Найди меня, милая

— Кидаться предметами опасно, можно загреметь на пару суток. — добавила моя прекрасная дама уже более сурово и погрозила мне пальцем.

Мы дружно рассмеялись. Всем явно не сиделось сегодня в нашем душном пошарпанном кабинете.

Тут дверь распахнулась и вошел Иван Петрович наш криминалист.

— Здорово, как служба идет?

— Я бы сказал проходит. — заявил Ковалев, — мимо.

Мы снова засмеялись.

— Весело у вас, я погляжу. — Иван Петрович сел за стол для допросов, выложив какую-то справку.

— Что у тебя там, Петрович? — я приблизился к нему.

— Плеши, Сергеич, ствол ваш нашелся. Номерок на нем местный.

Ковалев даже вскочил со своего места.

— Вот она, настоящая работа.

— Не спеши, Саня. — осадил я его. И вновь повернулся к криминалисту. — Рассказывай, Петрович.

— Значит так, ствол древний, как мир, выдан был по всем нормам лет пятнадцать назад с небольшим. Из нашего региона, кстати. Нигде не засвечен. Думаю, что из него стреляли вообще впервые.

— Как так? — удивилась Настя, подавшись вперед вместе со стулом.

— Вот так. Был выдан некоему Синицкому Борису Ивановичу, пятидесяти трех лет отроду, жителю нашего города, ранее не привлекавшемуся.

— Синицкий — знакомая фамилия. — Ковалев задумался. — Мне кажется, я ее где-то встречал совсем недавно.

— Спасибо тебе, Петрович. — сказал он, возвращаясь за свой компьютер. — А то мы тут совсем без настоящего дела с ума сходим.

— Ты только Махову этого не говори. — усмехнулся Петрович. — Кир, ну что там насчет пива, в силе?

— Само собой. Вон и Сашку прихватим. — мы рассмеялись.

— Так может прямо сегодня? У меня как раз время свободное есть. — Предложил Иван Петрович.

Я уже с радостью собрался кивнуть, но тут мне на плечо легла Настина ладонь, и я понял, что зря радуюсь.

— Иван Петрович, только не сегодня. Он уже мне обещал.

Криминалист кивнул, пряча улыбку.

— Понимаю. Тогда в другой раз. — он направился к двери, махнув Ковалеву на прощание.

— Обязательно. — я смотрел, как за ним закрывается дверь и лишь вздохнул. Мужской вечер приходилось отменять в угоду личной жизни. Раз обещал — нужно выполнять.

Тут к нам повернулся Сашка.

— Нашел я этого Синицкого Бориса Ивановича. Вот. Он работает на кафедре в медицинском институте.

— Есть на него что-нибудь?

— Ничего. Чист, как младенец.

— Странно. — я подошел к столу Ковалева и заглянул через его плечо в монитор. На экране был отчет о допросе всех, кто работает в институте. Информации о Синицком было немного, личные данные, прописка, годы работы и должность в институте…

— Постойте-ка…

— Что?

— Верни на предыдущую страницу.

Ковалев выполнил мою просьбу. А я победно ткнул пальцем в нужную графу.

— Был женат на Лапиной Маргарите Николаевне. — прочел Ковалев и недоумевая посмотрел мне в глаза. — И что?

— Лапина-это та, за кого себя выдавала изначально Брусникина.

— А при чем здесь Синицкий? — продолжал недоумевать Сашка.

Кажется, Настя сообразила раньше.

— Ты думаешь, что напасть хотели на Лапину, а Брусникина просто оказалась не в то время, не в том месте?

— Что-то в этом роде…Только странно, если Синицкий решил убить бывшую жену, как мог спутать ее с Брусникиной?

– Согласна, бред какой-то получается.

Мы замолчали, осмысливая открывшиеся факты. Наконец, мне это надоело.

— Так, давайте в институт. Узнайте там все про этого Синицкого. Главное, в каких отношениях он с бывшей супругой.

— А его допрашивать не будем? — удивился Ковалев.

— Давай сперва узнаем мнение о нем других людей. Никуда он не денется. Я за ним слежку установлю. На случай, если вдруг все же надумает бежать.

Когда они уехали, я задумался. Ситуация мне виделась весьма странной. Я никак не мог понять, зачем убивать Лапину. А если предположить, что убить хотели все же не ее, а Брусникину, то как привязать сюда похищение мумии? Ведь с нее все началось. Побродив по кабинету из угла в угол, поплевав в потолок и погадав на кофейной гуще, я решил, что информацию стоит проверить из первых рук. Точнее уст. То есть, собирался позвонить Брусникиной и задать ей парочку вопросов. Я уже взялся было за телефон, когда вспомнил реакцию Анастасии на мой якобы повышенный интерес к этой гражданке. Трубка оказалась на столе и, вертя ее от нечего делать, я пытался придумать что-нибудь дельное, чтобы и информацию получить, и Настю не обидеть.

В конце концов мне это показалось совсем уж глупым. Я взрослый человек, мент со стажем, веду серьезное дело и готов идти на поводу у Настиной ревности. Я решительно набрал номер Брусникиной и стал слушать гудки. Она не торопилась отвечать, я взглянул на часы. Ух ты, девятый час. Рабочий день давно закончился, а я все еще здесь. А ведь надо еще заехать домой перед свиданием.

— Алло, — услышал я, наконец, запыхавшийся голос на другом конце. Интересно, чем таким она была занята.

— Здравствуйте, Кира Юрьевна. Капитан Соболев беспокоит.

Она с мгновение помолчала, потом ответила:

— Здравствуйте. Что-то случилось?

— Почему вы так подумали?

— Когда звонит полиция — что в этом может быть хорошего?

— Резонно. — я рассмеялся. — Кира Юрьевна, скажите, а что вы делаете сегодня вечером?

— Простите, что?

Тут до меня дошла двусмысленность моего вопроса, и я поспешил пояснить:

— Мне необходимо задать вам несколько вопросов, желательно при личной встрече. Вы могли бы приехать в отделение?

— Сейчас? — мне показалось, что она испугалась.

— Если это возможно, конечно.

— Нет, — после паузы, наконец, произнесла она. — У меня заболел младший брат, нужно за ним присматривать, делать компрессы…Сами понимаете, он у меня такой…неприспособленный.

У меня возникло ощущение, что она выкручивается. Неужели так боится снова приехать к нам в отдел. Глупость какая-то.

— Я приеду завтра, хорошо?

— Конечно. До свидания, Кира Юрьевна.

— До свидания.

Я отключился и поднялся, направляясь к выходу.

Что ж, завтра так завтра.

КИРА

Я сидела в Риткиной гостиной и вертела в руках мобильный. И иногда вздыхала. Пять минут назад я закончила разговор с капитаном Соболевым, внизу меня ждал сын маминой подруги, а я все никак не выходила. Я была хорошо одета, волосы были идеально выпрямлены, а на лице сияла косметика. Но мне совсем не хотелось идти. То есть еще десять минут назад я охотно надевала сапоги, а теперь в них же и сидела посреди гостиной.