Не достигнуть координаты «икс»

У меня сбивает дыхание и вздрагивают руки.

– Стюарт! – взывает Полански. – Постыдись! Гнать! На девушку!

Оба игнорируют его слова. Бэттерс берёт сигарету и прикуривает, делая первый длительный затяг и не сводя глаз со Стюарта. Ухмылка скинхэда дрожит от недовольства, а во взгляде искрится издевательская жажда победы.

– Жвачку дать? – не унимается он. – Или скажешь, что друзья накурили?

Стюарт начинает хохотать и сплёвывает:

– А, да, у тебя же нет друзей.

Теперь Виктор в ещё большем бешенстве.

Джин наклоняет голову вбок и, стряхнув пепел, делает второй затяг.

Я чувствую жжение в груди. Дышать тяжело. Я ловлю абсолютно безразличный взгляд Бэттерс, только и думая о том, для чего ей всё это?

Виктор мотает головой и цедит сквозь зубы:

– Именно поэтому у тебя нет девушки.

Стюарт продолжает сверлить взглядом отличницу и, громко гоготнув, замечает:

– В разборках у меня не бывает скидки на пол.

Девчонка вскидывает брови и затягивается в третий раз. Стюарт молча наблюдает за её телодвижениями, видимо, ожидая подвоха. Виктор тоже смолк.

Мы все безгласно взглядом провожаем окурок «Винстона», падающий в урну, а Джин выпускает дым в сторону Стюарта.

С долей заигрывания в голосе девчонка спрашивает:

– Доволен?

Скинхэд задумчиво качает головой.

Джин разворачивается и уходит, вновь пропадая в толпе.

Стюарт докуривает остатки своего «Винстона» и провожает девчонку взглядом. Он отводит глаза, бросает сигарету и, сдавленно усмехнувшись, произносит:

– Поди блюет за поворотом.

Виктор закуривает снова.

«Скинхэд» продолжает тараторить что-то дальше о слабом здоровье, присущем каждой девушке в этом мире, и говорит о том, что Джин Бэттерс физически бы не перенесла такого унижения. Её наверняка сейчас тошнит. Его речам внимает Фриман, влюблённо, словно в Иисусий рот, уставившись на лысину своего дружка.

Но Андрэ Стюарт не прав в двух вещах.

Унизили ведь его.

А тошнит теперь меня.

Позади наших спин слышатся чудные голоса высоких красивых девиц из Нильского проспекта – нашей святой тусовки. Их тоненькие, гладкие ручки уже тянутся к нашим шеям, скручивают наши тела в своих жадных сладостных объятиях, а их голоса шепчут наши имена. Но посреди их арий слышится вопль – меня кличит Стюарт:

– Господи, Прэзар! – кричит он. – Ты что, за Бэттерс побежал?

За меня ответил Виктор:

– Он единственный достойный мужчина в нашей компании.

Я уверенно бреду к цели через толпы людей, через всяческие преграды, через множество бычков и банок от энергетиков, разбросанных по двору школы. За воротами мелькает фигура в синем пальто – но уже слишком далеко от меня. Поэтому, собрав всю волю в кулак и затаив дыхание, я бегу через цепочки подростков прямиком к ней – фигуре в синем пальто.

Дыхание резко перехватывает.

Я едва ли падаю с ног.

Буквально через тридцать секунд я хлопаю девчонку по плечу и тут же бросаю:

– Дорогая Джин Бэттерс, все парни тупые, не могла бы ты принять извинения от меня и от всего нашего мужского рода?

Джин поворачивает голову в мою сторону и, прищурившись, ухмыляется.

В качестве бонуса я предлагаю ей послушать порнушный стон вместо дыхания.

Курение до добра не доводит.

Мы останавливаемся.

– Привет, Коул, – говорит Джин.

Я непонимающе вскидываю брови.

– Привет, Джин.

Я чувствую, как мои ноги дико подкашиваются, а мне самому хочется провалиться сквозь землю. На моём лице – только глупая улыбка, растянутая до ушей.

Вдалеке слышится писк светофора.

– Ты бежал за мной?

Я безнадёжно смотрю на девчонку.

Та вопросительно вскидывает брови и произносит:

– Ты хотел что-то сказать?

Дышать ещё тяжелее.

Я киваю:

– Как дела?

Джин оценивающе смотрит на меня и внезапно, с издёвкой в голосе, протягивает:

– О боже, я, что, сплю? Сам Коул Прэзар за меня переживает?

От этой фразы начинает колоть в груди.

Я выпрямляюсь, поправляю волосы и пытаюсь устоять на ногах.

– Любовь сильная, понимаешь? – говорю я. – Подъезд один, душа тоже. Ты торопишься?

Джин мотает головой.

Я молча достаю пачку несчастного «Поло» и предлагаю девчонке закурить.

Джин отказывается.

– Извини, забыл, – я убираю пачку подальше, вспоминая недавний случай.

– У меня свои, – тут же вставляет Джин.

Она вытаскивает из кармана пальто пачку красного «Мальборо» и показывает мне в ответ.

Только две сигареты.

У меня сводит челюсть от зависти.

Мои любимые.

Я корчу обидчивую мину, а Джин по-детски хихикает.

– Сигарету хочешь? – передразнивает она. – Клас-сика «Мальборо».

Пугающая история от Виктора номер один – гордость школы и пример для подражания Джин Бэттерс курит после школы.

Видимо, частенько курит.

– Тебе не жалко? – неуверенно роняю я. – У тебя же последние.

Либо курить не умеет.

– Последняя у меня только попытка выжить, – тут же отвечает Бэттерс. – Красивым мальчикам стрелять люблю просто.

Я с актерским мастерством хватаюсь за сердце и вздыхаю, не забывая выхватить сигарету из её пачки. Джин с ухмылкой наблюдает, как я нежно придерживаю её презент меж зубов и затем по-идиотски улыбаюсь, глядя на неё.

Как только мы подкуриваем от одной зажигалки, девчонка с подозрением всматривается в экран своего телефона, неожиданно появившийся в её руке. Она успевает сделать пару затягов, потушить сигарету о свои же гриндерсы, выбросить её в урну и горько усмехнуться: