Наживка для резидента
Шрифт:
Разговор занял минут сорок. Потом Батлер резко произнес:
– Мне нужно время на раздумья. А вам на адаптацию. Надеюсь, мы еще увидимся.
Он радушно потряс гостю руку, и громилы увели Сотникова прочь.
А потом началась утомительная свистопляска. Какие-то коновалы с эмблемами «Врачи без границ» долго осматривали русского гостя, делали рентген, лазили в рот. Понятно, искали закладки – что-нибудь типа яда в коронке или вшитых имплантатов. Заодно оценили его состояние здоровья как вполне удовлетворительное, если не считать тахикардии и немного повышенного давления,
Те заперли его в глухой комнате с кроватью, умывальником и унитазом – скорее всего, это место было чем-то вроде местной гауптвахты. Там он пробыл до утра. Потом его перевели в другую комнату – побольше, со стульями, столом, телевизором под потолком, но тоже без окон, дверей и с крепким засовом. Начались допросы. Час за часом. В основном касались они его провала. Дознаватель – приветливый молодой человек с замашками дорогого адвоката, вытягивал малейшие подробности. Когда у пленника уже не ворочался язык, делался небольшой перерыв. А потом все начиналось сначала.
На следующий день это продолжилось. Опять те же самые вопросы, бесконечные уточнения – в расчете на то, что он собьется.
Потом в камеру принесли европейскую одежду – джинсы, рубашку, туфли. Все идеально подогнано по размеру, простенькое, но чистенькое и ненадеванное – уже хорошо. Сотников переоделся, и громилы отвели его в кабинет к боссу.
– Ну что, Арсен, – Батлер побарабанил по столу пальцами, внимательно смотря на русского. – На данном этапе будем считать, что вы убедили меня в правдивости своей версии.
– Событий, – поправил его Сотников.
– Версии, Арсен. Событиями я считаю только то, чему был свидетелем сам. Все остальное для меня версии.
– Для меня, к сожалению, это событие.
– Не будем спорить, компаньон. Все равно осталось кое-что непонятным. Русская группа спецназа отследила, что мы взяли наживку. Зачем они ликвидировали наших людей, сильно рискуя при этом своими шкурами, вместо того чтобы тихо покинуть место?
– Они выяснили главное. И решили получить бонус в виде пары американских голов.
– Скальпов, – усмехнулся Батлер и задумчиво потер свой подбородок – его любимый жест, при этом лицо его осунулось, улыбка пропала. Потом он будто очнулся и, опять улыбнувшись, посмотрел на гостя. – Как вы понимаете, партнер, ваши котировки после всего произошедшего сильно просели.
– Понимаю. Но у нас были договоренности.
– Договоренность – это баланс сил и возможностей. К сожалению, сейчас он не в вашу пользу.
– Вы прекрасно знаете, насколько заманчиво иметь такого консультанта, как я.
– В какой-то мере вы правы, Арсен. В какой-то мере.
– Или пропагандиста.
– Тоже верно, – Батлер вызывающе зевнул. – Обещаю изучить эти ваши предложения.
Он демонстрировал уже без всякого стеснения, что собеседник перестал быть ему интересен.
– И если вас не интересует архив Большого Имама, – равнодушно произнес Сотников.
Батлер с нотками угрозы произнес:
– Этим архивом ваше начальство подманило, как морковкой, моих людей. И из-за этой дезинформации
погорели вы. Что вы еще можете мне сказать такого, чего я не знаю об этом?– Теперь вы в курсе, что русская разведка знает об архиве и сделает все, чтобы его найти.
– Да, мистер Сотникофф, – произнес Батлер, на американский манер растягивая окончание русской фамилии. – Я думаю, они лоб расшибут, чтобы забрать его себе.
– Так же, как и вы, компаньон, – последнее слово Сотников произнес с иронией. – И начинается нормальная здоровая конкуренция – кто успеет первым. Вы же, американцы, любите здоровую конкуренцию.
– Плохо вы знаете американцев. Мы любим, когда реальных конкурентов нет вообще. И мы любим побеждать. И рано или поздно побеждаем. Всегда.
– Это одна из причин, почему я с вами связался.
– Вы забыли про деньги, которые мы вам исправно платили.
– Деньги – пыль… Хотя, конечно, лучше в ней купаться, а не глотать ее.
– Глотать пыль? – не понял Батлер. – Зачем?
– Это русская поговорка…
– У нас не семинар по филологии, мистер Сотникофф. Время – деньги.
– Я знаю, как опередить русскую разведку.
У Батлера аж заострилось лицо, и он стал похож на крысу, почуявшую запах сыра.
– Один мой человек утверждает, что имеет отношение к архиву, – продолжил перебежчик.
– Почему молчали раньше? Тогда я бы не потерял своих людей.
– Получил эту информацию только перед отходом.
– Как найти вашего человека?
– Проще простого. Надо лишь добраться на территорию, контролируемую бандой Бешеного Кабана. Вы же имеете отношение к этим милым борцам за свободу…
Батлер задумчиво побарабанил пальцами по столу. Встал, открыл бар-глобус, извлек бутылку виски и два бокала. Наполнил их. Один протянул Сотникову.
– Ну что же, выпьем за успех…
Глава 10
Книжник должен был уйти давно – сразу же после гибели Большого Имама. В банде не слишком любили этого невысокого худощавого человека с густыми черными волосами, отливающими сединой, и чаще державшего в руке небольшой томик Корана, чем автомат. Слишком умными и жесткими были его глаза, слишком прислушивался к его советам хозяин. Теперь жизнь его зависла на ниточке.
Он знал, что так будет. Но сразу бежать не удалось. А потом Кабан со своими людьми отправился убивать неверных в Бекрай, куда тогда еще можно было попасть относительно свободно. Сейчас тысячи моджахедов заперты в этом городе в ловушке. А сам Кабан, можно сказать, всеми четырьмя копытами угодил в капкан.
На людях Кабан так рьяно и слезно клялся в верности памяти Большого Имама, что невольно закрадывались сомнения в искренности его слов. Так же искренне он клялся в том, что почтенный Закария Салах его друг и брат и что будет и дальше советчиком и помощником, по причине его мудрости и глубокого знания заветов Пророка, ведь недаром же он получил прозвище Книжник. Понятно, что ни одному слову этого лживого шайтана верить нельзя. Иначе придется поверить, что именно из-за братской любви он приставил к своему любимому «советчику и помощнику» вон тех троих головорезов.