Не эра для драконов. Сборник рассказов

Время, время.

Надо что-то сделать с этим временем. С этой разницей в одну минуту между моей смертью и моим проходом на десятый этаж, к лаборатории. Я думаю об этом далеко не в первый, и далеко не в тысячный раз. Но так до сих пор и не смог родить решение.

Я…

Напивался столько раз, что от тех кругов оставались только каракули в дневнике.

Скурил столько сигарет, что умер бы тыщу раз от рака лёгких.

Столько раз убивал Рябчика, что даже это перестало давать отдушину.

Я только смотрю, как мои ребята умирают, сходят с ума и оказываются поглощены этим местом.

Научился у Кравченко молитве за спасение души. Он, когда жена с детьми погибли, пару лет ходил в церковь. Потом перестал. Говорит, бесполезно. Лучше уж тут, в заднице мира, колупать пещеры.

Ещё я искал поломку. Ту, о которой сообщили, до всей этой заварушки с кругами. Восьмой этаж. Вентиляция вырубилась. Ну, и система ирригации на одном средненьком проекте. Чинил. Тащил предохранители с девятого этажа, чинил генераторы и трансформаторы, методом проб и смертей выучившись на неплохого такого электрика. Всё заработало, однажды.

Потом я снова умер.

Если честно, меня тошнит от одного и того же слова «снова». Как проклятье какое-то, честно. И всё равно ведь пишу снова это снова.

Искал ответ и в терминале на девятом уровне. Прошерстил все объекты в открытом доступе. Ничего и рядом с «Ящиком Пандоры» не стояло.

Однажды смеха ради заразил себя прототипом био-оружия. До сих пор вся кожа чешется. Фантомная боль?

Интересно, если ад и рай всё-таки есть, то куда определят меня? Слышал, что мученичество у них в почёте. С другой стороны, столько суицидов, сколько я совершил, ни в одной стране не наберётся.

Паршиво вот что. Каждый раз, просыпаясь в три часа, чтобы встать в кругу родных лиц, каждый раз объясняя им, что к чему, каждый раз доказывая это, я вижу одно и то же… Кое-что, что сильно бьёт по психике.

Для них это всё – первый и единственный раз. Они хотят идти вперёд, хотят попытаться, в них полыхает надежда.

Приписка мелким шрифтом : и с каких пор я стал так выражаться?

А я хочу просто посидеть с ними. Поговорить ещё немного. Выпить, обняться. Поплакать в плечо. Поговорить о том, о сём ещё. Не уходить никуда, не бежать никуда. Я…

Я просто очень устал.

Жить.

Умирать.

И начинать всё с начала.

Конец – не конец.

И начало – не начало.

Так, прелюдия.

Круг №1040250(примерно). 15:45. День седьмой.

Девятый этаж.

Все мои друзья мертвы.

Честно сказать, я ощущаю себя наравне с ними.

Все тени на каждом из этажей мертвы. Это не спасло «Альфу». Не думаю, что спасёт и меня. Я стою возле лестничной клетки. Один из трёх спусков на десятый этаж.

Есть ещё через пещеры, но там не угадаешь, когда «выкинет».

Здесь всё просто. Шаг за границу, очерченную дверным проёмом – новый круг. Останусь здесь – ничего не случится.

Я так уже жил как-то. Хватило на две недели. Одиночество куда страшней всяких страшилок.

Я захожу, я умираю. Потом достигаю десятого этажа. Записи в дневнике не врут.

Вопрос: как я их пишу? Столько смертей и до сих пор… Ничего. Никакого откровения. Нахрена я только подыхаю?

Сверяю часы.

15:49.

Шагну, и умру минуту назад. Почему?

Почему я умираю?

Что… Что, если в пределах лаборатории время идёт как вне комплекса? Ага, конечно. Что это меняет? Я уже продумывал эту мысль. И не раз.

Я столько умирал!

Как?

Почему?!

Нет. Я пишу это не для того, чтобы ныть. Соберись, Костя. Ты и так сам с собой общаешься.

Если время здесь, где я стою, течёт в разы медленней, чем там… Что произойдёт, когда для меня время пойдёт вдруг в разы быстрее, чем до?

Неужели… Меня просто разрывает на части? В миллисекунду, ровным слоем розовой влаги по серым стенам вокруг. Это объясняет мгновенную смерть. Это объясняет, почему в дневнике две записи. Сперва я достигаю десятого этажа, так как мои часы показывают время с поверхности. Показывают время с поверхности… Не внутри комплекса.

Первая запись в нормальном времени. По хронологии первая. Потом я умираю. Вторая запись. Умираю в замедленном времени, в комплексе, минутой ранее. Или миллисекундой, не важно. Супер.

Правда, это стоит отпраздновать.

Только это делает моё положение ещё более безвыходным. Взорвать лабораторию я не могу – та же история с двумя надписями. Или с одной. Покинуть, по такой логике, комлпекс, тоже не способен. Никто из моих ребят не способен. Нас там тупо разорвёт, как меня кучу раз на этой лестничной клетке. Видимо, взрыв как раз и приводит к восстановлению изначального порядка. Боже, что это за слова? Почему всё так сложно? От одних этих мыслей можно в прямом смысле сойти с ума.

Как…

Как я должен в мёртвом комплексе, без доступа ко всем его секретам, «синхронизировать» время в нём и на территории лаборатории? Как?!

Нет знаний. Нет опыта работы. Нет материалов. Нет времени.

Нет. Кое-что из этого у меня всё-таки есть. Я перестану писать здесь. Буду вносить пометки, если вдруг захочу перезапустить круг. Ну, понятно, одиночество, бла-бла-бла. Похер.

У меня есть шанс. Настолько маленький, что его невозможно сосчитать.