(Не)брачный детектив

– Мы всех подозреваем, - коротко ответил Моранси.

Стоило нам выйти из больницы, как ?лоран чудесным образом испарился. Я даже немного посочувствовала его невесте. Помощник уполномоченного так отточил свой навык, что после свадьбы она легко может проснуться в одинокой постели. Или во время завтрака потянется за масленкой, а муж уже исчез.

– Мадам Агата, – меня придержали за локоть, - вы же будете послушной?

– Мне соврать? – невинно хлопнула ресницами я.

– Не стоит утруждаться, – улыбнулся в ответ Моранси. – Отправлять вас домой беcполезно. Как вы относитесь к работе с документами?

– Какой у меня заботливый начальник, – я показательно покачала головой.

– Предлагает мне самой выбирать себе работу. Или просто хочет запереть меня в кабинете?

– Мда, - тоскливо вздохнул Моранси, - плохая была идея просить вас помочь моим спецам разобраться в бумагах Брюно. Ребята и так страдают, головы не поднимают, а ещё вы им веселья добавите.

– Наговариваете вы на меня, – я недовольно сверкнула глазами на уполномоченного.

– Да как можно, - с серьезной миной Моранси повел меня к своему мобилю, предварительно махнул Алену, отпуская. – Только суровая правда.

– Так куда мы едем?
– я суетливо поправила подол, который чуть оголил лодыжки,когда я усаживалась в мобиль. Точнее,ткань приподняла трость Моранси. Коварная она вещь, однако. И, судя по загадочной улыбке Поля,трость вся в хозяина.

– Обедать, - коротко ответил уполномоченный.

– Но ещё рано, – я обеспокоенно посмотрела на серьезный профиль начальника. – Вы уже проголодались, господин Поль? Неужели пропустили завтрак? При вашем темпе работы это непростительно.

– Что поделаешь?
– наигранно печально вздохнул Моранси. – Я уже привык завтракать в вашей компании, мадам Агата.

Намек я предпочла проигнорировать, но улыбку с налетом флирта удержать не смогла.

– Тoгда нам срочно нужно поесть, - строго проговорила я. – В вашем возрасте пропуск еды – это не шутки.

– Да нет же, – мягко рассмеялся Моранси.
– Есть мы не будем, но сыты останемся. Нам подадут отменную лапшу. Лионель Либлан мастер ее готовить.

– Вы же вроде уже общались с владельцем доxодного дома? – удивилась я.

– С такими людьми нужно говорить предметно, – на меня бросили быстрый взгляд. – И сейчас конкретно мы будем говорить о Норбере. Нам бы ещё в его комнату попасть.

– ? что, могут не пустить?
– я от шока даже рот открыла.
– Вас?

– Мне приятна ваша вера в мои возможности, - усмехнулся Моранси, – но Либлан из тех людей,которые законом отлично прикрываются. Как щитом.

– Тут, скорее, вера в должность уполномоченного по особо важным делам, – я невинно хлопнула ресницами.

– Хотите сказать, будто как челoвека меня не любят? – развеселился Поль Моранса. – Странно, я такой общительный.

– Именно поэтому и не любят, – ворчливо уточнила скромная дама в моем лице.

Обмен любезностям резко поднял нам настроение и привел в благостное расположение духа.

С первым мужем я общалась почтительно и с уважением, со вторым – нежничала, и только с Полем Моранси я могу не зажиматься в рамках.

Откровенно говоря, до этого мне не приходилось бывать в доходных домах. Просто не было нужды. Так себе познавательный экскурс.

Лионель Либлан оказался представительным мужчиной слегка за пятьдесят лет. Каждая деталь его гардероба кричала о достатке. Никогда бы не подумала, что можно сколотить приличное состояние, просто держа доходный дом. Даже на беглый взгляд, судя по качеству ткани, я могу смело утверждать, что наряд Либлана стоит дороже моего. Перстень с огромным изумрудом насмешливо подмигнул мне. Насколько я помню из курса экономики и торговли,который преподавал мне первый муж, доходный дом является источником среднего заработка. Это же не апартаменты повышенной комфортности. Можно сделать вывод: хозяин либо имеет прибыль с чего-то на стороне, либо ворует и не платит налоги. А скорее всего и первое,и второе.

А вот комната, которая и является по совместительству кабинетом, расположенная на первом этаже доходного дома, выглядела куда более потрепанной. В доме дядюшки служанки и то живут в лучших условиях. Кровать за простой ширмой видно не было, не думаю, что мы увидим нечто из, скажем, мореного дуба.

Я провела пальцем по потрескавшимся корешкам книг на облупленной полке. Такое старье еще нужно постараться, что бы найти. Кажется, в комнату натащили все, что добрые соседи выставили за дверь с целью выкинуть. И вот это было самым подозрительным.

Хозяин комнаты смотрелся в обстановке, словно утонченная девица в кабаке при доках, где краснеют от обилия грязной речи даже бывалые работники.

– Какая честь, – глумливо скривился Лионель, - видеть вас второй день подряд, господи? уполномоченный по особо важным делам. Может, мне оберег приобрести, чтобы отпугивать вас от порога моего дома?

– К честным людям я в гости не хожу, – сухо заметил Моранси. – Вот вам и оберег.

– Обвиняете? – Либлан насмешливо округлил глаза.
– А доказательства? Знаете, за голословные обвинения можно и штраф получить. И, заметьте – по закону.

– По?мете мне руку?
– вернул любезность уполномоченный.

– Повторю, где доказательства? Без бума?ки я вам не позволю себя трогать, - высокомерно заявил мужчина. Ни дать, ни взять целомудренная девица на первом свидании.
– И, кстати, где ваши манеры, господин Моранси? С вами такая милая дама, а вы не утрудились минимальными манерами. – Я на это лишь обозначила улыбку уголками губ.
– Давайте я угадаю. Вы мадам Агата ?ренье?

Я и рот не успела открыть, как за меня ответил Поль:

– Единственная и неповторимая. Мадам у нас уникальная – любит сoвать нос в чужие дела.

– Вы такая милая пара, – умилился Либлан.
– И главное – вежливые. С виду.

– Попрошу не обобщать, – холодно бросила я. – И не оскорблять.

Уточнять,чтo хам у нас Моранси, а я просто рядом стою, не стала. Зачем сообщать очевидное?

– Простите, - расплылся в совсем неискреннeй улыбке мужчина.
– Так по какому поводу вы нанесли мне… визит?

– Ваш жилец Норбер в больнице с пробитой головой, - уполномоченный тростью подцепил на полу какую-то бумажку, но владелец доходного дома быстро наступил на нее ботинком, не давая взглянуть. – Нам нужна информация о нем. Ну и попасть в его комнату не помешало бы.

– Он жив? – равнодушным тоном спросил Либлан, будто разговор шел о соседском коте, застрявшем в трубе.

– Без сознания, – также сухо ответил уполномоченный.

– Тогда ничем не могу помочь, - с приторной улыбкой развел руками владелец доходного дома. – Раз квартиросъемщик жив, то зайти в его комнату можно только с его разрешения. Закон суров.

Я покосилась на уполномоченного по особо важным делам. Хуже обычных преступников только образованные.

– Но он без сознания, - поспешила напомнить очевидный факт, – и дать разрешения не может физически. А если будет справка от врача?