Не будите спящую собаку

* * *

— Что дальше? — вопрос, как вопрос, но не в их случае, и Барбара это знала. Все остальные, впрочем тоже. — Здесь становится жарко, я хотела сказать…

— Из города надо уходить, — пожал плечами Дюк. — Это и ежу ясно.

— Так чего же мы ждем? — Лиза подозревала, что Дюк ее спровоцировал на детский вопрос, и все-таки спросила.

— Знаешь, как охотятся на куропаток?

— Знаю.

«И жаль, что так. Лучше бы не знать! — вздохнула мысленно Лиза. — „Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает, скорбь“. Хорошо сказано, царь! Ты прав! Но нам от этого не легче».

— Из города я нас вытащу, — нарушил повисшую над столом тишину Роб. — Но что станем делать дальше? Деньги, допустим, у нас есть, но без документов мы долго не продержимся. Я уж не говорю о том, чтобы покинуть Шенген.

— Про «вытащу», это ты наверняка знаешь, или как? — Что ж, Барбара умела задавать правильные вопросы. И акценты расставляла там, где следует.

— Один мой родственник работает в аппарате ООН в Женеве, — Роб явно темнил, но Лиза начала уже к этому привыкать. Тем более, что и ей правда давалась не так, чтобы с легкостью.

«Во многия знания многие печали, не правда ли?»

— В ООН? — спросила она вслух. — В первый раз о таком слышу. Почему ты мне о нем никогда не рассказывал?

— Потому что не хотел! — отрезал Роб, но тут же сдал назад, увидев, должно быть, ее реакцию.

— Это мой шведский родственник, — нехотя, объяснил он. — «Дядюшка Ёран»… На самом деле, он приходится мне троюродным дедушкой. Ёран брат моей бабушки, но в семье его всегда звали так: «Дядюшка Ёран» или просто Ёран. Я тоже привык. Ну, и чтобы с этим покончить. Ёран сукин сын, если говорить правду. Нацист и говнюк, но на данный момент он один из руководителей службы безопасности ООН в Женеве и Вене, или, может быть, даже их директор. Не знаю, да и знать не хочу. Но он обещал нас вывезти на транспорте с ооновскими номерами…

— Так это он пеленговал телефон Абе Кройтера? — догадалась Лиза.

— Он.

— Нацист? — переспросила Барбара.

— Про белую расу слышала? — вздохнул Роб. — Ну так в Швеции такие тоже есть.

— Постой! — удивилась Лиза. — А как же его тогда взяли на службу в ООН?

— А кто у нас в ООН работает, ты никогда не задумывалась?

— Ну, не до такой же степени! — попробовала возразить Лиза.

— До такой! — остановил ее Дюк. — Ты просто не знаешь.

— Итак, из города нас вывезут, — добавил он после короткой паузы, — но после этого мы сами по себе, ведь так?

— Так! — подтвердил Роб.

— Значит, нам в любом случае понадобятся документы, — Дюк был предельно сосредоточен. Все только по существу. Все слова по делу. — Барби, что там с заначкой «Оракула», или ты еще не смотрела?

— Отчего же! — усмехнулась Барбара. — Смотрела. Хорошая заначка, — Бабс крутила в пальцах тонкую сигарету «Вог», но никак не могла закурить. Уже минуту, или две. — Пачка паспортов из шести европейских стран. Мужские имена и женские. Англия, Германия, Дания, еще кто-то… Но паспорта, Дюк, как и следует быть, без фотографий. Кто-нибудь умеет их вклеивать в документы и заодно подделывать печати?

Разумеется, никто не умел.

— Я знаю, к кому можно обратиться, — сказала Лиза, решившись, и все разом посмотрели на нее.

— Ты бы мог не делать большие глаза! — с упреком сказала она Робу. — Ты же знаешь!

— Знаешь что? — спросила Барбара.

— Имя Конни Тарбега тебе ничего не говорит? — поморщилась Лиза.

— Нет, ничего! — Бабс явно не знала, о чем, вернее, о ком, речь.

— Тарбег — адвокат мафии, — объяснил Роберт.

— А ты к нему каким боком? — Похоже, Лиза сумела ее удивить. Второй раз за два дня.

— Он мой старший брат, — развела руками Лиза. А что еще она могла сказать? Брат и есть, хоть и не родной.

Конрад Тарбег был родным сыном ее приемных родителей. К тому же, на шестнадцать лет старше Лизы. Она еще только в школу пошла, а он уже сел в голландскую тюрьму за контрабанду наркотиков. В Антверпене… Давно. Почти двадцать лет назад. Оттого Тарбеги, ее, вероятно, и удочерили, что с родным сыном не сложилось.

Тем не менее, Конрад был достоин уважения. Пока сидел в тюрьме, выучил фламандский и закончил заочно университет в Гронингене. Юридический факультет, если что, а не историю фламандской литературы. Так что Лиза стала отнюдь не первым адвокатом в семье. Конни получил патент адвоката по уголовным делам за пять лет до того, как она поступила в университет.

Беспринципный тип, что правда, то правда! Но никак не дурак. В тюрьму Конрад больше никогда не сел, зато многих от нее избавил. Умный, упорный и небрезгливый, Конрад сделал блестящую карьеру, став настоящим адвокатом мафии. Он был там свой, и его за это ценили никак не меньше, чем за способность выигрывать суды и «прогибать» прокуратуру. Ценили. Со всеми вытекающими из этого факта последствиями, вроде пристального и непреходящего интереса полиции и прокуратуры. Однако взять Конрада было не на чем. Он ведь и сам знал, что можно, а чего нельзя. Так и жили. Сторожили, кто первым моргнет. Но Лиза сомневалась, что этим первым станет Конни. Он был не только умным и беспринципным, он был еще хитрым и осторожным. И «погоняло» у него было соответствующее — Лис.

— А ты уверена? — осторожно спросил Дюк.

— Ну, — пожала плечами Лиза, — если кто и может знать адрес гравера, так это Конни, наверное.

— А не знает сам, так у кого-нибудь спросит, — снова пожала она плечами. — Я так понимаю, у него есть, кого спросить…

— Я не об этом…

— А о чем тогда? — Лиза недоуменно посмотрела на Дюка и перевела взгляд на Роба.

— Он может быть и знает, — вмешалась Барбара, — но с чего ты решила, что он тебе поможет?

— Не волнуйся, Бабс! — с облегчением усмехнулась Лиза. — Как ни странно, Конни считает меня своей сестрой и любит… По-своему.

«А я люблю его…»

— Хорошо! — Барбара все-таки закурила, и это явно пошло ей на пользу. — Но как нам до него добраться? Звонить нельзя. В гости сходить тоже не получится. Тогда что?

— Надо подъехать в «Джимми Ву», — Лиза об этом уже думала, но ничего лучше ей в голову так и не пришло. — Только, если ехать, то прямо сейчас, пока танцы не начались.

— «Джимми Ву», это ведь стрип бар? — с интересом посмотрела на нее Бабс.

— Да! — Лиза однажды даже досмотрела программу до конца. Оказалось, интересное во всех смыслах зрелище. Лесбиянкой, впрочем, от этого не стала, феминисткой — тоже.

— Клуб принадлежит подруге Конни, — объяснила она Бабс, ну и всем остальным заодно. — Надо только застать ее одну. И сейчас лучшее время.

— Подруга, в смысле, подруга или как? — поинтересовалась Бабс.

— Конни женат, — Лиза была не в восторге от личной жизни брата, от общественной, впрочем, тоже, — а Тильда его постоянная любовница.

— А что, есть и непостоянные?

— У Конни много грехов, — согласилась Лиза, — но он меня любит, и Тильда об этом знает. Вот Маргарет, жена Конни, не знает и знать не желает. А Тильда наоборот.