(Не) любимая жена. Развод с оборотнем

– Сука какая, а!
– грохотала на всю кухню младшенькая.
– Засужу! Без трусов урода оставлю! Да он у меня из своего ВУЗа с волчьим билетом вылетит! ДоцЭнт, бля, порнографических наук!

– Но…

– Вылетит! – стукнула кулаком по столу. – Или ты решила простить этого уголовника?!

– Он не уголовник!

Но Анечка кровожадно прищурилась.

– Значит, будет!

О да! Ее сестрёнка выбрала стезю прокурора - по папиным стопам пошла. Да так удачно, что уже успела сделать себе имя. Не то что непутёвая старшая… Массажист какой-то, подумаешь!

– Сейчас мы еще Ленке позвоним. Она натравит на него весь свой клуб!

Вот тут Марьяне подурнело по-настоящему.

Средняя из их трио могла прибить Федю в самом прямом смысле этого слова. Довольно известная в спортивных кругах, Елена держала собственный боксерский клуб. Прибыльный, престижный и обожающий свою сексуальную и подкачанную деректриссу.

– О-оставь Ленку в покое! – прозаикалась шепотом.
– Она б-беременна!

На что Анечка резонно возразила:

– Так ведь не сама бить будет… Ладно, не трясись так. Никто не станет портить сученышу рыльце. Много чести. А я ведь тебе говорила, он похож на крысу. И смазливый слишком… Иди сюда, будем заполнять заявление на развод.

И Анечка поволокла ее в соседнюю комнату к ноутбуку.

– Вот так! – хлопнула в ладоши, когда Марьяна нажала кнопку отправить. – Не волнуйся, квартира добрачная, дача тоже, а вот машину придется делить.

Машина – это не страшно. Гораздо хуже осознавать, что сегодня утром ты была счастливой женщиной с грандиозными планами на будущее, а днем отправляешь заявление на развод.

Марьяна всхлипнула. Господи. Как же это… больно. И страшно. Ей ведь уже не восемнадцать… И с мужем они вместе семь лет. Срок немаленький!

Анечка мгновенно очутилась рядом.

– Ну не плачь, - обняла за плечи. – Знаешь что? Поехали ко мне на фазенду! Отпразднуем вдвоем. Все равно Дениски в санатории.

Дениски – это муж и сын Анечки. С личной жизнью ей тоже повезло.

Марьяна утерла мокрые щеки и улыбнулась:

– А поехали! Посидим у речки в тишине, на звёзды полюбуется…

Ох, как же это было самонадеянно!

Уже на полпути к даче Федя все же соизволил позвонить. У Марьяны аж руки затряслись, когда она увидела имя почти бывшего. К счастью, Анютка перехватила инициативу и коротко, но матерно донесла, что не дай бог Федя попытается сделать с имуществом хоть что-то – сразу улетит в Сибирь на лесоповал. Муж тут же бросил трубку. Жалкий трус!

Но на этом неприятности не закончились - их любимая полянка у речки оказалась занята.

– Ну надо же… Первый раз тут Купалу празднуют, - задумчиво звякнула бутылками Анечка. – Но это даже в тему! Смотри, как прикольно!

Марьяна не хотела смотреть. Марьяна хотела тишины и вина, но Аня с упорством буксира поволокла ее ближе к отдыхающей молодежи.

– Привет! Не занято местечко? – помахала корзинкой для пикника. – Готовы платить хмелем…

Молодежь предложение одобрила. В кратчайшие сроки на голове у Марьяны появился венок из полевых цветов, а руках оказалась пузатая глиняная кружка, под горлышко заполненная медовухой.

– Это вообще съедобно? – шепнула Марьяна, с опаской принюхиваясь к напитку. – Уф-ф-ф… – закашлялась после первого же глотка.

– Девчата говорят, местный пивовар делал. Все по аутентичным, прости господи, рецептам…

И Анечка от души глотнула напитка.

– …ничего так, вкусненько…

Марьяна с недоверием покосилась на сестру. Когда у нее успели поменяться предпочтения? Это же чистый самогон, да еще с отдушкой из непонятных трав.

Что-то такое… горькое. И в то же время сладкое. Мед и полынь. Противно, в общем… Но не сильно, даже скорее наоборот. Послевкусие интересное. М-м-м… Прям даже приятное. Хочется попробовать еще. И в груди вроде бы не так больно. Больше нет желания искать телефон, чтобы звонить мужу и выяснять отношения. И омерзительная картинка сношавшейся парочки не тревожила так сильно, а мысль о разводе шелком легла на сердце. Да, с предателями только так и нужно! Думал, на двух стульях сидеть будет – хрен там! Она себе нормального мужика найдет! Который любить ее будет, прямо ух! И даже если у нее так и не получится родить…

Марьяна шмыгнула носом, проклиная незавидную женскую долю. Она очень хотела стать мамой! В детстве с удовольствием возилась с малышами, а когда пришло время выбирать профессию, стала детским массажистом. Очень востребованным, надо сказать! Вот только на этом радость и закончилась. Долгожданного материнства не случилось… А она была бы так рада, даже если бы после развода до конца жизни пришлось остаться одной.

На плечо легла теплая ладошка.

– Масюсь… пошли венок на воду пустим, а? Ребята говорят, гадание такое. На суженого.

– Мне одного за глаза хватило… Нафиг мужиков!

Но Анечка уже вскочила на ноги и потянула ее за собой.

– Пойдем! На тебя пивовар этот весь вечер смотрит. Может, судьба?

Пф-ф-ф! Этот мальчик? Не-е-е… Он, конечно, секси и все дела, но Марьяне нравились мужчины брутальнее. Чтобы такой… основательный. Рост выше, взгляд грознее. Федя, правда, был исключением. Смазливая ошибка юности.

Так, хватит о бывшем. Не лучше ли плеснуть еще медовухи и полюбоваться на красавиц в изукрашенных вышивкой сорочках, которые танцуют у костра?

Но сестра настойчиво тянула вперед, и Марьяне ничего не оставалось, как подчиниться. Стараясь не путаться в ватных ногах, она брела к сколоченному из грубых бревнышек мостику. Самодельная и шаткая конструкция без перил, зато выглядит старинно.

– Я первая! – воскликнула Анечка.

– Т-ты ж зам... замужем…

Ох, как язык-то заплетается! И в голове шумит все больше. Марьяна обтерла ладонями лицо, чтобы хоть немного прийти в себя, но стало только хуже.

Сестра что-то отвечала. Ее смех долбил по ушам хрустальным молоточком, разгоняя звон в голове. И все, чего Марьяне хотелось – швырнуть уже венок в воду и уползти спать. Но только она сдернула с головы самопальное украшение, как горизонт вздыбился, заваливаясь набок. Марьяна беспомощно взмахнула руками и под крики и плеск воды рухнула прямо в реку.

Одежда мгновенно вымокла, камнем утягивая на дно. Марьяна пискнуть не успела, как над головой сомкнулась плотная толща. Грудь сдавило до хруста ребер, от ужаса руки-ноги отнялись – не шевельнуться!

И, наверное, она так бы и осталась на дне на радость рыбам, но за шкирку вдруг ухватила крепкая рука.

Анечка! Это она!

От радости Марьяна рефлекторно вздохнула, и легкие пронзило тысячей ледяных иголок. Больно! А ее, как морковку, играючи выдернули на поверхность и шмякнули обратно на мост. От удара вышибло дух, глаза заслезились – какого черта ночью такой яркий свет?! Но стоило откашляться и приоткрыть глаз, и Марьяна снова крепко зажмурилась.

Это не ночь, а день! И рядом совсем не сестра. Взгляд напоролся на крепкие мужские ступни. Огромные такие, прям гигантские…

– Ополоумела совсем?!

Загрохотал над головой раскат грома.

– …Топиться вздумала?! Прибью!

И Марьяну снова встряхнули и дернули вверх. Как тряпичная кукла, она повисла в воздухе, а перед глазами мелькнуло перекошенное мужское лицо. И клыки! У него есть клыки?! И глаза светятся! И… и… и он рычит! Как зверь!

Икнув от переизбытка чувств, Марьяна рухнула в обморок.