НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 2. Я РЯДОМ.

– Пользуйся моментом, подруга, - подсказывала Лиза, оторвав от Романа и отведя её в сторонку.

– Нет, не уговаривай, буду выигрывать, а побеждать будет он. Я так решила и точка. Меня устраивает всё, как есть.

– По жизни - ребёнок, в любви - львица, а что, в этом есть изюминка, - махнула рукой на её упрямство Лиза.
– Попробуй сей компот.

Парочка появилась из машины довольно-таки в экзотическом виде. Дашка в Ромкиной рубашке, и Бугор с голым торсом, который с удовольствием лопали злющие комары.

– На, накройся фартуком, съедят ведь, зверюги.
– Сетовала сердобольная Степанида.

– Не переживай, Стеша, надо, наоборот, подсказать комарикам. Пусть побольше собратьев скликают, дурной кровушки попить, - ехидничала мать.

– Дался я вам, лучше скажите, десерт нам оставили?

– Съели. У вас свой десерт, у нас свой.

– Мам?!

– Куда от вас денешься, сейчас Степанида принесёт.

– Я не хочу, - замотала головой Дарья.

– А что, моя лисонька, желает?
– таял Бугров сам, как мороженое.

– Скажу на ушко, наклонись.

– Уже, - цвёл он, горя на её щеке.

– Бокал шампанского я заслужила и тебя.

– Да-а-а?

Дарья получила бокал, не подумав о последствиях, Бугров налил до краёв. Пила морщась, в носике щекотали пузырьки. "Абсолютно лишнее", - подумала она, но всё же допила напиток до конца.

– Ерунда какая-то, а ноги не слушаются.
– Поёрзав на коленях мужа, устроилась на Ромкиной груди.
– Спать хочется.

– Роман, ты перестарался, - предупредил Громов.
– Она пьяна.

– Лиза, как стриптиз?
– не утерпел Миша.

– Против вас - хиляки, но десерт был отменный. Роман налетел, не дал доесть.

– Вот, ёлки-палки погуляли, - хохотнул Борис Викторович.- Завтра тяжёлый день. Пора по спальным мешкам.

Чмокнув дочь в щёчку и похлопав зятя в знак поддержки по плечу, они, попрощавшись с обитателями этого гостеприимного дома, уехали. Потихоньку гомон затихал, дом успокаивался и засыпал, укладывая в постель гостей и домочадцев. Ночь догоняла своё время, отобранное у неё людьми. В беседке остались двое Миша и Фёдор Егорович. Бугров сам попросил парня остаться.

– Миша, чем ты занимаешься? Извини, за назойливость, конечно.

– Компьютерами, но серьёзного ничего нет, по мелочам перебиваюсь. Жить-то как-то надо. На пенсию живём, в основном.

– Что если вам с Романом мастерские открыть. Фирму сервисную организовать, я могу помочь в том, в чём сам хорошо разбираюсь, а дальше вы сами мозги включите. С оборудованием я помогу. Директором будешь.

– Справлюсь ли?

– Армейские нигде не пропадают. Ромка дело знает хорошо. Ты управлением займёшься. В армии с людьми работал? Получалось? Всё. Порядок. На гражданке проще. С моим Ромео, сегодня бесполезно говорить, у него другая радость в голове, а после свадьбы сядем, посчитаем и потолкуем. Как, уговорил?

– Заманчиво.

– Вот и лады. Ты откуда родом?

– Детдомовский я, в свидетельстве записано Глуховка, а кто его знает, правду?

– Глуховка? Иди, Миша, Лизавета, заругается на меня.

– Лиза - прелесть. Спокойной ночи.

– Ага.

Ромка вскоре понял правоту слов Громова, Дарья была пьяна. Наскоро покупав жену и смыв с неё косметику, Роман уложил в постель. Отвечая сонным мурлыканьем на его прикосновения и ласки, Дашка, по-кошачьи потягивалась. Не думая, однако, просыпаться, но подставляя с готовностью своё томное тело для любви.

– С ума сойти, ленивый ребёнок, придумать такое, - умилялся Бугор.
– Но шампанское больше не получишь.

Стук в дверь не позволил воспользоваться таким заманчивым предложением жены.

– Эй, молодожёны, подайте голос?

– Кончится этот шалопутный день когда-нибудь. Кто там ещё?
– рванул дверь рассерженный Роман. Ни за что ни про что оторвали от такой малины.

– Чего ты так орёшь?

– Лизавета, что за дела, ты на часы смотрела?

– Пойдёмте, не пожалеете, кое-что вам покажем. Лена с Димкой уже у нас.

– Так срочно?
– оглянулся на спящую жену Бугров.

– Бегом, а Дарья?

– Спит дитёнок.

– Понятно, утрахал.

– Лизка, язва. Дай, штаны одену.

– Ты и так хорош, побежали.

В тёмной комнате, давились смехом ребята. Прилепившись к окну, они шёпотом комментировали происходящее в саду.

– Что у вас там?
– встал за ними Роман.

– Тс-с. Смотри.

Роман глянул и захохотал. Лиза еле успела зажать его рот рукой.

– Разгалделся.

На освещённом цветными лампочками столе дефилировал Фёдор Егорович. С голым торсом, в одних трусах. Выделывая умопомрачительные вещи и между этой бестолковой беготнёй, подтягивая сползающие с надутого живота трусы, он отбивался от жены. Без особого успеха пытающаяся снять его оттуда женщина с трудом сдерживала смех. Отчаявшись, она наблюдала за дикими танцами супруга, молча стараясь угадать причину столь странного его поведения.

– Это его увиденный стриптиз так раскочегарил, - присвистнул Роман.
– Жуткое зрелище, одно брюхо чего стоит. Бедная мама.

– Ром, а сколько они женаты?

– Да около тридцати, Ленуся.

– Порядочно. Какая страсть сохранилась. Ревность. Чувства так и бьют из них ключом.

– Прямо, мамулечке по голове. Она, по всему видно, не догадывается о причине этого шоу, - посочувствовал матери Роман.

– Может подсказать, - не утерпел Дима.

– Не надо смущать их, разберутся сами, пошли спать. Завтра свадебная чехарда, весь день светопредставление. Вот батя даёт!

Зинаида, поняв, что процесс затянулся, решительно поднялась.

– Ты как хочешь, а я устала. Мой тебе совет, слазь, старый дурак. Ещё загремишь оттуда. Ногу сломаешь. Ребятам праздник испортишь.

– Я что хуже того сопляка? Ты так на него смотрела. Маленько растолстел. Всё равно ещё ого-го.

– Кило на сто пятьдесят. Старичьё, это моей поварихи сын. Сегодня у них дебют. Пригласил шоу посмотреть. Посмотрели. Парень ни за что схлопотал. Дала сто долларов за причинённый ущерб. А ты что там вообразил?

– Врёшь?

– Ей Богу, зачем мне мальчишка, совсем уж умом тронулся, старый. Пошли спать, завтра тяжёлый день. Подумать головой наперёд надо было, потом на стол лезть. А вдруг ребята рассмотрели в окна твои фокусы, засмеют.

– Где? Спят они, дело молодое. Чего им по окнам лазить, когда сладко на постели. Ты права, мать, завтра суетной день. Весёлого на сегодня уже хватило с лихвой, завтра хорошо бы не плакать.

С первыми стыдливыми подглядываниями рассвета в окно, дом проснулся. Наполняясь сначала робкой вознёй, а потом и беготнёй. Подъезжали машины с обслугой и угощениями, шныряли по комнатам мастера причёсок, маникюра и педикюра. Разгружались на ответственность Сан Саныча ящики со спиртным. Коробки с соками и фруктами, конфетами и сладостями разбирались в беседке.