Найди меня в темноте

Дэрил при этих словах не может в который раз не думать о том, насколько они разные. Даже во время долбанного конца мира. Который ставит на одну доску и богатея, и последнего бомжа.

Даже если я вывернусь наизнанку мне никогда не стать ей ровней. Похожим на нее. Близким к ней…

– Они были хищниками. Господь простит мне их убийство, - продолжает тем временем Морган. – И тебе, моя маленькая леди…

Они снова все смотрят на Бэт, по-прежнему увлеченную рисунком ковра у носков своих ботинок. А потом Дэрил подмечает, как медленно клонится голова Рика вправо. Как знак того, что у него в голове вовсю бьется какая-то мысль. Что он сейчас обдумывает нечто такое, что еще недоступно Дэрилу.

Что он знает такое, чего не знаю я? Что за мысли сейчас в твоей голове, Рик Граймс?

У Дэрила хорошо развиты инстинкты. Этого не отнять. И интуиция. Но как никогда раньше в этот момент он бы хотел, чтобы у него так же крутились в голове долбанные шестеренки, как у Рика Граймса. Потому что он кожей ощущает что-то, повисшее в воздухе, что-то, чего не понимает… до сих пор не понимает, твою мать!

Он переводит взгляд на Гленна и немного успокаивается, замечая, что тот так же выглядит обескураженным. И точно так же ощущает и напряженность в линии плеч Рика и в этом наклоне головы.

Не только они.

Потому что в этот самый момент Бэт поднимает взгляд от рисунка ковра, и Дэрил бы все, что угодно отдал, лишь бы сидеть рядом с Риком в этот момент, а не в этом херовом кресле. Потому что, несмотря на то, что со стороны она кажется спокойной, он видит, что что-то не так. Он не может объяснить, как он это понимает. Но он видит. И это заставляет его самого напрячься.

А еще потому что до трясучки хочет видеть ее глаза, когда она медленно начинает рассказывать каким-то отсутствующим голосом…

Взрывая его спокойствие к херам. Выворачивая его внутренности. Вырывая наживую его сердце.

– На самом деле, они гнали меня. Они меня выслеживали несколько дней до того. Морган просто случайно попался в эту ловушку. Они вообще не ждали его появления. И в тот момент мы спасли друг друга. Потому что я бы не справилась с ними одна. Думаю, что нет. Их было шестеро. А я одна…

Шестеро…

И она одна. С ее хрупкими запястьями – чуть посильнее сожмешь пальцами, переломишь. С ее тонкими позвонками. Она была одна…

И его не было рядом.

Если бы он мог, он бы, наверное, тоже заплакал, как Мэгги сейчас. Беззвучно. Сжимая кулаки. Но он не может. Наверное, в нем все перегорело тогда, когда он лежал в лесу, сжимая в пальцах единственное, что ему осталось на память о ней. А может, потому, что в нем буквально полыхает огнем осознание - в том, что ее когда-то гнали по лесу шестеро охреневших от безнаказанности нового мира подонков, исключительно его вина.

Ничья больше. Только его, будь он трижды проклят. Потому. Что. Он. Ее. Проебал.

Он вспоминает Джо, Ленна и остальных из того времени, когда он потерял ее первый раз. И потерял себя. И чувствует себя так, словно кто-то вытягивает из него жилы и накручивает на кулак. Это даже хуже того пути к церкви, который он провел наедине с Ноа. Когда слушал о том, что творят эти ублюдки в форменной одежде блюстителей закона с такими, как Бэт.

Когда узнал про этого ублюдка Гормана.

А ведь тогда он воображал, что это будет самое худшее, что ей доведется пережить. Потому что думал, что он больше никогда – никаким хером!

– не допустит, чтобы с ней что-то случилось. Был уверен в этом. Костьми ляжет, всю свою кровь отдаст без остатка, но она никогда не переживет подобного! Никогда.

Расскажи мне. Мне нужно знать. Мне. Нужно. Знать.

Бэт словно слышит его безмолвный призыв и поворачивает голову. Смотрит прямо в его глаза и… улыбается. Одними уголками губ, как прежде Моргану. Даже не понимая, что выжигает каждое слово из рассказа о своем прошлом прямо на его сердце. Как сделает это еще не раз, потому что он может только догадываться, сколько у нее таких историй припасено за полтора года выживания в этом прогнившем, как плоть ходячих, мире.

– Они охотились на меня, - говорит она, не обращая внимания на плачущую Мэгги или замерших напряженно Гленна с Риком. Словно говорит только с ним. Для него.
– Тогда в лесу. Они это делали не один раз прежде и, думаю, в будущем продолжили бы. Ловить людей, как дичь. Охотиться. Но меня поймать им не удалось. Я сумела запутать их. Я, как могла, водила их по кругу. Только уйти от них было невозможно – они привыкли охотиться. Они умели это делать. Идти по следу. И убивать. Потому я решила спрятаться тогда и забралась на дерево, спрятав свои следы. А потом на поляну вышел Морган. И следом они. Но мы справились. С Морганом. Мы справились с ними. Прежде, чем они…

Он знает, что мир полон подонков и ушлепков. Он знает их натуру, потому что сам когда-то был таким же. Но никогда не думал, что его не будет рядом, чтобы защитить ее от них.

И он даже радуется сейчас тому, что когда-то в лесу кто-то свыше свел ее с… Морганом. Что кто-то помог ей выжить. Помог справиться со всем этим дерьмом, которое щедро полилось из всех щелей во время долбанного конца света.

Не с ходячими. С ними намного проще. С живыми, которые иногда бывают намного кровожаднее. И более жестокими в своих извращенных желаниях.

– Когда это произошло? – спрашивает Дэрил хрипло. И радуется, что из его глотки не вырывается при этом вой ярости и жажды крови, который буквально распирает его грудь сейчас.

– В начале весны, да, маленькая леди? – говорит вместо Бэт Морган, прежде чем она успевает открыть рот. Не замечая ее недовольного взгляда, которым она награждает его в ответ. – Определенно, это уже была весна.

Тот, кто невидимой рукой крутил из него жилы прежде, принимается за это дело с утроенной силой.

Долбанных шесть месяцев. Шесть месяцев ее одиночества. Или все-таки - если кто-то свыше милостив к нему, твою мать, все-таки – не одна…?

Он хочет спросить, но не может даже рта открыть. Это делает за него Мэгги.

– О Боже, Бэтти, а те, кто был с тобой до этого… этого случая? Они…?

– Никого не было, - говорит Бэт, снова утыкаясь взглядом в рисунок ковра. – Я была одна… Все. Я устала. У меня дико болит голова. Простите. Я хочу уйти.

Она встает на ноги. Резко. Поднимает со столика арбалет, и Дэрил видит, как белеют костяшки пальцев от силы хватки, которой она сжимает оружие. А еще он замечает, как тут же поднимается из кресла Морган. И тот обмен взглядами, который у них происходит. Мимолетный.