Не царское дело

— Но ведь Роман был в вопросе о наследстве на моей стороне! Звонил, говорил, что осуждает Дашку, которая хотела судиться со мной. Обещал, что не даст ей наделать глупостей.

— Все правильно. Если бы Даша начала судиться, все перешло бы в законодательную плоскость. Рома был уверен, что его жена не выиграет суд, а только испортит ему все дело. К тому же…

Тут Крутов замолчал и словно о чем-то задумался.

— Что? Что — к тому же? Пожалуйста, не замолкай надолго, я этого не выдержу!

— Не волнуйся. Просто я в какой-то момент догадался о его реальном замысле. Видимо, сначала он и в самом деле действовал в интересах собственной семьи, я имею в виду самого Романа и Дашу.

— Ты же не считаешь, что Даша знала о его замыслах?

— Теперь не считаю, хотя одно время серьезно ее подозревал. Но я вообще человек подозрительный. Даша и ведать не ведала, что муж задумал преступление. Она-то хотела с тобой разделаться законными методами. А Роман считал их неэффективными. Скорее всего, он полагал: зачем брать часть, если можно взять все сразу, пусть даже для этого надо убить трех человек. Но теперь я полагаю, что позже в его голове созрел еще один план — стать единоличным хозяином всего имущества. Он любил Дашу, но, как всякий подкаблучник, тяготился ее командирскими замашками и своим униженно-подчиненным положением. Встречал я таких мужиков неоднократно, всегда одно и то же. Терпят-терпят, а потом — взрыв. Изменяют, рушат семью, заводят детей на стороне, травят любимых жен лекарствами. Только втихаря, так как они трусливы и нерешительны. Здесь, кажется, был похожий случай. Вероятно, скромный провинциал Рома представил себя обладателем престижной квартиры, роскошной дачи, машин — и ему это понравилось. Тем более что со смертью Даши он оставался единственным законным наследником, уже без всяких завещаний. Не знаю, как повел бы себя Роман, если бы они еще не были расписаны официально. Наверное, придумал бы что-нибудь.

Оставим в стороне мотивы его поступков. Ясно одно — он рвался к этим ценностям и готов был шагать к цели по трупам в буквальном смысле слова.

— Кошмар какой-то, — только и нашла в себе силы прошептать Настя.

— Причем, заметь, он ведь ничего не знал про все остальные завещанные тебе ценности. Вот это был бы для него стимул! Но именно эта информация — об истинных размерах твоего наследства — стала для него смертным приговором.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Давай все же придерживаться хронологии. Когда устранить тебя все никак не получалось, Рома придумал головокружительную комбинацию, чтобы смахнуть нас троих с шахматной доски одним махом. Услышав о том, что вы с Зинаидой Сергеевной собираетесь на дачу, он дал команду бандитам устроить там засаду.

— Но того, что со мной поедешь ты, он не знал.

— Они корректировали план уже по ходу дела. Говорю же — за нами была организована довольно толковая слежка.

— Ты знаешь, где тетя Зина?

— Знаю. Но, к сожалению, это ее не воскресит. С дачи ее вывезли на один из строительных карьеров в Подмосковье, опоили снотворным, бросили на дно карьера и с помощью бульдозера засыпали песком.

— Какой ужас, — Настя заплакала, закрыв лицо руками.

Она думала, что выплакала уже все слезы, предчувствуя теткину судьбу, однако они полились снова и не желали останавливаться.

— Держись, не надо плакать, — голос Крутова чуть дрогнул. — Рассказывать дальше?

— Конечно, — сказала Настя и попыталась улыбнуться сквозь слезы, вспомнив, как просила Крутова не произносить слово «конечно».

— Вот так-то лучше, — одобрил он. — Между прочим, твою тетю вывезли с дачи в одном из раритетных автомобилей — двадцать первой «Волге», а потом, уже в лесу, перегрузили тело в другую машину. Автомобиль потом поставили на место. Помнишь, тогда на даче мы с тобой заходили в гараж?

— Да, помню.

— Я еще удивился, что у машины, которая стоит не на солнце, а в темном и довольно прохладном гараже, такой нагретый капот. Словно недавно работал двигатель. Рома вообще оказался предприимчивым человеком и большим фантазером.

— И хорошим актером.

— Да, и хорошим актером. Вспомни, как он изображал страх, когда убежал из машины в лес. На самом деле он просто ждал, когда нас превратят в решето. Когда же дело не выгорело, разыграл новый спектакль под названием «счастливое возвращение». В принципе у него все могло получиться, если бы его намерения не столкнулись с вожделениями другой заинтересованной стороны. И вот теперь мы переходим к Семену Григорьевичу Липкину, семье Макаровых и персонально к молодому человеку с красивым именем Даниил.

— При чем тут семья Макаровых? — не поняла Настя.

— Знаешь, это отдельная интересная тема. Как мы выяснили, семейка юристов Макаровых вместе с нотариусом Липкиным вели бизнес весьма специфического свойства. Макаровы через своих знакомых в судах обеспечивали благоприятный исход дел для тех, кто подает иски о признании завещания незаконным, о признании недееспособным завещателя и так далее. Не безвозмездно, разумеется, а за вполне конкретный процент от суммы, которую в итоге получат новые наследники. Липкин, со своей стороны, поставлял им клиентуру.

— Обалдеть! — воскликнула Настя. — А ведь казался таким милым, приличным, интеллигентным.

— Именно. Так вот, милый и приличный Липкин сразу увидел в твоем деле возможность заработать. Он ведь знал Веру Алексеевну, знал и ее имущество, тем более что она не только с Силиной, с ним тоже консультировалась относительно завещания. Он хороший психолог, и предвидеть реакцию обделенных родственников было нетрудно. А как он обрабатывает людей, я испытал на себе. Мы с Зинаидой Сергеевной почти расстроили ему всю игру, но тут на горизонте возникла Даша. Липкин хотел сделать попытку объединить наши усилия, но его убили.

— Те же бандиты?

— Как оказалось — нет. Это вообще странная и весьма запутанная история. Вспомни — никто не знал про пакет, который хранился у Силиной. Тем более никто не догадывался, что в нем хранится. И Роман, и Липкин с Макаровыми, и Даша — все собирались отвоевывать у тебя квартиру, дачу, машины, драгоценности. Но не более того. Конечно, Роман мог расправиться с Липкиным, потому что тот вместе с Дашей и, в теории, со мной мог помешать его генеральному плану — отобрать у тебя все подчистую, став законным наследником.

— Законным! Убив жену и всех ее родственников, — криво усмехнулась Настя.

— Да, именно. Но его подручные не совершали этого убийства. На их совести только Зинаида Сергеевна. Остальное — лишь покушения на убийство.

— Слушай, а почему ты ничего не говоришь про иуду Данилу? Он как попал в банду? Между прочим, сама банда… Ты мне все про Рому и его планы говоришь, а эти откуда взялись — юрист, красномордый Сергей Викторович? Правильно я поняла, что Данила работал на них и свою игру вел?

— Данила работал на подхвате у родителей. Он потому и должен был стать нотариусом, чтобы заменить жадного Липкина. Тогда это был бы чисто семейный бизнес. Сын приводит клиентов, пожелавших судиться с родственниками за имущество, родители обеспечивают их победу в судах. Но тут случилось непредвиденное. Родители случайно выяснили, что их сын — гомосексуалист.

У Насти вытянулось лицо.

— Ты серьезно?

— И я серьезно, и он — тоже серьезно. Вполне серьезный гей. Так что это не я, а он Голубой Маврикий.