Найти жертву

– Нет. Когда Брэндон... когда шериф Черч уходил, я спросила у него, в чем дело. Он рассказал мне об украденном грузовике.

– Вам показалось, что он подозревает вашего мужа?

– Нет. Он был очень сердит, но ничего не говорил о Доне.

– Когда он был здесь?

– Около десяти.

– Вы с шерифом на «ты»?

– Ну, вообще-то да, если это имеет значение. Брэндон много лет был близок с моей семьей. Наши отцы дружили.

– Насколько я понимаю, Черч выбрался наверх с самого дна?

– Его отец был парикмахером, если вы это имеете в виду. Но это не мешало моему отцу дружить с ним. – При словах об отце ее лицо изменилось – стало жестче и в то же время утонченнее. – Отец был демократичным и щедрым человеком. Он помог Брэндону поступить в колледж.

– Могло это помочь вашему мужу одержать верх в споре с Черчем?

Она не сразу меня поняла.

– Конечно нет. На Брэндона никогда не влияют соображения личного порядка.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Я знаю Брэндона.

– И он вам нравится?

– Ну, не сказала бы. Сомневаюсь, чтобы он вообще кому-то очень нравился. Но я восхищаюсь тем, чего он добился, и уважаю его за честность.

– Чего же он добился?

– Он выбрался с самого дна, как вы сказали. Брэндон – лучший шериф, какой когда-либо был у нас в округе. А я знала других шерифов – отец был судьей в верховном суде.

– Ваш муж что-нибудь говорил о его стычке с Черчем?

– Стычки не было – они просто спорили. Нет, Дон ничего мне не говорил. Это вполне понятно, если он, как вы говорите, был замешан в преступлении.

– Можете в этом не сомневаться.

– Не понимаю, почему вы так уверены.

– Этим вечером я говорил с Джо Саммер. Она не сразу узнала, кто я, и сболтнула лишнее. Джо, ваш муж и человек по имени Боузи участвовали в краже грузовика. Возможно, вы видели этого Боузи с вашим мужем – молодой рыжий хулиган с глазами бешеной собаки, в кожаной куртке, похожей на пилотскую.

– Нет, я никогда его не видела. – Но описание, казалось, сделало всю ситуацию реальной для нее. – Это не может быть правдой! Вчера Дон был со мной в мотеле.

– Весь день?

– Большую часть второй половины дня. После ленча он выходил поработать над бухгалтерскими книгами, потом пил в своем кабинете. В последнее время он много пил.

– Вы уверены, что он не покидал кабинет?

– Конечно уверена. Естественно, я не сидела и не наблюдала за ним. Но я не сомневаюсь, что он не имеет ничего общего с убийством водителя.

– Имеет, и очень много, миссис Керриган. Независимо от того, присутствовал ли при этом ваш муж, он один из ответственных за это преступление.

– Вы имеете в виду, что Дон спланировал хладнокровное убийство с корыстной целью?

– Я абсолютно уверен, что он спланировал кражу грузовика. Убийство было ее частью. Насколько я понимаю, эти преступления невозможно разделить.

– Я ни о чем не догадывалась, – испуганно сказала она. – Я знала, что у него неприятности, но не сознавала, насколько это серьезно. Дон должен был все мне рассказать, – шепнула она, словно обращаясь к самой себе. – Я бы отдала ему дом и все, что угодно.

Я прервал ее самобичевание:

– В этом деле есть нечто большее, чем убийство из корыстных целей. Гибель вашего мужа спутала все карты.

– Я думала, вы сказали, что девушка... Джо Саммер...

– Конечно, логически она наиболее вероятная подозреваемая. Но я не уверен... Они собирались вместе уехать. Она любила его.

– Любила?

– Да, по-своему. Любила его и легкую жизнь, которую он ей обещал. Они собирались уехать в Гватемалу и жить там счастливо до конца дней.

– Откуда вы знаете? – Ее лицо превратилось в маску боли.

– Джо сама мне сказала. Она не лгала – хотя, возможно, увлеклась собственными мечтами. Но это не единственная интересная вещь, которую я от нее услышал. Все это довольно запутанно, но суть в том, что Энн Майер как-то связана с похищением грузовика. Тони Акиста рассказал Джо какую-то историю об Энн Майер, которая изменила первоначальный план.

– Какую историю?

– Я надеялся, что вы мне ее расскажете, миссис Керриган. Я ее так и не узнал – девушка что-то заподозрила и сбежала от меня.

Глаза у женщины расширились. Их темно-голубая глубина казалась бездонной.

– Почему вы думаете, что я должна что-то знать об Энн Майер? – осторожно осведомилась она.

– Вы много говорили о ней в мотеле, прежде чем нас прервали. Помните – вы хотели, чтобы ее нашли и установили за ней слежку?

– Предпочитаю забыть об этом. Я почти обезумела от ревности. Но теперь все кончено. Ревновать больше некого.

– Вы имеете в виду, что с ней что-то случилось?

– Я имею в виду, что мой муж мертв. Нельзя ревновать мертвого, не так ли? Да и вообще, я шла по ложному следу. Дон связался не с ней.

– Но ведь вы говорили, что одно время между ними что-то было.

– Да, было и прошло. Меня ввело в заблуждение то, что произошло в прошлую пятницу. Дон предложил Энн воспользоваться на уик-энд нашим летним домом в горах. Она пришла сюда за ключами, и я их подслушала. – В ее голосе вновь послышались резкие нотки. – Он не имел права это делать. Дом принадлежит мне. Очевидно, это меня расстроило.

– Где находится дом?

– На озере Перидида. Отец построил его более двадцати лет назад, когда установили плотину.

– А Энн Майер может все еще быть там?

– Не думаю. Дон говорил, что ее там нет. Когда она не вышла на работу в понедельник, он поехал на озеро посмотреть, что ее задержало. Но Энн там не оказалось. По крайней мере, так он сказал.

– Это нужно проверить. В летнем доме есть телефон?

– Нет. В поселке вообще нет личных телефонов. Он почти полностью изолирован.

– Вы разрешите мне отправиться туда и поискать ее там?

– Конечно. Если вы считаете, что в этом есть смысл.