Назови меня женой

— Да тут и придумывать нечего, — легко отмахивается тетя Галя. Смотрит на меня многозначительно и выдает.

— Вы же всегда рядом крутились. Вас словно магнитом тянуло друг к другу. Помню, как Никитос на тебя смотрел… Я потом очень удивилась, что ты за другого замуж вышла.

— У Гали глаз-алмаз, — смеется Таня Лернер, держа на руках мою Милану. — Она у нас в семье прорицательница…

Смотрю на жену Марка, затем перевожу взгляд на Галю Зубову и неожиданно понимаю, что обе женщины похожи как родные сестры. Но Милкина мама мудрая и такая искренняя.

— Аню уже кормить надо, — заглядывает на кухню Роман. Отдает малышку матери и внезапно останавливает взгляд на мне.

— У тебя какие-то проблемы с отелем, Яна? Помощь нужна?

— Нет, — улыбаюсь беззаботно. — Отдала его родственникам Архипа. Надеюсь, отстанут.

— Значит, планируешь стать женой простого доктора? — тянет Роман и добавляет с ухмылкой. — А потянешь? После лакшери…

— Я и сама простая, — отрезаю серьезно.

— Как знаешь, — кивает Демьяновский и вместе с женой и сестрой выходит из кухни.

— Нам тоже пора, — подрываюсь я. — Сейчас детей возьму, и пойдем.

— Погоди, — берет меня за руку тетя Галя. — Ты какая-то вся слишком осторожная. Случилось что?

— Да нет… Ничего особенного, — заверяю я и, неожиданно расплакавшись, утыкаюсь лбом в руки. Чувствую, как мягкая рука опускается мне на макушку и прижимает меня к себе. И утерев слезы, выплескиваю все, что наболело. Про винты и тайник, про косметичку и Никиту.

— Ты хоть представляешь, что там? — удрученно шепчет Камилкина мама.

— Понятия не имею, — признаюсь честно. — Может, я ошиблась, и там ничего нет.

Развожу руками от собственного бессилия.

— Я тебе скажу так, Яна, — вздыхает Галина. — Если никто не знает, что тайник у тебя, то поостерегись. Вскрывай наедине с Никитой и больше никому не рассказывай. А там смотри… Если вещь именная, то верни хозяину. А если безымянная, и владельца опознать трудно, оставь себе. И молчи. Ты и так слишком много отдала этим гадам. Тебя за одного Архипа орденом Мужества наградить надо.

Целую холеную щеку и, услышав трель сотового, хватаюсь за трубку.

— Да, Никита!

— Я приехал за тобой, Яна. Ты скоро?

— Уже идем…

Наскоро обнимаю женщину, знающую меня с первого класса.

— Спасибо, спасибо вам, — шепчу, ощущая, как будто с ноги сваливается гиря.

Позвав детей, спешим за ворота.

«Он приехал за мной, приехал!» — бьется в голове радостная мысль. И сев в машину, сразу же тянусь к любимому. Целую в щеку.

— Прости, — бурчит Макаров. — Что-то я не подумал…

— Больше так не делай, пожалуйста, — прошу тихо. — У меня нет от тебя секретов. Все расскажу.

— Я уже понял, — усмехается он, тайком оглаживая мою коленку.

И когда мы остаемся одни поздним вечером, напряженно спрашивает.

— Со свадьбой что ты решила? Когда сыграем?

— Давай в июле, — улыбаюсь я. — У Камилки как раз дочка чуть подрастет, а Дуське до родов еще время останется…

— Ты хочешь пышную церемонию?

— Будем гулять, — киваю я. — Но позовем только самых близких. Семья, дети, мои подруги.

— А твоя тетя Марго?

— Никаких греков, умоляю, — зарываюсь на груди Макарова. — Я хлебнула через край в браке с Архипом…

— Тогда и в свадебное путешествие поедем в Италию.

— С тремя детьми накладно будет, — шепчу, неожиданно вспоминая предостережение Демьяновского.

Никита, хоть и не простой врач, но и не олигарх.

— Я хочу роскошную свадьбу, — шепчет мне на ухо Макаров. — Полет на воздушном шаре, салют, голуби. Я женюсь один раз и на всю жизнь…

— Повтори, пожалуйста, — мурлычу довольно и, если честно, чувствую себя абсолютно счастливой.

— Воздушный шар, голуби, салют… Что еще хочешь?

— Последнюю фразу, — настаиваю шутливо.

— Только ты одна, Яна, моя единственная. Жена. Любимая. Девочка моя, — сгребает меня в охапку Никита. И снова спрашивает. — Скажи, о чем мечтаешь?

— Стать твоей женой. И еще хочу маленькую дочку.

— Ну, с этим мы не станем затягивать, — весело смеется Макаров. А я, обмякая в объятиях любимого, забываю обо всем.

«Нужно разобрать крепление и посмотреть, что там спрятано», — увещевает меня внутренний голос.

Но Макаров вторгается в мой рот требовательным поцелуем, и я отмахиваюсь от голоса разума.

Потом… потом!

58

До дурацкого тайника мы добираемся, лишь вернувшись в родной город. И дождавшись, когда старшие Макаровы повезут детей в парк, а Настя уйдет в гости к однокласснице, опрометью кидаемся в нашу спальню. Достаем позолоченную деталь, так похожую на пудреницу, и недоуменно смотрим на нее. С какой стороны подобраться?

— Сейчас, — фыркает Никита, доставая из кармана небольшой перочинный ножик с красным крестом. К скорой помощи эта штуковина не имеет отношения. Вероятно, нож был куплен в Швейцарии. Макаров осторожно достает из паза тонкое лезвие и аккуратно поддевает край. Потом с другой стороны. Неожиданно крышка отлетает в сторону, и мы с Никитой изумленно пялимся на вложенный внутрь кусок пластика с надписью «Банк «Азимут-Р».

— Вероятно, это электронный ключ, — шепчу я, выуживая карту из тайника.

— Теперь бы номер ячейки узнать, — задумчиво бросает Никита. — И нужно сразу ехать, малыш. Мои родители подозревали Настю в сливе информации. И если теперь моя сестра настучит Пантелею или Ставросу, то нам прилетит по-крупному.

— Зачем? Почему? — хватаюсь за щеки обеими руками. Пытаюсь унять крупную дрожь, от которой сотрясается тело. Сердце колотится, как заведенное, и накатывает чернота.

— Я думал, ты знаешь… Кто-нибудь из наших проболтался…

— Нет, — мотаю головой и замираю, обняв себя обеими руками. — Как это возможно, Никита? Что я ей сделала?

— Деньги, наверное, сыграли роль, — пожимает плечами Макаров и, притянув меня к себе, целует в висок. — Едем в банк. Может, там что-то выяснится? Тогда и решим, что делать…

— Настя, — шепчу я еле слышно. — В голове не укладывается…

— Зато если она до сих пор стучит, можем послать по ложному следу, — весело предлагает Никита.

— Ни в коем случае, — отстраняюсь я. — Ни Пантелей, ни Ставрос не простят обмана. Она все-таки твоя сестра. И я не желаю ей зла.