Не бойся перемен
Шрифт:
Сергей вызвал меня ближе к обеду «на ковер» и сунул под нос письма с ошибками. Я пробормотала, что переделаю, но он не дал мне уйти и почти силой усадил в кресло.
- Что с вами сегодня, Маша?
Я боялась взглянуть на него и обреченно молчала.
- Вы себя плохо чувствуете?
В ответ я отрицательно мотнула головой, и все.
- Ничего не понимаю. Вы с утра сами на себя не похожи. – И вдруг, пару секунд помолчав, выдал.
– Это я во всем виноват, да?
Я не смогла скрыть своего удивления и подняла голову.
- Ага, значит правда, - голос шефа стал торжествующим.
–
Сергей попытался взять меня за руку, но не успел. Я к тому времени уже была у двери. Со словами извинения, выскочила из кабинета, схватила по дороге сумочку и была такова.
Добежала до набережной и рухнула на ближайшую скамейку. Трясущимися руками достала сигареты. И только после трех глубоких затяжек начала приходить в себя.
Сирена, панически завывающая в голове, замолчала.
А я начала смеяться.
Слезы бежали по моим щекам, собираясь в нижней части оправы небольшими озерами. Поэтому очки пришлось временно снять. Я всхлипывала от хохота, стонала и чуть не сучила ногами. Вскоре у меня заболел живот. Да так, что я резко заткнулась. Постаралась глубоко дышать, чтобы расслабиться и снять спазмы. Но давалось это с трудом.
Я прикурила следующую сигарету и стала прислушиваться к себе. Слава Богу, боль начала отступать. И включились, наконец, мозги. Значит, истерике конец. И теперь нужно придумать, как быть дальше.
В одном я была уверена точно - сбегать я не собираюсь. Останусь и получу за свою глупость и самонадеянность сполна. Все, что заслужила.
Я ведь знала, чем это закончится. Знала, что Сергей рано или поздно обратит на меня внимание. Так что я могла собой гордиться. На конкурсе идиоток мне бы присудили Гран-при. Значит, так мне и надо.
Конечно, можно было глупо надеяться, что мне все показалось, или со страху примерещилось. И Войтюк просто хорошо относится ко мне.
Ладно, кому я вру?
Что, я не видела, как он на меня смотрит в последнее время? Или не знаю, что он обожает наши споры? А его взгляд, когда я отворачиваюсь, и Сережа думает, что я его не вижу? Это ведь не просто взгляд Казановы местного разлива. В нем светится что-то еще. Может это нежность?
Только нежности мне не хватало!
Да Сергей и нежность – это уже не просто опасно, это взрывоопасно. Тут недолго и до «боевых действий». А оно мне надо?
Повздыхав еще немного, я вернулась на работу. А потом, не раздумывая долго, нажала кнопку связи с кабинетом Сергея:
- Шеф, к вам можно?
- Да.
Он встретил меня вопросительным взглядом и молча показал рукой на кресло. Я села, пару секунд помолчала, и начала:
- Я прошу прощения за свое поведение. Это больше не повторится.
- Что - это? – он не ехидничал, как обычно, а пытался понять. И ему было неловко, как и мне.
- Ну, я вдруг ненадолго сошла с ума. А такие страсти не для меня! Так что, клянусь, впредь - никаких эксцессов. – И я торжественно подняла руку, как вождь индейского племени, чем вызвала
улыбку Сергея. - Слава Богу, вы вернулись. Я имею в виду не буквально. Хотя и это очень хорошо. Я хочу сказать, что рад возвращению...
– он безуспешно пытался подыскать сравнение. И я решила помочь:
- Ладно, шеф, я поняла. Спасибо. – Я встала и направилась к двери.
– Иду исправлять свои ошибки, сделанные с утра. Кстати, кофе хотите?
- Да, с удовольствием.
Как два умных человека, мы сделали вид, что ничего не произошло.
Прошли выходные и в понедельник, передав дела Нестеренко, Войтюк улетел в Германию. Его не было 3 дня, хотя звонил он часто, естественно, по работе. Но перед самим прилетом он как-то позвонил мне домой. Был поздний вечер, и я уже укладывалась спать.
- Мария Петровна? – больной голос Сергея встревожил меня.
- Да, слушаю. Что-то случилось?
- Я прилетаю завтра, но на работу не приду. Я простудился и сильно, так что из аэропорта еду сразу домой.
- Хорошо, Сергей Николаевич. То есть сочувствую, конечно, - я стукнула себя по лбу за свой глупый язык. – Если хотите, то я вас встречу в аэропорту?
- Спасибо, рейс 213. Я прилетаю в Борисполь в 11 утра.
- О.К. Тогда до завтра, и выпейте аспирин на ночь.
- Выпью. Спокойной ночи, Маша.
Я лежала, уставившись в потолок и, как всегда в таких случаях, включилось мое второе «Я»:
«- Этот звонок был просто так или он что-то означает?
– Дура, ты же его референт и должна быть в курсе, что шеф заболел.
– А Нестеренко, его зам, он что, не в курсе?
– Да какая разница? Перестань сходить с ума! Тоже мне, жертва сексуальных домогательств.
– Пока нет, и ты это прекрасно знаешь.
- А может и не будет никогда. Ты напридумывала Бог знает что, а Войтюк должен расплачиваться.
– А телефон! Откуда он знает мой номер?
- Ты его референт, это естественно, что он его записал. И вообще, выключай свет и ложись спать. Переживать нужно по поводу. А у тебя одни предчувствия, истеричка.
– Ладно, уговорила, буду спать.
– Целую».
Я похихикала под простыней и вскоре уснула.
На работе, созвонившись с водителем Войтюка, и предупредив, что еду с ним встречать шефа, я посадила на свое место Юру и уехала в аэропорт. Юра - еще до моего прихода - временно замещал секретаря. А вообще он был продавцом в магазине и еще - любимцем всех дам, начиная от клиенток и заканчивая Ритой Семеновной. Похожий на Тома Круза, невысокий и стройный, он часто заглядывал ко мне поболтать. И если позволяла работа, я с удовольствием выслушивала треп 20-летнего красавца.
Пару раз застав его в приемной, Сергей шуганул парня, предупредив, что референт – то есть, я - слишком дорого ему обходится, чтобы болтать в рабочее время. Но Юру это не остановило. Когда он видел, что Войтюк уезжает из офиса, то сразу прибегал ко мне на посиделки, объясняя это так:
- Мария Петровна, вы умная, обаятельная женщина. И кофе у вас – просто обалденный. А мне нужна подружка, с которой можно было бы посоветоваться о разных важных вещах. Что одеть на свидание, например. Или как уболтать Светку на интим. Какую Светку? Да секретаршу Нестеренко.