Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Она сразу же заметила среди них Олега, но вначале подошла к хозяйке, сидевшей в обычном кресле с толстым пледом на ногах.

Это была дородная женщина с симпатичным лицом, с горящими лучезарным светом глазами.

– Здравствуйте!

Я Вера Петрова.

Ой, простите, с недавних пор Бенет.

– Проходи, проходи милочка, дай подержусь за твою юную ручку.

Она мягко пожала протянутую ладонь Веры, продолжая улыбаться.

– Дверь тебе открыл мой муж Яша, замечу сразу, который к поэзии не имеет никакого отношения, не считая жены.

А теперь сама быстро пройдись по кругу и познакомься со всеми присутствующими здесь.

Вера пожимала руки новым знакомым, обменивалась приличествующими при этом словами, стараясь запомнить с первого раза имена и лица кому они принадлежат.

Дойдя до Олега, сидящего в обнимку с гитарой на диване, она наклонилась и поцеловала его в щёку:

– Здравствуйте, как я рада вновь с вами встретиться, а ещё у меня сегодня, к большой моей радости, по всей видимости, представится случай вас послушать!

– Верунечка, я тоже безумно рад встретиться с тобой!

Располагайся рядом со мной по правую сторону, чтобы я тебя постоянно грифом не бодал.

Тут вокруг меня вся наша Ашкелонская банда поэтов.

Знакомься - в первую очередь, сидящий в таком же кресле, как и твой муж, уверен, рад будет познакомиться с тобой, наше юное дарование Паша Чаговский, а теперь быстренько по очереди, а то скоро от хозяйки получим выговор - Боря Дадашев, Гена Полонский, Полина Ладанева, кстати, моя родная сестра, прошу любить и жаловать!

И, тут же скороговоркой:

– Иланочка, девушку я пристроил среди наших, можешь уже открывать высокочтимое собрание.

Вечер для Веры прошёл, как в тумане.

Она затаив дыхание слушала стихи самой Иланы и восхищалась силе духа удивительной женщины, сохранившей в себе не смотря на трагичность положения, женственность, привлекательность и душевное обаяние.

Кроме этого, Илана была замечательной поэтессой и обладала волевым, даже чуть властным характером, благодаря чему, заседание литературного объединения проходило в доброжелательной обстановке, но очень даже дисциплинированно.

Вере заполнились своеобразные сложные стихи Андрея Бедринского, глубокая лирическая грусть в строках Павла Чаговского, не стандартная эротическая лирика Петра Давыдова, выверенные рифмы Бориса Дадашева, да, и другие авторы произвели на неё весьма приятное впечатление.

Главным образом, ей было очень приятно, опять попасть в общество, где всё дышало высоким искусством в области её любимой поэзии.

Два часа пробежали, как две минуты.

Наконец, явно уставшая хозяйка вечера предоставила слово молодой поэтессе:

– Милочка, мы в следующий раз обязательно уделим тебе намного больше времени, а сегодня, будь добра, только начни знакомить нас со своим творчеством.

Вера, поднялась на ноги, в горле пересохло, и она прочитала первое стихотворение, которое попалось ей на глаза в её заветном блокноте:

Стучись, стучись...

Стучись, стучись... Услышу сердца стук

и отзовусь неровным вдруг дыханьем,

хотя ещё и не было разлук,

и не коснулась непогодь лихая.

Пьём с наслаждением сладость жарких губ

и в танце тел и рук идём по краю,

представить и почувствовать могу,

тебя в себя по капельке вбирая...

Стучись, стучись... Стук сердца, как набат, -

зовёт тушить пожар любовной негой.

И ангелы взволнованно трубят,

следя за быстротечным жизни бегом.

И можно задержаться иль свернуть,

а можно и пройтись по краю бездны...

Стучись, стучись... Стук сердца - жизни путь,

судьба...
– её зигзаги неизбежны.

Дочитав только это одно своё новое стихотворение, Вера вдруг неожиданно для всех предложила:

– Ай, я вам ещё успею надоесть, ведь живу в Тель-Авиве и теперь буду часто здесь бывать, давайте, послушаем лучше нашего барда Олега Фрейдмана, я так соскучилась по его песням!

Все рассмеялись непосредственности девушки, а улыбающаяся Илана Вайцман объявила:

– От всей души поддерживаю нашу обаятельную гостью, ближайшие пол часа ваши, Олег, думаю, что большинство из присутствующих согласятся с нашим мнением.

В этот раз Олег спел только одну песню на свои слова, все остальные были соавторские на стихи присутствующих здесь поэтов, среди них была песня и на её стихи, слушая которую Вера густо покраснела от смущения и удовольствия.

Грусть в еврейских глазах вековая,

Отпечаток гонений и бед.

Души музыка отогревает,

Под любимый аккомпанемент

Заливаются скрипка с кларнетом,

Непохожие, вроде, ни в чём.

Наполняют божественным светом,

Родниковым, весёлым ключом.

Скрипка молится, к богу взывает,

И в молитве кларнета уста.

Чаша скорби налита до края,

Час последний как будто настал.

Слёзы вытрет смычком лихо скрипка.

Приосанится стройный кларнет.

Заструится по струнам улыбка -

Веселей в мире музыки нет!

Научились сквозь слёзы смеяться.

Превратились в народ непосед.

С верой в бога и в поисках счастья,

Под любимый аккомпанемент.

И, всё же, лирическое танго Олега окончательно покорило в этот вечер слушателей.

Несмотря, на жёсткий регламент, его попросили спеть на бис, и все дружно начали подпевать припев:

Наше танго "Две свечи"

Стелет вечер сумрачную грусть.

Долгим ожиданием томлюсь.

Мысленно к тебе на встречу мчусь.

Дождь стучит в окно, стучит.