Найон

– О, извини, с языка сорвалось. На меня тоже охотятся. Пока удаётся выходить из положения, а как будет потом – никто гарантий не даст. Ну, убьют, подумаешь! Я видел свою смерть, так что давно ничего не боюсь. Раньше известного мне срока – не получится, хоть тресни. Только эти службы получают новый приказ, и снова намечают следующую операцию, как облегчить планету от моего тела.

– Серьёзно? – Водяной похлопал жезлом по воде, как сполоснул от пыли. – Приглашаю к себе, там и поговорим. Чувствую, разговор получится занятный.

– Игорь! – Аверьянов окликнул напарника, рукой крутанул в воздухе. – Присматривай тут, я отлучусь.

Игорь во все глаза смотрел, как гений погружается под воду; на автомате, взял и засёк время. Для человека есть известные ограничения, если не знаком лично с… да, с самим владыкой порога. Порог – вот тоже не случайное словцо. Переступить порог.

Выходить на связь можно в крайнем случае, Игорь этой крайности не разглядел. Самому интересно, что получится в итоге. Пока же мы имеем такой расклад: Аверьянову удалось заручиться доверием. Иначе в гости к себе не позвали бы. Да, он что-то упомянул про покушения. Почему командир ни о чём таком не говорил?

Почему-то капитан доверил сопровождать Аверьянова именно ему. Гришка тоже ходил на лодках, далеко не новичок, и с двигателем знаком. Ну, капитану виднее. Расчёт на то, что с помощью такого мастера ему удастся выяснить о способностях своих подчинённых, может быть оправдан. Где ещё и когда появится такая возможность? – Игорь похаживал по берегу, посматривал на часы. Перекрыты все нормативы, а внутри нет ни малейшей паники. Зашёл человек пива попить, скоро выйдет.

Свой камушек Игорь тоже прикладывал к разным частям тела. Наилучшие результаты получались, если прикладываешь к голове. Что-то внутри меняется, иногда кажется – в чём-то труднее пошло, пульс крови слышится с такой ясностью, будто кто палкой постукивает по макушке.

С глазами интересное наблюдение получилось. Стал различать предметы, годные к рассмотрению через оптику. Неожиданный эффект. И называются эти камушки осевыми. Надо будет уточнить, каким образом их можно раздобыть. Само собой, их придётся изучать и изучать, а применение их – нетронутая целина. Должна быть польза и в домашних условиях. Надо будет подсказать Евгению – пусть посмотрит и в этом направлении. Как-то здорово у него решаются задачи. За что ни возьмётся – есть результат!

Пусть бы наука взялась изучить феномен этого удивительного… – Всплеск воды помешал ему закончить мысль, хотя она и без того понятна.

Аверьянов выстрелил из воды, приземлился на песок и стал ощупывать себя.

– Сухой! Смотри, Игорь! Я сухим вышел из воды!

Помощник зафиксировал показания на часах, осмелился пощупать.

– Я тебе больше скажу. Ты пробыл под водой сорок девять минут! Опу-петь!!!

Пока Евгений ощупывал трусы да поглядывал вокруг, помощник намекнул:

– Второй камень у водяного забыл?

– Оставил.

– Он выпросил?

– Как раз, даже не заикнулся. Нам поучиться у них, да. Хотя время тоже вносит свои изменения.Скажу прямо, подарочек так пришёлся владыке, что он не находил себе места. Просто рассматривал второй экземпляр и бормотал про родственника, который в море должность получил.

– Намекал.

– В общем, да. Нам ещё предстоит изучить устройство их общества, но на первых порах я хотел посмотреть, как работает его жезл. И представь: я не спускаю глаз с жезла, он – с камня. Хорошо, говорю, давай, чтобы никому не было обидно: я оставлю камень, а ты дай подержать жезл. Хочу понять, чего я хочу. Вижу – он обрадовался, на всё согласен, ну, тут я ему в нагрузку, просьбишку малую: внизу по течению наши стоят лагерем. Я ушёл, чтобы не встретиться с проверяющими. У меня на них стойкий нюх выработался. Так вот, если комиссия отбыла, не мог ли ты распорядиться, и так далее, мол – додумывай сам. И что ты думаешь? Он отвечает – как сам там побывал: ушли они, не так давно, но тебя героем нарисовали, фотографию вручили. Оказывается, Аверьянов Евгений изнасиловал двух школьниц, родители подняли город на ноги, все ищут. Но капитан твой молодец, знает, что сказать. Если попадётся, говорит, мы его первом суку повесим, за яйца. Там какой-то шкет возражал: надо его передать в руки закона, самосуд – это дикость, но позже подошёл к капитану и сказал через губу: если получится, мы закроем глаза, и поиски не прекратим, пока всё не забудется.

– Что ты делаешь? Уходим? – Игорь сделал вывод из торопких движений товарища.

– А-а, я разве не сказал? Владыка обещал доставить в лучшем виде, в краткие сроки. Сказал – как соберётесь, дай знать. Я потом расскажу, слишком много свалилось что-то на эту голову, а она у меня одна, как видишь. И это я ещё не получил всех ответов на свои вопросы. Да, и это… Вниз пойдём без мотора, это его условие.

Минут в двадцать уложились, загрузились; Игорь удерживал для равновесия двигатель, чтобы винт не доставал до воды.

– Ну, всё. – Аверьянов наклонился, опустил руку за борт.

– Смотри! – Игорь первым обнаружил волну, бегущую навстречу течению.

– Это он. Может, я не прав, но мне кажется, он знает своё хозяйство получше, чем мы свои огороды. Я уверен, ту волну, когда мы пристали к берегу, он запомнил.

– На воде отметку краской не поставишь, – помощник приоткрыл рот, в ожидании удара. Такая масса воды должна опрокинуть лодку вверх дном. Буквально в последний миг масса поднырнула под днище, приняла лодку на спину. Игорь бросил глазом назад, как попрощаться, и не узнал того места. Зато услышал крики, голос капитана.

– Да что ж это, да как это понимать? – Глаза на лбу, а ему орут:

– Усцаться! Посмотрите на его лицо!

И только командир сообразил, что неспроста на лице такое выражение.

– Что случилось, Игорь? Всё в порядке?

Он слишком усердно закивал, чтобы не последовали другие вопросы. Ему надо сперва самому разобраться, как и что, пусть гений ответит хотя бы на первый вопрос, готовый сорваться с языка.

А посмотреть на Аверьянова – так ничего не случилось. Словно мы отправились в путь утром и вот, уложились к текущему часу, встречайте.

Капитан кивком – ну что там приключилось?

– Потом, – одними губами ответил воин, бросился выгружать из лодки имущество.

А командир. Глянув в землю, кому-то пригрозил пальцем. То, что от комиссии отделались, это мы знаем; что же ещё?

Он увлёк Аверьянова в свою палатку, без всяких предисловий, указал на кровать.

– Садись и рассказывай. Это просто здорово, что вы вернулись. Тут происходит что-то, и мы теряемся в догадках.

– Один!

– Я тоже о нём подумал. Ощущение, что хочет поделиться, что-то рассказать.

– И как это выглядит?

– На границе соты, которую ты вскрыл. Потом увидишь, давай, про свои приключения.

Пока Евгений докладывал, Игорь тоже пережил нападение – что, и как, хотя бы в двух словах. Про соту тоже успели рассказать, повели к тому месту. Там они снова пресеклись с главным героем дня. Хотя сказать «героем месяца» было бы вернее.

На стыке плоскостей соты появилось кристаллическое образование, и оно продолжало расти. Из матовых и белых крупинок, формой напоминая гроздь винограда, выдавливалось вязкое, податливое вещество, и кто-то уже брал в руки. Жив остался, получил взыскание, – про другие свойства и побочные эффекты пока ничего не известно.