Найти себя. Трилогия

* * *

Вместо эпилога

Император Тессар первый сидел в глубоком кресле напротив огромного экрана Сони, висящего на стене, и исподлобья, без всякого интереса, смотрел шоу, идущее по телевидению. Император был мрачен и часто прикладывался к хрустальному фужеру с крепленым вином, в котором плавали оливки.

– Прибыл начальник тайной стражи герцог Крон Гросс, – доложил дворецкий, – Просит аудиенции вашего величества.

– Пусть заходит, – Сиан поставил недопитый бокал на стол и щелкнул пальцами с массивными перстнями, обращая внимание выстроившихся позади него слуг в белоснежных ливреях: – Принесите другого вина и свежих фруктов. И передайте повару, что если я еще раз найду хоть одну косточку – запорю до смерти.

Герцог вошел чеканным шагом, застегнутый на все пуговицы, вытянулся по стойке смирно и отрывисто кивнул головой:

– Ваше величество.

– Садись, – Сиан указал на кресло рядом с собой, – И давай без чинов, я хочу говорить с тобой, как с другом. Ты уже видел это безобразие по первому каналу?

– Да, Тесс.

– Как такое может быть?

– Извини, но в вопросах телевидения я не слишком разбираюсь. Созданием Сони занимались только два человека – ты и Сангин. Только вы полностью понимаете, как оно работает.

Император вздохнул и основательно приложился к новому фужеру с красным вином и парой вишенок.

– Есть только одно объяснение, – проворчал он, – Каким-то образом этот мерзавец подменил оригинал синхронизированного стекла, с которого идет вещание на главный телевизионный канал.

– Вот как? Что же, остается надеяться, что у него только одно стекло, а не все двенадцать оригиналов.

– Вряд ли больше одного, но как видишь, даже одно может доставлять неприятности.

– Мы можем как-то прервать синхронизацию?

– Нет. Первое материнское стекло синхронизируется со вторым, третьим, десятым, сотым. Синхронизацию можно начинать хоть с третьего, хоть с десятого, но как только включится первое, все остальные синхронизируются непосредственно с ним, потому что именно с него сделан магический слепок.

– А если уничтожить наши промежуточные стекла в телевизионном центре?

– Ты не понимаешь. Если у тебя есть самое первое стекло, то картинка с него распространится на все снисходящие синхронизированные стекла, на каждый телевизор, даже если мы половину из них перебьем.

– Значит Сангин может в любой момент вмешаться в работу нашего телевещания? – герцог нахмурился, – Знаешь, Тессар, а я почему-то не удивлен. Виктор всегда называл телевидение самым мощнейшим оружием. Ни самодвижущиеся орудия, ни железные птицы, ни ружья, а именно телевидение. И вот теперь именно оно у него в руках.

– Да какое это оружие? – отмахнулся Сиан, – И какой из него воин? Он напуган до смерти. Этот мерзавец затаился в какой-то дыре, один единственный раз вклинился в наше телевещание и тут же затих. Он даже толком сказать ничего не смог, а только лишь спел свою очередную дурацкую песенку. Думаю, что таким образом он пытается выйти на контакт и выторговать свою жалкую жизнь за оригинал синхронизированного стекла.

Услышав такое предположение, герцог Гросс немного удивленно взглянул на императора.

– Ты заблуждаешься, Тесс, – начальник тайной стражи отрицательно покачал головой с гладко прилизанными и тронутыми сединой, волосами, – Это вовсе не приглашение к переговорам.

– Разве? Что же такого ты услышал в послании Сангина, чего не услышал я? И что это за слово, которое он непрерывно повторял в припеве? Тебе оно знакомо?

– Да. Крайне редко, но Виктор употреблял его в моем присутствии. И исходя из контекста, я сделал вывод, что это слово означает «нет», выраженное в крайне грубой и неприличной форме.

Император недовольно засопел.

– Это точно?

– Вне всякого сомнения. Так что это не переговоры, а вызов. И я боюсь, что это только начало.

– Ерунда! Да кем он себя возомнил? Я глазом моргну и этого шута приволокут за седые патлы на плаху.

– Вижу, Тесс, что ты еще никогда не входил с ним в серьезное противостояние, – осторожно подбирая выражения, произнес герцог, – И не догадываешься, что этот «шут» тоже умеет очень ловко «моргать».

– Ты меня удивляешь, Крон. Откуда в тебе столько пессимизма?

– Откуда? Знаешь, Тесс, как-то Сангин прямо спросил меня – за что я упеку его в тюрьму? Я тогда не понял, о чем он говорит, но теперь все стало на свои места. Думаешь, это ты его посадил в солнечную башню? Нет. Вик сам все это спланировал. Он заранее знал, что там окажется. Понимаешь, Тесс, заранее! – герцог вдруг усмехнулся от мысли, только что пришедшей ему голову: – Возможно, он даже знал, кто потом поможет ему оттуда выбраться.

– Глупости. Он всего лишь обычный беззаконник, которого вот-вот поймают.

– Я в этом сильно сомневаюсь. Прошла уже неделя со дня побега Виктора. Его ищет весь Останд, прослушиваются все телефонные переговоры, отслеживаются друзья и знакомые, но он как в воду канул. А сегодня он совершенно наглым образом появляется на главном канале телевидения и на всю страну говорит тебе «нет», – герцог не осмелился сказать бранное слово в лицо императору и выбрал более щадящий синоним.

– Ничего, поймаем, никуда он не денется. Да и что этот жалкий Вик может сделать? Кто он и кто я?!

– Действительно, а кто он? Тесс, ты столько лет прожил с ним рядом, но неужели так и не понял с кем имеешь дело?

– Да кем бы он ни был этот проклятый Вик, это не имеет никакого значения.

– Извини, Тессар, но мне кажется, что ты его сильно недооцениваешь и тем самым совершаешь очень большую ошибку. Может нам лучше пойти с ним на компромисс?

– Да ты в своем уме?! Что ты такое говоришь и что с тобой происходит, Крон? Неужели ты всерьез опасаешься какого-то беглого преступника? – император наклонился к герцогу и заглянул ему в глаза, – Или ты просто утомился на своей службе? Столько лет каждодневной непрерывной работы на благо отчизны. Думаю, что тебе просто необходимо сделать перерыв. Езжай-ка ты, любезный друг, за город в свой замок, хорошенько отдохни, а все дела передай своему заместителю. Думаю, так будет лучше.