Не грусти, Калифорния!

Жизнь у фургонов закипела, наполнилась звуками. Носились младшие дети со щенками, пытались помогать у очагов старшие, гавкал и суетился Лис, гремели железные кружки и миски, скрипела ручная мельница для кофе.

От огромного котла шел аромат рисовой каши, а от сковородок — божественный запах жареной на масле, и слегка подсоленной форели.

— О-о-о! — только и нашелся что сказать Дуглас Маккинли, которому только что досталась третья форель на его двенадцатый фургон, причем без всяких намеков о добавке. Раздавал лакомство глава каравана. Причем Август только повелевал — кому, а исполняла повеление его жена. Август учел крепкую комплекцию мужчин в семье ирландца, с одной стороны, и еще худую комплекцию рыжей одиннадцатилетней Айне.

К моменту раздачи у очагов не было только двух дозорных, Айвена и Сэтору, которым отнесли тарелку с кашей и одну форель на двоих, чтобы они могли съесть ее горячей. Остальные расположились большим кругом вокруг выложенных из камней очагов. Дети устроились впереди на подстилках вместе с пятью щенками, а многие взрослые приносили маленькие скамеечки, которые везли с собой в фургонах.

— Скажите слово, падре! — Произнести короткую молитву перед едой отца Уильяма дружно попросили негр Патрик и мулатка Мэри, католики.

Отец Уильям осмотрел притихших людей, готовых слушать, и прочитал слова короткой молитвы негромким, но раскатистым голосом, так что каждое слово было слышно всем.

Добавку также распределял глава каравана. Его жена Урсула перемещала оставшуюся рыбу со сковородки на плоскую тарелку, передавала ее мужу. Август поднимал ее наверх, и называл, кому. Причем не просто так, а громко объявлял, почему так решил.

— И наконец, последнюю…, - объявил Август, а всего для добавки рыб имелось три. — Я передаю в одиннадцатый фургон — семье Брэди, которые на протяжении всей последней недели без всякой смены берут на себя тяжелую работу по обустройству очагов, креплению котлов и чайников, сковород, и уходу за ними…

С этими словами он лично подошел и переложил форель на одну общую тарелку семьи. Которая лежала для рыбы, потому что кашу каждый ел из своей личной металлической миски, а рыбу делили на куски. Реакция народа на раздачу разделилась примерно поровну. Одни громко выражали одобрение, а другие шутливо возмущались, чтобы всем было веселее:

— Ну вот, опять все пронесли мимо моего рта! — воскликнул Питер Штерн, поднял глаза к небу и театрально заломил руки.

Во время раздачи добавки оба пастора о чем-то энергично говорили с Ральфом Мюллером, виноделом. Затем тот отправился в свой фургон, а возвратился, прижимая двумя руками к туловищу четыре бутылки зеленого стекла.

— А-а-а! — первыми радостно завизжали сестры Штерн, самые взрослые и давно созревшие красавицы. Встали и запрыгали по траве на одном месте от переполнявших эмоций. Они хорошо знали, что там у винодела в бутылках. А Амалия Циммерманн, похожая на гренадера, из девятого фургона, тоже из виноделов, подскочила к Ральфу на помощь. Схватила пару бутылок.

— Осторожно, ты мне руку чуть не вырвала…, - укоризненно произнес Ральф.

В бутылках был портвейн. Дружески препираясь, Ральф с Амалией не спеша откупорили поочередно все четыре бутылки и начали разливать вино в рядом стоящие кружки, которые снесли все в одно место.

Перед тем как разливать, обратили на священников вопросительные взгляды. Оба лишь благодушно махнули рукой. Разрешили налить даже старшим детям, но предварительно разбавив вино водой.

Так неожиданно начался и весело прошел воскресный завтрак на природе. Когда он закончился, Август встал и громко объявил, что сегодня отдыхаем в этом месте весь день. Последние его слова пропали среди радостных криков.

Перед ужином, когда закончили со всеми делами на стоянке, Айвен с Генрихом сели рядом с очагом, собираясь рассматривать трофеи от индейцев. Оружейник притащил на поляну перед кострами все одиннадцать луков, и семь ружей. Копье, которое было у одного нападающего, не брали.

Сразу к ним подтянулись почти все мальчишки и несколько мужчин, кому это было интересно.

— Вот эти луки, джентльмены — сделаны из дерева. Тис, ясень, вяз. — Генрих брал и вертел в руках то один, то другой лук. Длиной все они были примерно одинаковы — около четырех футов.

— …но усилены вставками из сухожилий, проложенными вдоль. — продолжил Генрих. Потом отложил в сторону эти луки, которых было шесть, и взял немного другой.

— А вот эти пять — усиленные. Здесь вместе с деревом вставки из роговых накладок, а сухожилия теперь обмотаны поперек. Только каких животных рога — не имею представления.

— Для накладок они применяют полосы из китового уса, из расщепленных рогов горного барана и лося, — сообщил проводник. — Клей варят из бизоньих копыт, я уже говорил. А для тетивы используют сухожилия, взятые из позвоночника бизона.

— Бизонов вы видели, а горных баранов увидите, но позже…, - счел необходимым добавить.

Все луки были с любовью раскрашены краской и украшены цветной тканью. Некоторые — кусочками меха.

— Вот эти, без роговых накладок — от апачей, — добавил Дэвид. — У них дальность выстрела меньше, около 120 ярдов — максимум. А вот эти с накладками — скорее всего шайеннов. У них дальность эффективного выстрела побольше — около 160 ярдов.

— Можно нам тренироваться? — спросил четырнадцатилетний Имхер, меткий стрелок, малолетняя копия своего крепкого отца.

— Из винтовок больше тренируйтесь, а ты — из револьвера! — обернулся к нему Август. Глава каравана тоже подошел и присел немного в стороне, чтобы послушать.

— Можно, но только с Джеро, или со мной, — обрадовал парня Айвен. Он понимал, что занятия с луком будут им полезны не для того, чтобы потом стрелять в противника, а для повышения координации. Это улучшит работу и с огнестрельным оружием. Когда они натягивают луки — руки тренируют. Пусть даже насколько смогут.

Потом все вместе рассматривали и сортировали стрелы, потому что они были разные, подбирались по длине руки владельца. Длинные сразу отложили в сторону, а короткие сложили в один колчан. Для тренировок Айвен с Джеро выбрали три самых слабых лука, остальные Генрих унес в свой фургон. Пригодятся для обмена, но не только. Как объяснил Джеро, луки могут пригодиться и им, если потребуется тихо кого-то убрать. А это обычно случается в темное время и на небольших дистанциях. На таких Джеро справится не хуже индейцев. Так он сказал.

На следующий день Дэвид ускакал вперед от каравана, мимо передового дозора, достал бинокль и начал смотреть вдаль. «Что он там высматривает?» — подумал Айвен. Вокруг холмистое плоскогорье, насколько хватает глаз увидеть, с отдельными зелеными и бурыми пятнами кустов или высокой травы. Лишь вдалеке в слегка мутной дымке видны скалистые вершины.

Когда проводник вернулся к голове колонны, ткнул пальцем вперед и сказал:

— Завтра придем к форту.

— А охотиться сегодня будем? — поинтересовался Август. У главы каравана в голове свое — хозяйственные заботы.