Не будите спящие секреты
Шрифт:
Пост сопровождался фотографией улыбающейся темноволосой женщины лет тридцати. Значит, это и есть загадочная Эрнестина… Несмотря на широкую улыбку, в ее глазах была грусть. Интересно, когда сделано фото, в счастливое время брака или в последние его годы?
– Кто опубликовал этот пост?
– Наша местная жительница, Стелла Тизани. Наверное, Назарио и ее просил поискать жену.
Ага, значит его сожительница тоже озаботилась поисками… Постом Стеллы поделились четырнадцать человек, и тридцать пять отреагировали сердечками или грустными смайликами. Всего два комментария были по делу, одна женщина написала,
Поблагодарив синьору Мартини, Саша отправилась домой. Пора подключать тяжелую артиллерию – подругу Симону с доступом в закрытые архивы и умением найти то, что никто другой не сможет.
Глава 3.
Жажда действий не позволяла сидеть на месте и ждать; созвонившись с Симоной, Саша заказала такси и отправилась к подруге.
Момент оказался самый подходящий: художница как раз пребывала в раздумьях, как лучше закончить масштабное полотно, заказанное муниципальным советом. Вот не лежала душа- и все.
– Можно подумать, голодаю! Если что – муж прокормит, и вообще, художник должен был голодным, а не ремесленничать за деньги! – Ворчала Симона, которой муж ехидно напоминал о художниках Ренессанса, ставших знаменитыми благодаря заказам церкви и знати.
– Представь, через каких-то семьсот лет объявят Симону Молинари новым Леонардо, и будут водить экскурсии, чтобы посмотреть на полотно в торжественном зале мэрии Кастельмонте, – поддержала его Саша. – Глянут на твои… Господи Всемогущий, что это?
– Цветочки. Удаются они мне, говорят, особо. Вот и просили что-то радостное, васильки всякие в поле, небо голубое.
– А… эти кровавые следы… там в этой ржи кого-то… того… зарезали?
– Маки это! Не понимаешь, не лезь!
Как же не хватало Саше этих встреч. А главное- что раньше мешало? Права Сонька, она придумала себе жизнь на страницах романа и потеряла связь с реальностью. И чуть не потеряла мужа, спустя пару месяцев после свадьбы.
***
Спустя полтора часа интенсивной работы за компьютером, когда Симона открывала то один сайт, то другой, пробегалась по социальным сетям, входила по паролям в закрытые архивы, а Саша, затаив дыхание, следила за каждым движением курсора на экране, обе откинулись назад, синхронно расправили плечи и потерли затылки.
Генеалогические сайты, записи о рождениях, смертях и браках, списки избирателей и пенсионные карты – Симона не упустила ничего, она даже поиск упоминаний в прессе запустила.
Итогом стали два документа: запись о рождении Эрнестины Матильды Грациани в 1948 году и запись о браке с Назарио Нери в 1968 году. Кроме этих двух документов – ничего. Абсолютно никаких следов.
– И как это понимать?
Симона унесла на кухню бокалы и опустевшую бутылку Верначчи ди Сан Джиминьяно, сварила кофе, вернулась и предположила:
– Эрнестина сменила имя. Но какого черта она это сделала?
– В письме мужу, которое не сохранилось, она писала о новой жизни.
– Ну… бывает, конечно… новая жизнь с новым именем. Но остались бы официальные следы, не у мафии же она новый паспорт покупала!
– А если с ней что-то случилось срезу после отъезда? Она оставила записку мужу, уволилась с работы, собрала чемодан и отправилась
на вокзал. И…– Как отправилась? Ближайшая станция – в Кастельмонте, это четыре километра.
– На такси?
– Если у нее действительно был роман на стороне, любовник мог заехать на своей машине. И она с сих пор живет с ним… Нет, тогда были бы хоть какие-то сведения о работе, о пенсии…
– А что, если… – Саша почувствовала холодок, пробежавший по позвоночнику. – Она не уезжала из Сан Андреа?
***
– Когда пропала жена Назарио, мне было два года. – Лапо допил кофе. – Я рад, что ты нашла себе занятие. Но разве можно найти человека через сорок лет?
– Она была раздражительной. И ненавидела детей. – Конечно Бернадетта слышала их разговор за завтраком и не могла не встрять. – Я помню одного мальчика из нашего класса, который опоздал на урок. Эрнестина не просто прочитала лекцию об ответственности, она унижала его перед всем классом. Мальчик вернулся домой в истерике и отказывался идти в школу. Родители тогда обращались к директору.
– Ужас какой, ее наказали?
– Она не работала с детьми и родителям пообещали, что подобного не повторится. Она не детей, она всех людей не любила. Я бы сказала, в деревне обрадовались, когда она уехала. Но я думаю… думаю, она была неплохим человеком, просто она была несчастна и не справлялась со своим горем, выплескивала его на окружающих.
– Так можно было развестись. Не Средние века! Какое ж это горе.
– Так ты не знаешь? У них не могло быть детей, когда Эрнестина узнала об этом, то и спрыгнула с катушек. И потом та история…
– Какая история?
– С ребенком.
– Что за история?
– Ой, да тебе не рассказали? Она украла ребенка. Правда, быстро вернула.
– И ее не посадили?
– Назарио сразу положил ее в клинику, обещал, что подобного не повторится, да и ничего страшного, хвала Мадонне, не случилось. Она только что узнала, что у них не будет детей, сама понимаешь. Срыв, нервы… В общем, родители ребенка не подавали жалобу.
– На месте Назарио, раз он так озаботился, я бы нанял частного детектива. Или обратился в полицию. – Сказал Лапо.
– Полиция не будет искать человека, пропавшего сорок лет назад. А на частного детектива у него нет денег.
– Нет денег, – передразнила Сашу Бернадетта, – жмот он, так и скажи.
– В любом случае он попросил меня о помощи.
– А ты и согласилась! – То ли укоризненно, то ли радостно сказали хором муж и экономка. Поди их разбери!
***
Саша колебалась, стоит ли позвонить Луке Дини, комиссару, а точнее, вице-квестору полиции Эмполи и своему аж дважды бывшему. С одной стороны в этом нет ничего странного, с другой – муж может обидеться или нет? Да и не факт, что Лука захочет помогать.
Прокручивая в голове прежнюю жизнь, связанную с Лукой, Саша поглядывала на телефон. А вдруг случится чудо, и комиссар сам позвонит? Но чуда не произошло за все десять минут, пока она ждала, так что пришлось набирать его номер самой. Это же по делу!
Долгое время шли гудки и она уже собиралась нажать отбой, как раздался голос комиссара.
– Саша? – ни тебе здрасти, ни тебе как дела. Тон вежлив, но холоден.
– Я хочу попросить тебя об одолжении…
– Я на работе, Саша. У меня дел по горло. Ты можешь позвонить позже?