Найди меня, мама

Он расплылся в довольной улыбке, явно придумав какую-нибудь гадость в ответ.

— С прекрасным у меня порядок. Вы же мне понравились, — машина замерла на светофоре, давая возможность боссу всласть насладится глупым выражением на моем лице.

Я открыла рот и закрыла, крыть мне было нечем. Босс сыграл на моем самолюбии. Я же не стану отрицать. Ладно, этот раунд остался за ним.

— Повезло мне, что мы в Брюсселе, — продолжал размышлять Шалый. — Прекрасного вокруг завались. Едем к самому прекрасному. Сделаем вам сотню фото на память.

Сказано было тоном, сулящим мне явную подлянку. Я напряглась, но вжившись в роль стервозной девицы, не могла смолчать.

— А шоколадку! Не будем нарушать традиции, — поймала его недовольный взгляд на себе и одними губами произнесла:- Жмот.

— Действительно, — он нехорошо сощурился, видно прочитал по губам, вынырнул из общего потока, припарковался в первом же разрешенном месте и вышел.

Я осталась ждать его в машине. Проверила телефон, не звонил ли Денис. Ни звонков, ни сообщений от Дена не было. Зато было от бывшего Сашки. Он настаивал на встрече. Мелькнула мысль о причине его назойливости, но я тут же выкинула бывшего из головы. Спрятала девайс в карман, переживая за сына.

В характере Дениса было такое: увлеченный чем-то новым, он забывал обо всем вокруг. Днем нам получилось переброситься парой фраз, когда он, стараясь сдерживать рвущийся наружу восторг, рассказал, что все в порядке, и они добрались до места.

— Ваша шоколадка, — Шалый открыл пассажирскую дверь и протянул мне лакомство.

Глянула на обертку, вспомнила, что по сценарию я сейчас стервозина, и капризно надула губки.

— Это же молочный. Я люблю черный.

Негромко, но так, что мороз прошел по позвоночнику, босс рыкнул. Небрежно швырнул плитку шоколада на панель, уперся локтем в спинку сидения и навис надо мной. Зеленый прищур обласкал лицо, шею и грудь. Слишком уж откровенный взгляд. На мне был костюм и расстегнутое пальто, но я инстинктивно прикрыла руками грудь.

— Даша, заканчивай дурака валять, — он нехорошо улыбнулся, пальцы заправили мне за ухо прядку волос, переходя на "ты".

Нелюбезный тон Шалого пообещал много всякого. Фыркнула презрительно и выпростала волосы на место. Нечего тут! Вернула ему акулий оскал.

— Я к вашему дураку даже не прикасалась, — ляпнула, не подумавши, и осеклась.

Ноздри мужчины дрогнули, зрачок затопил радужку. Похоже, с воображением у Шалого все в порядке. Уголки красивых губ едва дернулись в усмешке, и он отстранился. Я же прикусила язык, обещая себе, впредь следить за словами.

Отвернулась к окну, гадая, куда мы летим. С какой красотой я монтируюсь у босса. Мы проехали старинную городскую ратушу, где до сих пор располагается городской совет. Даже не притормозили возле красивейшей церкви Богоматери, оставили позади несколько храмов в готическом стиле, базилику и остановились у фонтана "Писающий мальчик".

Вокруг крутились вездесущие туристы, выбирали ракурсы, фотографировались.

— Прошу, моя леди, — шутовски поклонился Шалый, открывая пассажирскую дверь передо мной. — Эстетика в чистом виде. Как заказывали.

Помедлив, вышла, разглядывая одетую в форму пожарного маленькую фигурку. По мне, жуткая безвкусица. Разглядывала мировую знаменитость, чувствуя, как умирает мой внутренний эстет.

— Вы серьезно? — подняла взгляд на стоящего рядом босса.

Я ничего не имею против бронзового малыша, но я не из тех тысяч, кто подпирает Пизанскую башню или пытается нацедить в стаканчик воды из "мальчиковой" струи для эффектного снимка.

— Что не запечатлеваем нетлен? Пол не устраивает? — продолжал валять дурака босс. — Есть еще "писающая девочка". Едем ее смотреть? Тут недалеко.

Я помнила фото "девочки". Даже хуже, чем мальчик. К высокому искусству никакого отношения это творение не имело, но туристов привлечет однозначно. Мне стало обидно за себя. Шалый решил, что я не в состоянии отличить искусство от китча? Он считает меня настолько ограниченной и необразованной, тупой деревенщиной? Чего вдруг такие выводы обо мне? По галереям не хожу, поэтому?

Именно последний факт стал последней каплей, сломавший плотину моей выдержки. В глазах предательски защипало.

— Экскурсия закончена, — голос предательски дрогнул, выдавая эмоции. — Вернемся в отель.

Развернулась и пошла к машине, игнорируя удивленные взгляды галдящих и смеющихся туристов, охотно фотографирующихся на фоне "пожарного". Им нравилось. Какой-то парень сделал вид, что ловит струйку ртом. Отвернулась, подавив рвотный позыв.

— Как же ресторан? — услышала в спину удивленное от босса.

— Сыта по горло, — буркнула, чтобы он не услышал.

Резким рывком Шалый разворачивает меня к себе, секунду разглядывает полные невыплаканных слез глаза.

— Даш, что не так?

Я и сама не знаю, что не так. Ерунда какая-то, но реветь хочется в три ручья. Отворачиваюсь, закусываю губу, чтобы не устроить перед всеми слезоразлив.

Нет уж, я так не опозорюсь. Нечего раскисать. Подумаешь мужик, который нравится, ведет себя… как все другие мужики. Ничего нового.

— Ты нарочно все это? — давлю из себя слова. — Я кажусь настолько тупой, что…? — машу рукой, не закончив фразы.

— Дурочка, — выдыхает чем-то очень довольный Шалый, притягивает к себе и накрывает мои губы поцелуем.

Глава 20

Дарья

Хмуро разглядывала сосредоточенный на дороге профиль босса, пытающегося вести внедорожник по исчезающей колее. Брови нахмурены, губы плотно сжаты. Вспомнилось, как эти губы меня целовали: нежно и осторожно пробовали на вкус, точно боясь спугнуть.

— Целоваться ты не умеешь, — констатировал очевидный факт босс, обидевшись, что я его оттолкнула.

И ни грамма огорчения в глазах, глумливая улыбочка, он нарочно меня подначивал. Одним словом развлекался за мой счет. Оказываясь рядом со мной, серьезный мужчина и большой босс испарялись, появлялся вот такой, жутко раздражающий, бесцеремонный нахал.

— Холодных женщин не бывает, бывает смысла таять нет, — не осталась в долгу, намекая, что он так себе спец по поцелуям, да и любовник тоже…