Найти мертвеца

— Куда мы идем?

— В Дарли, искать лошадь. Скорее всего, мы обнаружим, что она принадлежит мистеру Ньюкомбу, который имел все основания жаловаться на пролом в ограде. Посмотрим…

Две или три мили до Дарли были проделаны быстро с единственной вынужденной остановкой, пока открывали шлагбаум на полустанке. Они поднялись на вершину Хинкс-Лэйн и спустились к месту стоянки для автотуристов.

— Я бы обратил внимание на то, — сказал Уимси, — что в этом месте обнаружены три зернышка овса, а также два дюйма обгоревшей веревки. Бантер, вы принесли эти вещи?

— Да, милорд.

Бантер порылся в недрах автомобиля и извлек небольшую бумажную сумку и уздечку. Он передал их Уимси, который тотчас же открыл сумку и высыпал из нее пригоршню овса в свою шляпу.

— Прекрасно, — произнес он. — У нас есть уздечка, теперь остается только найти лошадь и надеть его на нее. Пойдемте обойдем берег и поищем ручей, о котором рассказывал наш мистер Гудриш.

Ручей был вскоре найден — тонкая струйка пресной чистой воды, пробивающаяся сквозь насыпь ниже ограды в сорока ярдах от стоянки и извивающаяся через песок по направлению к морю.

— Плохо искать следы с этой стороны ограды, я думаю, поток довольно сильно поднимается к нижней части лужайки. Хотя, подождите минутку! Вот, пожалуйста! Да, вот, на самом краю ручья, прямо напротив ограды — весь комплект прекрасных отпечатков подков. К счастью, дождь не смыл их прошлой ночью, но трава немного нависает над ними и скрывает их. Однако тут пролома в ограде нет. Но он должен быть, конечно, должен! Да. Что же если мы были правы, это не будет согласовываться с найденной нами подковой, ибо здесь будет отпечаток другой ноги. Да, это передняя левая. Наша лошадь остановилась здесь, чтобы напиться. Это означает, что он или она свободно прибежала сюда примерно перед отливом, ведь лошади не любят соленую воду. Здесь стояла левая передняя нога — правая должна быть рядом — вот! Смотрите! Отпечаток голого копыта, без подковы. Он довольно хорошо виден на земле, и, конечно, заметно, что лошадь хромала после того, как прошла почти три мили без подковы по каменистому пляжу. Но где же этот проклятый пролом в ограде? Пойдемте-ка, мой дорогой Ватсон. Если я не ошибаюсь, вот оно, это место. Здесь вбиты два новых столбика и кто-то запихнул связку сухих колючек, а потом все это завязали проволокой. Согласитесь, что мистер Ньюкомб не очень-то искусный мастер по починке оград. Тем не менее, он принял некоторые меры предосторожности, так что будем надеяться, что наша лошадка все еще в поле и никуда теперь не убежит. Поднимемся на насыпь, посмотрим через ограду… вот… одна, две, три лошади, ей-богу!

Уимси задумчиво блуждал взглядом по обширному полю. На его дальнем конце находились густые заросли небольшой рощицы, из которой вытекал ручеек, стремительно извиваясь по невозделанной лужайке.

— Посмотрите, как мило эти деревья заслоняют его от дороги и поселка. Приятное, уединенное местечко для конокрадства. До чего, наверное, надоело мистеру Ньюкомбу чинить эту ограда. Ага! Что это, Ватсон?

— Сдаюсь, не знаю.

— Это — еще один пролом в ограде несколькими ярдами ниже, который заделан более мастерской рукой. Видите, тут подпорки и поперечные рейки. Ничего не может быть лучше! Мы приближаемся к нему, встаем на перекладину и… вот мы в поле' Разрешите… оп! — вот вы и наверху. Превосходно! Итак, на какое из этих животных вы поставите деньги?

— Вот всяком случае не на черную. Она выглядит очень массивной и тяжелой.

— Разумеется, не на черную. Можно на каштановую; принимая во внимание ее размеры, но она уже видала свои лучшие деньки и едва ли сгодится для нашего дела. Мне приходится по вкусу гнедая, маленькая лошадка. Подойди, милая, — проговорил Уимси, изящно продвигаясь вперед по полю и потряхивая овсом в своей шляпе, — Ну же, иди, иди.

Гарриэт часто поражалась, как вообще людям удается отлавливать лошадей в обширных полях. Казалось таким глупым, что эти создания позволяли себя захватить, и в самом деле, она отчетливо вспомнила, как однажды останавливалась у деревенского священника, где служке понадобился по меньшей мере час, чтобы поймать пони. Ему надо было поспеть на поезд, и в результате поимка пони потерпела неудачу. Возможно, служка делал это неправильно, ибо сейчас Гарриэт воочию наблюдала, как словно каким-то чудом, в котором иголка превращается в столб, лошади решительно двинулись через поле к Уимси, чтобы ткнуться мягкими носами в овес, находящийся в шляпе. Уимси пошлепал каштановую, похлопал черную, и вывел гнедую лошадку, стоящую между ними, а затем остановился для небольшой беседы с ней, нежно поглаживая рукою по ее шее и холке. Затем он нагнулся и положил ладонь снизу передней ноги лошади. Копыто послушно легло в подставленную ладонь, а тем временем лошадь повернула морду и нежно ущипнула Уимси за ухо.

— Эй ты! — воскликнул Уимси. — Ты моя. Посмотрите-ка сюда, Гарриэт.

Гарриэт медленно приблизилась и внимательно рассмотрела копыто.

— Новая подкова, — Уимси поставил ногу лошади на землю и по очереди принялся осматривать остальные. — Лучше удостовериться, что тут не проделывали многостороннюю работу. Нет, старые подковы на трех ногах и новая — на передней, и она точно соответствует тому экземпляру, который мы подобрали на пляже. Обратите внимание на специфическое расположение гвоздей. Эта гнедая кобылка отлично будет ходить. Подождите немного… дитя мое… Мы пустим ее разными аллюрами.

Он плавно одел уздечку поверх головы гнедой кобылки, а сам взобрался на нее.

— Прокатимся? Вы поставите носок ноги на мою и вы — наверху! Проедемся верхом в закате солнца и никогда не вернемся на эту бренную землю!

— Лучше продолжим дело. Полагаю, придет этот фермер и…

— Вы совершенно правы! — Уимси потряс овсом и пустил Лошадь легким галопом. Гарриэт механически взяла его шляпу и стояла, рассеянно сжимая и разжимая ее тулью, вперив взгляд в летящую фигуру лорда Питера.

— Разрешите, мисс.

Бантер протянул руку к шляпе; Умпелти легко выпустила ее. Бантер вытряхнул из шляпы остававшиеся в ней зерна овса на Землю и заботливо выбил пыль внутри и снаружи, придав шляпе Надлежащую форму.

— А все-таки удобная штука — ездить верхом! — громко произнес Уимси, возвращаясь назад и спрыгивая вниз. — Можно по дороге делать девять миль в час, а по берегу, влажному от воды — до восьми. Как бы мне хотелось, Боже, как бы мне хотелось прокатиться на ней к Утюгу. Но лучше не стоит. Мы — лица, незаконно вторгшиеся в чужие владения.

Сняв недоуздок, он, потрепав лошадку по холке, отпустил ее.

— Все это кажется так хорошо, — пробормотал он. — Однако это не сработает. Поразмыслите. Вот Мартин. Он приезжает сюда и разбивает палатку; очевидно, он заблаговременно узнает об этом месте все. Ему известно, что летом лошадей оставляют на этом поле. Он уславливается с Алексисом о встрече на Утюге в 2 часа, и не знаю как, но ему эта встреча удается. В 1.30 он уходит из «Перьев», спускается сюда, забирает эту кобылку и едет верхом вдоль берега. Мы знаем, где он рассыпал овес, с помощью которого он заставил лошадку подойти к нему, и также нам известно о проломе в ограде, через него он вывел ее с поля. Итак, он едет верхом по кромке воды, так чтобы не оставлять следов. Затем привязывает кобылку к кольцу в скале, которое он загнал туда, убивает Алексиса и чертовски поспешно верхом возвращается обратно. По пути он преодолевает грубые голыши и внизу домика Поллока кобылка теряет подкову. Это не беспокоит ее, если не считать, что лошадь начинает немного хромать, что некоторым образом задерживает ее. Когда он возвращается, то не возвращает кобылку на поле, а просто отпускает. Это будет выглядеть примерно так, словно она сама убежала с поля, потом будет очень просто объяснить пролом в ограде, ее хромоту и подкову, если, конечно, кто-нибудь обнаружит ее. Кроме того, если лошадь нашли тяжело дышащей, вспотевшей, это покажется совершенно естественным. Он возвращается в три часа, как раз вовремя, чтобы зайти в гараж за своей машиной, а в какой-то последующий период он сжигает недоуздок. Это настолько убедительно, так ясно и все это тем не менее ошибочно.

— Почему?

— Прежде всего, тут очень сжатый промежуток времени. Он ушел из гостиницы в 1.30. После этого ему надо прийти сюда, поймать кобылку и проехать верхом 4,5 мили. Мы не можем допустить, что он проделывал более чем 8 миль в час при тех обстоятельствах, что уже в 2 часа вы услышали крик. Кстати, вы уверены, что ваши часы шли верно?

— Безусловно. Я сверяла их по часам отеля, когда приехала в Уилверкомб, и они шли совершенно точно, а часы отеля…

— Конечно, их ставят по радио. Всегда так.

— Более того, все часы в отеле ставятся часовым мастером, который настраивается прямо по Гринвичу. Это одна из важных вещей, о которых я спрашивала.

— Компетентная женщина.

— По-моему, у него имелась совершенно готовая для поездки лошадь, прежде чем он отправился в «Перья», он привязал ее к ограде или чему-нибудь еще…

— Да, но если правы те люди из Дарли, он приехал в «Перья» не отсюда; он прибыл туда на машине со стороны Уилверкомба. И даже если мы допустим это, ему по-прежнему пришлось бы скакать со скоростью свыше 9 миль в час, чтобы добраться до Утюга к двум. Сомневаюсь, что ему это удалось, хотя, конечно, он мог это сделать, если неистово настегивал бедную тварь. Вот почему я сказал, что мне хотелось бы совершить небольшую поездку верхом.