Найди меня, мама

Я вроде как не ждала признаний в любви, но… мог бы пожелать доброго утра хотя бы. Или боится, что я спрошу за вчерашнее представление. Обязательно спрошу.

Глянула на кольцо, мешавшее с непривычки. При дневном свете оно выглядело еще роскошнее. Нехотя поставила "жениху" плюс за щедрость и вкус.

А Сергей не жмот. Расщедрился на приличный камень.

Оповещение о сообщении негромко тренькнуло. Отложив булочку, открыла мессенджер и прочитала:

"Доброе утро! Как спалось? Рад, что ты все правильно поняла и приняла ситуацию, давая нам шанс. Не сегодня даю выходной. Отдыхай до вечера. Встретимся в ЦМГЭ. Водитель тебя заберет. Целую".

Пробегая второй раз по строчкам, машинально отхлебнула кофе, даже не заметив его вкуса. Момент, который я ждала последние пятнадцать лет, настал.

Перед глазами стояла картинка офиса и разговора с его хозяином. Памятный день, когда устраивалась на работу к Шалому. Тогда и подумать не могла, что когда-нибудь настанет этот момент. Не верила, что обернется к моей удаче, и сам Шалый назначит анализ ДНК, чтобы раз и навсегда расставить все точки над "i".

В дверь снова постучали. Нерешительно с рваными перерывами. Точно визитер так и не решил, нужен ли ему этот визит. Я поднялась и неторопливо отправилась к двери, надеясь, что гость за это время уйдет. Не хотелось с утра нырять с головой в проблемы. А то, что ко мне стучались проблемы, я даже не сомневалась.

Пришлось повозиться с замком. Уходя, горничная хлопнула дверью, и он защелкнулся сам.

— Доброе утро! — выдавил из себя рыжий визитер.

— Вадим! — удивилась я, разглядывая нерешительно топчущегося на пороге парня. — Не ожидала. Ну, проходи…

Недоумение при виде гостя сменилось пониманием, вспомнился взгляд мальчика после объявления его отцом "новости".

Так он на разборки пожаловал. Почему ко мне, не к папаше.

Оглядела его бледноватое лицо с отчетливыми веснушками и небрежно приглаженные волосы.

Бедный, переживал, наверное, всю ночь… из-за ерунды. Отец выкручивался, решая проблему с навязанной и навязчивой невестой, а он принял за чистую монету.

— Будешь кофе и булочки с джемом?

— Я… спасибо… нет, — он остановился у двери и посмотрел прямо в глаза.

Бледный, белки воспаленные, точно не спал.

— Садись, — я пригласила его на небольшой диван со стеклянным столиком и креслом занимавший угол комнаты.

Принесла поднос с завтраком и присела наискосок от него, продолжая жевать. Кушать хотелось ужасно. Казалось, слона бы съела. Сказывалось нервное перевозбуждение последних дней. Когда нервничаю — всегда много ем. И Вадим появился не просто пожелать мне доброго утра. Чувствовала, меня ждал новый трудный разговор. И не скажи вчера Сергей лишнего, сейчас бы я в одиночестве наслаждалась завтраком. А так у меня тут юноша бледный со взором горящим. Попробуй, накорми такого.

— Может все-таки булочку, — предложила я. — Ты очень бледный. Чувствуешь себя хорошо?

Он раздраженно дернул головой, что у него означало "нет". Понял, что я пойму не так и прояснил:

— Я… да, нет… Я не знаю, — он беспомощно посмотрел на меня, не зная, куда деть руки.

Я заподозрила неладное. По детской растерянности и нервозности стало ясно, что он переживает, не зная, как справиться с какой-то проблемой. Точно не из-за слов отца, как я подумала вначале. Или все дело в матери, находящейся сейчас в изоляторе. Переживает за нее и пришел попросить меня забрать заявление.

С сожалением отставила безвозвратно стынущий кофе и сложила руки на коленях. Выдохнула и решительно произнесла:

— Рассказывай, что у тебя стряслось, — видя, что он не решается, добавила:- Начни по порядку. С самого начала.

Он переплел пальцы, сцепив руки в замок, безвольно свесившийся между раздвинутых колен. Помолчал немного и выдал:

— Вчера перед ужином я хотел поговорить с отцом. Когда подошел к его комнате… услышал разговор, — Вадим замолчал, нервно отбросил отросшую челку с лица. — Я не знаю, с кем он говорил. Я слышал только отца голос.

Оборвав сам себя, замолчал, сверля глазами белесый пол, укрытый серебристо-серым ковром. Плечи опустились. Он подался вперед. Острые локти, усыпанные веснушками, легли на бедра. Голова низко свесилась, пряча лицо под упрямой челкой.

Сердце защемило от жалости к парню. Мне подумалось, что разговор Сергея был о Юлии Шалой. Со слов Сергея, брошенных в запале брату, я поняла, что Юля созналась бывшему мужу, что Вадим не его сын, а Романа. Может, это признание услышал Вадим и теперь переживает. Ко мне пришел. У Юли же не выспросишь, у отца тем более. Но чем же ему помогу я? Сейчас точно ничем. Свои признания я придержу, пока не будет сделан тест на ДНК.

— Тебе трудно говорить. Может, отложим, когда сможешь?

— Нет, — упрямо мотнул головой мальчик. — Отец сказал, что завтра, то есть уже сегодня, мне сделают… тест на ДНК.

— И что? — я поймала полный паники взгляд парня.

Он боялся… боялся предстоящего теста как огня. Неужели знал что-то? Кто-то из Шалых проговорился при нем? Неужели Роман?

— Вадим… — позвала его, когда пауза затянулась.

— Белла, тетка Макса, — начал он, точно меня не слышал, — когда мама подала на развод и уехала, приперлась к нам… пьяная. Говорила, что пришла сознаться в грехе. Мамы не было. Отца тоже. Я был один. Она выпила еще, забрав бутылку из бара отца, и начала нести какой-то бред… Что убила новорожденного ребенка моих родителей. А он воскрес и вернулся снова живой, и она поменяла малышей. Я толком не слушал. Макс говорил, что у нее иногда крыша едет, и она заговаривается. Вчера услышал, что тест будут делать мне и отцу… Он сомневается, что я его сын… Это потому что я рыжий… да?

Слушала его, искренне сочувствуя парню. Невменяемая Изабелла могла довести до ручки любого. Лучше сейчас не думать о ее пьяных признаниях и попытаться как-то успокоить Вадима.

— Вадим, — я пересела к нему на диван и обняла за плечи. Он вздрогнул, но не отстранился, — не думай о ее словах. Белле совсем плохо, у нее совсем помутился рассудок. Она сама не понимает, что говорит и делает. Ее лечить будут.

— Ты думаешь, она соврала? — мальчик вскинул на меня больные от переживаний и бессонницы глаза. В них было столько надежды, что слова утешения застряли в горле. — Я их сын? Она так сказала специально, чтобы их рассорить? Мстила, да? Она столько раз говорила маме, что та украла ее жениха, намекая на отца.

Вадим горячился, доказывая неправоту родственницы, убеждая скорее себя, чем меня. Ему было страшно, что отец и до того не особо баловавший его вниманием, окончательно отвернется.

— Ты его сын. И Сергей будет любить тебя, не зависимо от того, что покажет тест. Тесты тоже могут ошибаться, — заверила его я. — Вы с ним одна семья, и этого не изменить никому. Никогда не слышала, чтобы он сомневался в тебе. А тесты делают по разным причинам, не только на отцовство.