Не бойся перемен

 - Спасибо, со мной все хорошо.

 А потом торопливо сгребла волосы и вновь сунула их под кепку. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, как подросток, не зная, что еще сказать, и поэтому выдохнула:

 - Я… мне пора, - развернулась, и, перебежав площадку, двинула в сторону моста Патона. Я не оглядывалась, хотя и очень хотелось. А мое глупое сердце грело слово «красавица».

 Эх, темнота – моя подруга.

 Но отбежать удалось недалеко. На углу, уже у самого моста, джип вновь догнал меня и посигналил. Стекло водителя опустилось:

 - Оцэ неправильно, шо вы дали бегите. Нужно додому, или до врача.

 - Так мне надо… - сказать что-то более вразумительное язык просто отказывался.

 - Если надо, садитесь пидвезем. – Задняя дверца открылась, и ребята пододвинулись, освобождая для меня место.

 - Спасибо, мне рядом… - продолжала мямлить я.

 - Ну и добре, шо рядом, - успокоил меня водитель. – Давайте быстрее, а то мы движение транспорта задерживаем.
– За джипом и в правду уже пристроилось несколько машин, но они терпеливо ждали. Не посигналишь же ОМОНу, чтобы он поскорее управлялся.

 Так что мне пришлось сесть и показать дом Сергея. Через две минуты джип лихо затормозил у крыльца.

 - Спасибо, - избегая лишних разговоров, я выскочила из машины, помахала парням рукой и скрылась в подъезде.

 И уже в лифте поняла, какой беды избежала. Ведь меня действительно могло убить или покалечить, и все из-за нелепой случайности. Так что я с благодарностью взглянула на потолок лифта и с чувством произнесла: «Спасибо, Господи! Большое спасибо!»

 Позвонив к Войтюку, и не дожидаясь выхода хозяина, я нажала ручку и обнаружила, что дверь не заперта. «Интересно, здесь что, так принято?» Эта мысль исчезла, как только я увидела шефа, валяющегося на полу гостиной лицом вниз.

 Упав на колени и, с трудом перевернув его, я вздохнула с облегчением. Живой! Лицо Сергея было красным, потным, дыхание прерывистым, а сам он - обжигающе горячим. Что же делать? Мне его ведь с места не сдвинуть, такой он тяжелый.

 И тут Сергей открыл глаза. Он смотрел на меня, не мигая, будто всматриваясь, а потом вдруг поднял руку и сорвал мою бейсболку. Я попыталась убрать рассыпавшиеся волосы, но Сергей не дал мне это сделать, придержав мягко за руку. А потом и вовсе притянув к себе. Он уткнулся лицом мне в плечо, выдохнув тихо:

 - Машка... пришла...

 - Кому Машка, а вам Мария Петровна. – Я честно пыталась отодвинуть его, но это было все равно, что пихать гору.

 - Ну, подожди, не дергайся хоть минуту, - попросил Сергей, - Сейчас я тебя отпущу.

 И я решила уступить ему, тихо прошептав:

 - Время пошло.

 Тогда шеф, не мешкая и хрипло дыша мне в ухо, приступил к «боевым действиям». Он аккуратно разложил меня на себе, как на диване, и, урча от удовольствия, по-хозяйски похлопал по мягкому месту. А потом его руки решительно обтискали, огладили и приласкали меня. Я молча терпела все эти нежности, пока не почувствовала, что под животом стал ощутимо увеличиваться бугор мужского «хозяйства».

 К слову сказать, меня всегда смешило, как в любимых мною романах, авторы-дамы называют ЭТО место. Больше всего мне понравились выражения «стержень любви», «жезл страсти» и «любовный стебель», но пальму первенства я отдаю фразе «средоточие мужского естества». Какое же нужно иметь воображение, чтобы написать такую чушь? Почему нельзя назвать его просто членом, пенисом или причиндалами, что еще лучше? А какие имена дают ему хозяева! Здесь мужская фантазия просто не знает себе равных!

 Но пора было заканчивать эту пикантную ситуацию. Поэтому я вздохнула и начала считать вслух:

 - 55,56,57,58,59,60.

 Меня отпустили, резко оттолкнув. Я села на корточки, и наклонившись над шефом, серьезно спросила:

 - Сергей Николаевич, вы когда последний раз пили жаропонижающее?

 - Еще утром. – Он смотрел прямо в потолок, часто сглатывая, а потом перевел взгляд на меня:

 - Ты как вошла?

 - Было не заперто.

 - Черт, снова мать забыла. Вечно одно и то же. – Он с трудом сел, привалившись спиной к стене. – Я и не понял, как вырубился. Эта температура меня просто доконает.

 - Кстати, я так и не спросила, как это можно простудиться среди летней жары? – Мне действительно было интересно.

 - Да это все их чертовы кондиционеры, - буркнул Сергей. Грудь его тяжело вздымалась и я поняла, что нужно срочно принимать меры.

 - Посидите здесь минутку, я сейчас. – На кухне в аптечке я нашла анальгин с но-шпой и, чтобы они поскорее подействовали, растерла их в порошок. Захватив минералку, я вернулась в гостиную. Сергей так и сидел у стены, и было заметно, что сил у него почти не осталось. Он молча выпил лекарство и отдал мне стакан.

 - Так, - решительно начала я, - а сейчас будем делать то, что не понравиться вашей маме.

 Увидев загоревшийся взгляд Сергея, я захихикала:

 - Вообще-то я имела в виду душ. Говорят, нельзя при высокой температуре... Ай..!
– отодвинуться я успела, а вот подхватить падающего Войтюка нет. Он ощутимо стукнулся об пол и тихо выругался.

 - Еще одна такая шутка...
– угрожающе прохрипел он.

 - Да я же что, специально? Просто у вас, мужиков, мозги только в одну сторону повернуты. В общем, давайте вставать. Я помогу, в меру сил, но предупреждаю, чтобы никаких поползновений, ну вы понимаете...

 - Поползновений, - повторил Сергей, тяжело вставая и ощутимо придавливая меня своим весом, - это же надо слово такое придумать?

 Мы дошли до ванной, где я решительно запихнула шефа внутрь, захлопнув дверь перед его носом. Последнее, что я услышала, были стандартные слова: «А спинку потереть?»

 Чтобы не сидеть без дела, пока Войтюк принимает душ, я нашла в шкафу постельное белье и перестелила кровать. А, услышав звук открываемой двери ванной, доложила:

 - Постель перестелена, так что можете сразу ложиться. Если хотите, могу немного посидеть, пока не спадет температура. – Я обернулась. – И вообще - это уже ни в какие ворота не лезет, шеф. Могли хотя бы халат набросить.

 Войтюк вышел голый.

 Он с интересом рассматривал мое пылающее лицо, а потом прошел к кровати и лег, накрывшись простыней.

 - И нечего так краснеть. Голым ты меня уже видела, правда было это 10 лет назад. Но ведь видела!

 Я рухнула на низкий пуфик у окна, чувствуя себя совершенно разбитой:

 - Вот-вот, так и сиди, – вид у Сергея был как у сытого кота, загнавшего в угол мышку.

 - Знаешь, - продолжил он, - я ведь действительно не сразу вспомнил, откуда тебя знаю. Уверен лишь был, что мы встречались, но где? А спрашивать было неудобно. Я чуть с ума не сошел, так меня зацепило. И знаешь что? Я понял все на юбилее Иванюка. Он в честь своего 50-летия устроил фейерверк. И тут меня как по голове стукнуло – Машка!