Не бойся глубины
Шрифт:
Динара вспомнила о деньгах, которые он ей заплатит, и смягчилась. Она сегодня много потратила в магазинах одежды, пополнение финансов ей не помешает.
«Я нашел к ней ключик, – радовался Карл Фридрихович. – Деньги. Они всегда будут открывать мне двери этой дамы!»
Гадалка выглядела не так официально, как в прошлый раз. Без макияжа, волосы убраны в тяжелый узел. Но все равно дивно хороша! Черноглазая, горячая – видно, в ней действительно течет цыганская кровь.
– Мы не познакомились, – сказал господин Вольф, усаживаясь на диван в гостиной.
– Это необходимо?
– Желательно. – Он улыбнулся,
– Тогда извольте представиться, – не очень любезно предложила Динара. – Вы меня знаете, а я вас нет!
– Меня зовут Карл Фридрихович Вольф, – заявил гость, нахально разваливаясь на диване. – Приходилось слышать?
– Нет…
– Тем лучше! Личное знакомство всегда более приятно. Как вы мне сказали в прошлый раз? Папесса не открыла свою тайну?
Он снова улыбнулся, но его улыбка Динаре не понравилась.
– Сделать вам еще один расклад? – спросила она.
– Сегодня не стоит, – вежливо отклонил ее предложение господин Вольф. – Давайте поменяемся ролями.
– В смысле?
– Сегодня я расскажу вам не только о вашем прошлом, но и о будущем, которое вас ждет. Согласны? Впрочем, вам придется меня выслушать.
– Почему я должна вас слушать? – возмутилась Динара. – Уже поздно, я хочу спать. Если вы не хотите гадать, то уходите.
– Дорогая моя, – проникновенно начал гость, наклонившись вперед и уставившись на нее жестким пристальным взглядом. – Вы не знаете, во что вы влипли! Ничто не остается без последствий. Вы вошли в контакт с силами, о которых не имеете понятия. У вас нет выбора. Вы продали себя в рабство и будете делать то, что я вам скажу, иначе…
– Прекратите мне угрожать! Что вам надо? Зачем вы явились?
– Выслушайте! И не перебивайте. Вы окажете мне помощь во всем, что понадобится. Вы встали на путь, с которого ни сойти, ни повернуть обратно невозможно. Вы окружены аурой зла, и вам придется служить ему. Иначе оно вас погубит. Вокруг вас уже начали твориться страшные вещи…
– Не вздумайте меня запугивать! Я не легковерная школьница.
– Я и не прошу вас брать мои слова на веру, – спокойно ответил Вольф. – Вы поверите себе! Очень скоро вы в полной мере ощутите влияние сил, которыми вы пользовались. Но теперь они будут использовать вас! Для начала вы не сможете спать спокойно. Вам будут сниться кошмары, они не замедлят перейти в вашу жизнь… Чем вы были так напуганы сегодня вечером? А? Вас кто-то преследовал?
– Откуда вы знаете? – спросила Динара, холодея. – Может, это были вы?
Бородач расхохотался.
– Думайте как вам угодно, дорогуша! Положение вещей не изменится. А оно таково, что вы сами придете ко мне и согласитесь на все… – Он повел рукой в воздухе и потянул носом. – В этом доме присутствует запах смерти! Вы чувствуете?
– Н-нет…
– Я так и думал. Ваше чутье еще недостаточно развито. Но я помогу вам достичь совершенства! Вы будете творить зло с наслаждением, упиваясь своим могуществом. Согласны?
Динара промолчала. Ей стало страшно под взглядом Вольфа.
– Я теперь пойду, – сказал он, поднимаясь и кладя на стол сто долларов. – Приятно было поговорить с такой чудной женщиной. За удовольствие следует платить.
Закрыв за ним дверь, Динара в изнеможении опустилась на пуфик в прихожей. Бородач словно высосал из нее все силы, вывернул ее
наизнанку… Жуткий человек!Она поплелась в спальню и улеглась на кровать, не снимая халата… забылась тревожным сном. Несколько раз за ночь она просыпалась. Уже под утро ей приснилось лицо Вольфа, глядящее на нее с черным блеском в зрачках. Постепенно лицо изменялось, превращаясь в некое подобие гипсовой маски с мертвыми глазами. Маска оказалась женской головой с бледным заостренным носом и синими губами…
Динара проснулась в холодном поту и долго не могла унять бешеный стук сердца.
Господину Вольфу все-таки удалось испугать ее…
Глава 18
В «Альбионе» повсюду горели лампы дневного света. Людмиле нравилось, как выглядят стены, офисная мебель, шторы-жалюзи и даже цветы при голубоватом освещении.
– Угостите меня кофе, – попросил Никитский, неожиданно подходя к столу, служившему сотрудникам фирмы чем-то вроде стойки бара.
Авдеева обратила внимание, что никого, кроме них, у стола не оказалось. Дмитрий Сергеевич обычно пил кофе у себя в кабинете…
Она решила не углубляться в свои мысли по данному поводу, а просто налила еще одну чашку кофе и подала директору.
«Гораздо лучше это могла сделать его секретарша», – подумала она.
– Марина заболела. – Он словно поймал ее мысль и улыбнулся. – А вы уже полностью выздоровели и прекрасно выглядите.
В комнату заглянула пожилая сотрудница и позвала Никитского.
– К вам пришли, – сказала она. – Господин Мерцалов.
– Саша! – обрадовался Дмитрий Сергеевич. – Простите, Людочка. Я должен бежать.
Авдеева с сожалением смотрела ему вслед. Кажется, он хотел поговорить с ней. Не получилось… Она спокойно допила кофе и, уже собравшись уходить, заметила в спешке забытый мобильный телефон директора.
«Надо отнести…»
Она взяла мобильник и отправилась к кабинету Никитского. Дверь оказалась приоткрытой, оттуда доносились громкие мужские голоса. Один голос принадлежал директору, а второй…
– Это ты убил ее! – с нажимом произнес незнакомый голос. – Ты последний видел Аврору… А утром ее нашли мертвой!
Людмила Станиславовна была хорошо воспитана и знала, что подслушивать нельзя. Но ее любопытство взяло верх над правилами приличия. Стараясь ступать неслышно, она подошла ближе к двери в кабинет и спряталась за угол шкафа, где хранилась документация.
– Тише! Что ты так кричишь? – урезонивал незнакомца Никитский. – Ты с ума сошел.
– Это ты сумасшедший. Тебе мало дурить женщинам голову, теперь ты их убиваешь!
– Саша, что ты несешь?! Ты пьян. Пойдем, я отвезу тебя домой.
– Да нет, благодарю покорно! – завопил незнакомец. – Ты уже отвез Аврору! С тех пор ее никто не видел живой!
– Уверяю тебя, ты заблуждаешься, – оправдывался Никитский. – Когда я уходил, она была жива и здорова. С чего ты взял, будто я мог…
– Ты?! Ты мог! Такие, как ты, делают самые страшные вещи, оставаясь безнаказанными. Хочешь, скажу почему? Потому что ты уважаемый человек, руководитель. Кому может прийти в голову, что временами ты бываешь жестоким и безжалостным? Ты, Дима, величайший лицемер из всех, кого я видел…