Найти то...

Так наша дружная компания оказались на этом живописном островке, который с приближающегося корабля, казался хорошо подстриженным зеленым газоном. Но мы очень быстро переменили свое восторженное мнение на полностью противоположное, после того, как нам пришлось пересечь остров по этой самой зеленой травке, оказавшейся по пояс и выше. И вот теперь, стоя на берегу небольшой уютной бухты, которой предстояло стать нашим домом на ближайшие несколько дней, мы лениво перебранивались друг с другом, чтобы хоть как-то скрыть свою неуверенность, если не сказать – страх.

– И чего тут бояться? – недоумевал Звягинцев, – Я же вам все показал-рассказал. Главное щелчок не прозевать, он предупреждает, что через несколько минут кислород закончится и пора всплывать на поверхность. Грузовые пояса я каждому индивидуальные подобрал. Костюм, правда, один, но не в костюме счастье.

– А в чем? – оживилась Ольга.

– В красоте. Подводный мир здесь один из красивейших. Вода – самая прозрачная в России. Смотришь на дно и кажется, что глубина всего по колено, а там метра четыре будет. Вот так. Ну, про встречу с осьминогом я уж не говорю – запомнится на всю оставшуюся жизнь.

– И много ее останется? – полюбопытствовал я.

– Ну, тебя, Игорь! – Алексей сделал вид, что обиделся, – Насмотрелся ужастиков и думаешь, что осьминоги – монстры. Не знаю как в Америке, а наши – такие милые, такие безобидные, а, главное, – вкусные! Если поймаете, обязательно попробуйте, гарантирую незабываемые ощущения! Ладно, вы устраивайтесь, а я на маяк налегке сбегаю, меня кое-что передать смотрителю просили. Да, если погранцы пожалуют, документы им покажите. И не суетитесь: экологические экспедиции здесь дело обычное. Паспорта проверят, удостоверения, что я вам дал, пропуск. И все.

Когда фигура Звягинцева скрылась за холмом, мы, глубоко вдохнув пропахший йодом морской воздух, стали ставить палатку, располосованную Витькой и старательно зашитую Ольгой. И, клянусь, каждый стежок, наложенный ею, сопровождался восхищенными охами по поводу Витькиной храбрости. Как отважно он с одним ножом на медведя бросился! Тот факт, что ее законный муж, этого самого медведя завалил, в расчет не принимался. Н-да, не будь я так уверен в Витьке, то, пожалуй, возревновал бы. Но при всей его любвиобильности, у моего друга детства было одно железное правило: жены друзей – табу. И все-таки что-то противно екало внутри, когда я ловил восхищенные взгляды любезной супруги, которыми она периодически одаривала Курицына. Совсем как сейчас, когда Витька, отыскав на берегу здоровенное бревно и закинув его себе на спину, вразвалочку приближался к нашему биваку. Загорелые плечи бугрились напряженными мышцами, увидев которые любой бодибилдер сдох бы от зависти. Нд-а-а, хорош, зараза. Я еще раз бросил хмурый взгляд на Ольгу, и, заметив, какими глазами она на него смотрит, поспешил отвернуться.

Мы уже развели костер, замерзли, окунувшись в холодное море, и согрелись, напившись Витькиного знаменитого чая, обсудили множество насущных проблем, настроили громадье планов, а я все боялся признаться себе, что здесь на безлюдном морском берегу впервые увидел в Витьке не друга – соперника. Па-ба-ба-бам.

Звягинцев вернулся часа через четыре. Даже налегке добраться до маяка, вызывающе торчащего на противоположной стороне острова, оказалось не так-то просто. Солнце уже нырнуло за горизонт, когда припозднившейся Алекс подошел к весело трещавшему костру.

– А мы здесь, оказывается, не одиноки! – доложил он нам, усаживаясь на изъеденное соленой водой бревно, – На том берегу еще одна экспедиция обосновалась. Японская. Осуществляют поход по местам боевой славы.

– Какой славы? – не выдержал я, – Разве здесь шли бои?

– Да, нет, это я для красного словца. Но японцы тут действительно жили. Если на вершину единственной горы подниметесь, увидите внизу разметку бывших рисовых полей. Давно травой все заросло, но до сих пор ровные квадраты различить можно… Так что эти японцы вроде как на родину предков явились посмотреть.

– Ну и пусть смотрят, – буркнул Витька, поднимаясь с бревна, чтобы снять давно закипевший котелок с водой для чая, – Думаю, нам не помешают. Мы ведь от них далеко стоим…

Едва прозвучало последнее слово, как Витька, опровергая сам себя, грохнулся на спину (хорошо, что не в костер), в последнее мгновенье успев руками смягчить падение. А попробуйте не упасть, если кто-то самым наглым образом выдергивает землю у вас из-под ног. Наша тройка, важно восседавшая на бревне, тоже посыпалась как горох на окатанную морем гальку, пребольно ударившись различными частями тела. А земля все еще продолжала вибрировать под нами, с каким-то утробным гулом. Пока мы обалдело переглядывались, все прекратилось также внезапно, как и началось.

– Что это было? – осведомился Витька, чертыхаясь и потирая ушибленный копчик.

– Землетрясение, – прокряхтел Алексей, поднимаясь, – баллов пять, не меньше.

– И часто тут такое бывает? Я боюсь! – призналась Ольга.

– Не бойся, это не страшно, – подбодрил ее я, хотя противные мурашки еще сновали по спине, Максимум, что может с нами случиться это оказаться погребенными в недрах палатки. Правда, Алекс?

– Конечно! Вот разве что цунами…

– Ой, мамочки! – испуганно выдохнула Ольга.

– Нд-а, Алекс, умеешь ты успокоить товарищей, – я укоризненно покачал головой.

– Да все нормально! Честное слово, все нормально. Тут сильных землетрясений быть не может по определению. Завтра вы об этом и не вспомните. Давайте лучше чай пить и ложиться. Не забыли, что я у вас в палатке четвертый лишний?

– О таком забудешь! – проворчал Витька, кляня себя за принятое решение не брать вторую палатку, так как запасные баллоны для акваланга сделали наш багаж практически неподъемным.

Ночь прошла спокойно. Но я нет-нет, да и выглядывал из палатки, обозревая тихо урчавшее море, в поисках подкрадывающегося цунами. Потом плюнул, поплотнее завернулся в спальник, заново отвоевав себе место под жарким Ольгиным боком и проспал почти до обеда. А если бы не витькины дикие крики, заставившие меня испуганно подскочить и зашарить вокруг в поисках ружья, мог бы спать до самого ужина. Выкатившись из палатки с двустволкой наперевес, я растеряно закрутил головой в поисках коварного врага, а затем облегченно перевел дух и, забросив ружье обратно в палатку, кинулся Курицыну на подмогу, оглашая окрестности азартными воплями.

Витька, стоя по колено в воде и пыхтя как паровоз, пытался вытащить на берег отчаянно сопротивляющегося осьминога. Метровые щупальца головоногого крепко обхватили не меньше десятка здоровенных камней, так, что моему другу приходилось тащить их вместе с осьминогом. Влетая в воду, даже не закатав штанов, я ухнул от пронзившего меня холода и, подбежав к Витьке уцепился за одно из щупалец. Не смотря на наш численный перевес, осьминог сдаваться не собирался, но мы с Витькой напряглись и под подбадривающие крики Звягинцева выволокли свою добычу на берег вместе в центнером камней, прихваченных мощными присосками.