Не боец
Шрифт:
Все остальные мои действия стали лишь следствием принятого решения – сохранить столь важный для защиты жизни трофей. С ясностью мышления у меня оставались ого-го какие проблемы – но в тот момент я этого не понимал. Я, наконец, отозвал борзую, пока не кончилась донорская кровь, правда, перед этим ласково похвалив и погладив по неожиданно тёплой и приятной на ощупь голове. Хорошая собачка, обязательно выгуляю тебя ещё!
После того, как бордовый туман втянулся в мою левую руку, я по-хозяйски огляделся по сторонам и тут же увидел аккуратную кучку булыжников, один из которых для притапливания моего трупа и хотела использовать мелкая мразь. Как говорится, не рой яму другому, ничего личного. Хотя нет, вру – очень даже есть личное! Рядом с камнями лежали в
Хм, я правильно догадался, что местная братва, которой полицейские склады перевернули, тут регулярно «мусор выбрасывала»? Раки-то, выходит, прикормленные профессионалы по утилизации человечины? А деревенские и довольны халявной прикормкой, хех. Отлично, не будет труп в болоте десятилетиями гнить, отравляя воду. Надеюсь на вас, клешнястые пацаны, слышите?
Дальше – дело техники: под футболку тройку булыганов и подвязать слишком свободный подол на поясе. У меня даже хватило мозгов сначала притащить груз к концу узких и хлипких мостков, где среди тростника открывалось окно чёрной как ночь воды. Второй ходкой я подхватил удивительно лёгкие останки, рассыпав по траве какие-то блестящие шарики. Пришлось собирать – не оставлять же столь приметный след? Вдруг малолетку хватятся? Хотя, судя по тому, что он якшался с бандитами – особо некому… Плюх! Только круги по воде пошли.
Вернувшись, я продемонстрировал прихрамывающему кендоисту дыру в брюках и скорчил рожу: типа, не поймал по техническим причинам. Ещё минут двадцать мы так и ковыляли вдвоём: он – припадая на правую ногу, а я – придерживая левую полу пиджака, чтобы дыры не было видно. Хвала всем японским богам, что надоумили местных сделать такую школьную форму и обязать старшеклассников её носить – про пистолет во внутреннем левом кармане, что я придерживал вместе с полой, так никто и не догадался. Теперь – моё! Надо ещё как-то придумать, как незаметно эту штуку с собой таскать. Хотя – до следующего выезда просто в портфеле, а потом официально покажу.
Увезли нас в школу точно так же, как и привезли, только назад ехали ещё дольше – целый час, и вернулись в интернат уже в сумерках. Я в уме, чтобы не запинаться, несколько раз проговорил версию на счёт «упущенного» пацана – но она так и не понадобилась: не стал куратор никого опрашивать или требовать отчёта, просто всех распустил спать. И только когда я потопал домой, продолжая придерживать добычу под пиджаком левой рукой, ко мне стала возвращаться способность мыслить адекватно. Только начала, но и этого хватило, чтобы около торгового центра купить в автомате свежую газету.
Так уж получилось, что я черпал сведения об этом мире сначала из разговоров с докторами, потом из энциклопедий и научно-популярных изданий, пытался разыскать нужную информацию в интернете (фейл) и по справочникам (частичный успех), но вот про такой способ узнать новости даже не вспомнил. Ну что поделать – в моём-то мире бумажные газеты уже давно стали рудиментарными придатками к тем новостным сайтам и агентствам, которые они сами когда-то и породили.
А вот здесь у газет осталась их ниша новостных лент – раз глобальная сеть пребывала в каком-то странном недоразвитом состоянии. А это значит, что в них пишут то, чего нет в книгах, в том числе и про криминал, и про сверхов, и прочие актуальные для читателей проблемы. Обязательно пишут, иначе газеты никто не будет покупать…
Уже в палате мне пришла в голову мысль, что незнакомое оружие, с таким трудом мне доставшееся, нужно как можно скорее сделать знакомым. А вдруг опять какой форс-мажор – снова борзую выпускать? Тоже выход, но лучше два оружия, чем одно. Особенно в свете информации от кендоиста про внимание к убийствам с помощью сверхъестественных сил.
Откладывать работу с трофеем я не стал. Разобрать пистолет оказалось довольно просто, во всяком случае с плеером я мучился раза в четыре дольше. Конструкция оружия оказалась продумана очень
тщательно, части корпуса и те немногие детали, которые выточили на металлообрабатывающем станке, потом не поленились аккуратно подогнать между собой вручную. Остальные части взяли что откуда: хромированная снаружи и изнутри трубка ствола, похоже, от ЗИПа какого-то компрессора для перекачки агрессивных жидкостей, армированными тонкими шлангами поделился пневмошуруповёрт, а пару баллончиков с углекислым газом для автоматических порошковых огнетушителей просто купили в магазине.Собственно, в стреляющем устройстве больше практически ничего и не было, не считая пары пружин – одна возвращала затвор в закрытое состояние после оттягивания, не давая в нужный момент прорваться выталкивающим снаряд газам, а вторая – тоже возвращала, но уже спусковой крючок на исходную позицию после выстрела. Воздушка, да. Стреляющая шестнадцатимиллиметровыми шариками для подшипников (вот что я вытряс из карманов трупа), и потому по убойности на близких расстояниях сравнимая с револьвером сорок пятого калибра, а то и мощнее, правда, однозарядная. Причём после выстрела нужно не только оттягивать затвор и вкладывать новый снаряд, но и менять миниатюрные баллоны.
Я ещё раз оглядел все детали, выложенные на предусмотрительно разложенной газете – и тут меня накрыло. Или отпустило, наконец – как посмотреть.
Скажу так – от первоначального желания поутру пойти и сдаться в полицию самостоятельно меня остановила мысль, что тогда я точно не смогу оправдаться. Убитый с помощью симбионта ребёнок на одной чаше весов, туда же – попытка скрыть улики… И офигительная история о самозащите, рассказанная мною, на другой. Тут даже самый беспристрастный искатель истины колебаться не будет – и дело уедет из полицейского участка прямиком в суд, то есть в Особый Трибунал. А следом уеду я, причём даже не обязательно в тюрьму: что-то подсказывает, вампирский питомец – штука дорогая и редкая. И, разумеется, куда более нужная какому-нибудь смертельно больному денежному мешку, чем сироте вроде меня.
То есть, получается, сдаваться мне нет смысла от слова совсем – по сути ничего не изменится. В смысле, если история всплывёт – а она может и не всплыть. Пробежали через окраину деревни мы быстро и молча – берегли дыхание, да и после нападения на Синдзи мелкому уроду кричать «стой» было бессмысленно. Но даже если нас заметили – на берегу болота точно никого не было. Опять же, если местные связаны с гокудо – так, кажется, называют банды якудзы? – им не с руки ещё раз обращать на себя внимание полиции, а то ведь ещё до чего докопаются.
Другое дело, если малолетний убийца был ребёнком кого-то из деревенских – вот тогда искать будут, и быстро догадаются, где тело – сами-то они в курсе. Но тут, похоже, можно не волноваться: житель села уж придумал бы способ сныкать пистолет так, чтобы никто не нашёл – да хоть бы в огороде прикопал до ночи в полиэтиленовом пакете. Но нет – сам пытался сбежать и оружие унести: видать, сами же селяне и сдали всех чужаков при складе. Тогда, получается, пропавшего никто искать не будет, и уж тем более заявлять о пропаже – наоборот, все облегчённо вздохнут, что он сам куда-то делся и постараются поскорее забыть. Во всяком случае, пока якудзины не вернутся… Если вернутся.
Я бы сказал, что проделав вышеописанную аналитическую работу, облегчённо выдохнул – но как бы не так. Единственное, что более-менее усмиряло мои муки совести – ребёночек на полном серьёзе пытался меня убить. И если бы попал на пару сантиметров в сторону и перебил мне бедренную артерию – я бы Фаю вызывать не успел, очень быстро потеряв сознание от кровопотери. Кстати говоря, без куска мяса в ляжке ждал тот же исход – только несколько позже, а перевязывать меня никто не собирался. Потому я оказал обществу услугу – малолетка после успешного убийства вряд ли поменял бы карьеру бандита на что-нибудь другое. Может статься, я немало жизней спас… Вот только это и мой первый труп.