Найти и уничтожить

– Не смей! – рявкнул Родимцев, и Дробот уже отказывался признать даже алогизм происходящего – капитан держал ствол пистолета в нескольких сантиметрах от его головы. – Брось оружие! Брось, сука!

– Я… – Других слов у Романа сейчас просто не было.

– Ты арестованный! Брось автомат!

Оба тяжело дышали.

Выстрелы зазвучали чаще и теперь доносились с той стороны поселка, куда Дерябин отправил своих «саперов». Часовой подбежал к грузовику, обогнув линию огня, выкрикнул:

– Чего тут у вас?

– Может, хватит? – нашелся, наконец, Дробот. – Хватит, а, командир? Не видно разве?

Вдалеке раздалась длинная автоматная очередь, к звукам выстрелов прибавились разрозненные крики людей. Улицу с противоположной стороны площади быстро перебежали две женщины, скрылись за ближайшим к ним забором. Родимцев опустил пистолет, вытер вспотевший лоб, бросил, глядя мимо Романа, на часового:

– Ладно. Потом. Как фамилия, боец?

– Рядовой Смирнов! – отчеканил тот.

– Значит так, рядовой Смирнов. Похоже, на нас тут с неба упали ряженые. Разберемся после. Сперва надо вон того, кажись, ихнего главного, выкурить из комендатуры. Там телефон, связь…

Внезапно Игорь запнулся. При слове «связь» четко всплыла картинка: латыш – хотя какой, к чертям собачьим, латыш! – идет вместе с Полиной к дому, где меньше суток назад располагались радистки. Понимая, что именно сейчас ничего не может сделать, даже не пытаясь представить происходящее в этот момент с девушкой, Родимцев лишь сильнее, до боли в костяшках пальцев, стиснул пистолетную рукоять, сжал зубы, процедил, по-прежнему глядя мимо Дробота.

– Связь там… Если он, конечно, ничего с ней не успеет сделать… В любом случае диверсанта надо блокировать.

– Диверсанта все-таки, – вставил Роман.

– Хватит! – отрезал капитан, даже в такой момент не желая показывать Дроботу, что вынужденно признает правоту того, кого сам арестовал, как вероятного провокатора. – Смирнов, прикрываете меня. Держите окна, не давайте ему высунуться. Когда доберусь до здания, выдвигайтесь вперед, прикрывайте друг друга. Клещами зажимайте. Справитесь?

– Так точно, товарищ капитан! – отрапортовал Смирнов.

– Тогда пошли, времени нет!

Набрав полную грудь воздуха и тут же – громко выдохнув, Родимцев, пригнувшись, выбежал из-за грузовика и широкими скачками помчался через площадь, собираясь добежать до угла здания. Дерябин изнутри тут же отреагировал на движение двумя выстрелами, но Смирнов, опершись о капот, выпустил по окну короткую прицельную очередь, не давая засевшему внутри врагу высунуться и лучше прицелиться. Тем временем Дробот, обойдя полуторку вокруг, занял позицию и тоже открыл огонь, взяв на прицел соседнее окно, не давая Дерябину возможности даже приблизиться к нему. Под их прикрытием Родимцеву удалось достичь здания, он припал спиной к стене, жестом приказывая автоматчикам выдвигаться вперед.

– Прикрой! – заорал Смирнов и, пригнувшись, перебежками двинулся в атаку.

Сопротивления изнутри он не встретил, хотя Дробот чуть замешкался, открыв огонь не сразу. Затем, не дожидаясь приказа, кинулся вперед, обходя комендатуру со стороны, противоположной той, куда уже добрался Родимцев. К осажденному ими зданию все трое приблизились почти одновременно. Смирнов, охваченный азартом и не встречая сопротивления, налетел на дверь, вышибая ее ногой.

Дверь оказалась незапертой, и часовой, двигаясь вперед по инерции, не устоял на ногах и свалился на пол. Родимцев, бегущий следом, чуть не споткнулся о него, удержавшись в последний момент. Сзади на капитана налетел Дробот, и в дверном проеме на какое-то время образовался затор из человеческих тел. Находившийся внутри противник мог в полной мере воспользоваться нелепой ситуацией, расстреляв всех троих с близкого расстояния. Однако этого не случилось.

Быстро рассредоточившись, все трое вскинули оружие, по молчаливому согласию пропуская вперед Родимцева. Капитан рванул на себя дверь, ведущую из небольшого прямоугольного коридора в комнату, где засел Дерябин, укрылся за ней, прижавшись к стене, а Дробот со Смирновым обстреляли дверной проем. В ответ никто не выстрелил, и капитан отрывисто выкрикнул:

– Пошли!

Прикрывая друг друга, Роман и часовой ворвались в комнату.

Здесь никого не было.

Только широко распахнутая дверь, ведущая в кабинет коменданта, тот самый, где Родимцев вчера переночевал. И где меньше часа назад оставил подаренную щедрым гвардейцем-сибиряком немецкую винтовку. С патронами к ней.

Позади, с улицы, к отдаленным звукам перестрелки и разрывам гранат прибавился вдруг еще один – резкий, громкий, разбудивший коменданта нынче утром.

Взревел мотор мотоцикла.

5 Поселок. Весна 1943 года. Дерябин, Дробот

Выбежав из комендатуры, они увидели, как Дерябин, оседлав мотоцикл, уже успел развернуться, пыля на площади, и, пригнувшись к рулю, словно всадник к конской гриве, мчался на полной скорости туда, откуда совсем недавно появились нежданные гости. Он прорывался в сторону, противоположную той, откуда все еще доносились выстрелы.

– Стой! – заорал Родимцев, пальнул вслед беглецу, а затем, отрывисто приказав часовому: – Будь тут! Свяжись с Особым отделом! Потом на пост вернись! – побежал к полуторке.

Легко забросив себя в кабину, Игорь завел мотор, и когда грузовик двинулся с места, с другой стороны рядом с ним оказался Дробот, запрыгнув на ходу. Покосившись сначала на него, потом – на автомат в его левой руке, Родимцев промолчал, сосредоточившись на погоне за диверсантом.

Они замешкались, полуторку не удалось развернуть так же лихо, как Дерябин укротил мотоцикл. К тому же, выбравшись через окно на противоположную сторону, обогнув здание и оказавшись у врагов в тылу, Николаю удалось выиграть еще несколько выгодных для себя секунд. Так что когда грузовик выровнялся и помчался за мотоциклистом, тот почти скрылся из виду, свернув на повороте влево.

– Уйдет! – выкрикнул Дробот.

– Дороги другой нет! – огрызнулся Родимцев и зачем-то прибавил: – Молчать!

Нога капитана намертво срослась с педалью газа.

Свернув на том же повороте, они вновь увидели перед собой стремительно удаляющийся мотоцикл, наполовину растворенный в клубах дорожной пыли. Грузовик подкидывало на разбитой дороге, и Дробот с трудом удерживался, чтобы не свалиться на ведущего машину Родимцева. Автомат от такой балансировки свалился под ноги, и, наклонившись за ним, Дробот хватил головой о переднюю панель, разбив лоб до крови и сразу почувствовав, как на месте удара набухает шишка.

– Держись, – бросил Игорь и, помолчав немного, добавил, не спуская глаз с мотоцикла: – Тот самый Дерябин?

– Узнал он меня. Сам же видел, Ильич, – ответил Дробот, окончательно позабыв о субординации. Другой, который возле машины… Со мной в лагере был, так что…

– Прокурору расскажешь! – отрезал Родимцев.

– Зачем прокурору? – опешил Роман.

– Тут не допрос, я не следователь! После договорим, понял?

– А разве еще ничего не ясно?

– Все мне ясно! Ты закроешь рот, твою мать?