Не мой подарок

— Что стоишь? Налей кипяток, только аккуратно, меня не обожги… — Цокнула. — Как вы можете пить из этого? О чём он думает? Я же подарила ему такой дорогой сервиз…

Разрываю кофе, высыпаю в стаканчик, иду до кулера, включая следом кипяточек, и из последних сил пытаюсь не думать о том… Да конь троянский! Они встречаются!? Ну, почему бы и нет? Она очень красивая, точнее очень ухоженная. Даже боюсь представить, сколько денег влито в эту 40-калетнюю фигуру и это лицо, но очень… красиво-богато. Ксюшка бы обзавидововалась.

Правда я ничего не слышала о них даже намёками, хоть слухи в этом офисе летят со скоростью света благодаря некоторым личностям. Но это же ничего не значит. Тоже мне, будто меня это должно касаться.

— Дорогая, ты скоро?

Морщусь от фамильярности.

— Вы опаздываете? — Оборачиваюсь к ней.

— Я? — Кольнула улыбкой. — Куда? Но Андрюша же уже заждался…

Уточняю.

— Вы тоже в конференц. зал?

— Конечно, Ричи, что за глупый вопрос!?

Да, действительно, глупейший… будто я мысли умею читать.

Пепельная блондинка тем временем протягивает стаканчик, вдруг задержавшись где-то в области моих ног и протараторив:

— Дорогая, ты не бегаешь, да?

Что?

— Бегаю? Нет…

Наигранно вздыхает, пока я пытаюсь стереть ошарашенное выражение, стараясь заставить себя потянуться к ней за её пластиком, ну, и заодно не плюнуть в него позже, пока не заметила. Ая-яй, Маша…

— Эх, оно и видно. Знаешь, Ричи, бег отлично приводит в форму мышцы, тебе бы не помешало…

Отворачиваюсь, пытаясь всё же не плюнуть… ну, да, в лицо.

— Но ты не подумай, милая, я же так… любя.

Набираю кипяток.

— Знаешь, меня Андрюша за столько лет приучил, я теперь без бега себя и не вижу…

Протягиваю кипяток с бултыхающимся чайным пакетиком ей, она берёт его двумя пальчиками, чуть не обломив наращённые ногти, морщится и старается держать руку подальше от фирменных шмоток… Почему она меня так вымораживает? Беру стаканчик для "Андрюши"… Конище, у меня язык заплетается, даже когда пытаюсь так в мыслях назвать.

— Но это дано не каждому, конечно.

Заканчиваю с напитками, беру свой и заодно тим. лида. Аглая Расуловна хмурит бровки, но всё же идёт к дверям только со своим стаканчиком, зачем-то призывно виляя бёдрами. Оборачивается на миг, отчего кипяток проливается на её красивые пальцы, шипит, заставляя меня улыбнуться, но тут же берёт себя в руки и торжественно заканчивает:

— Ты идёшь? Нас лучше не оставлять вдвоём…

Да я бы оставила с радостью, честно.

Только почему внутри вместо любой гаммы чувств сейчас развивается буря злости, что не оставит после себя ничего хорошего… И ладно бы на неё или на них. В конце концов, он… Он меня поцеловал! Я думала, что он… о, как это глупо, но… благороден!? Что он не кобель… А сам… сам встречается с этой? Но злюсь лишь на саму себя, что посмела окунуться в космос, а потом узнать, что за это в общем-то казнят. И уже есть красивый палач на красных шпильках и в юбке, которую я себе в ближайшие года точно не позволю.

Чудесно, Ричи…

Но как он мог меня поцеловать? Меня? Тоже перепутал? Какой-то бред! Мы совершенно… разные… и это просто полнейшая ерунда была бы, не будь сейчас в душе так гадко. Тогда зачем?

Я на самом деле думала, что он лучше… лучше всех этих… Хотя кто я ему, верно? Никто. И почему всё вышло именно так, Боже? Я же сама виновата…

Если бы не напилась, если бы не ревела тогда, если бы не столкнулась с ним в коридоре, если бы мне не показалось, что всего настоящего нет, что есть Ян из прошлого, что улыбнулся мне так лишь единожды…

а потом всё разрушил, сказав, что влюблён в сестру.

Чёрт, я просто мастер влипать в неприятности!

Заставляю себя зайти в зал. Пытаюсь не смотреть на Андрея Константиновича, прожигающего меня своими голубыми. Что? Могла не приходить?

Аглая Расуловна сидит на моём месте, рядышком, даже приблизив стул максимально, что-то щебечет ему на ухо.

Отвожу взгляд, заставляя себя улыбнуться. Выдыхаю… дохожу до стола, ставлю чай.

— Знаете, я лучше пойду…

Женщина улыбнулась.

— Стой. — Андрей Константинович вдруг зачем-то встал, отходя к окну. — И садись на место, мы не закончили.

— Я могу просмотреть всё позже?

— Не можешь.

Почему он опять злится? Я же хочу… ну, оставить их вдвоём. Я здесь определённо лишняя, зачем на меня так смотреть? Переводит взгляд.

— Аглая Расуловна, я говорил, у нас очень важное обсуждение.

Та улыбается.

— И я не могу послушать? Андрей… Константинович, я же заместитель…

— Не можете, это распоряжение Рашевского.

— Даже так?

— Конечно. Вы же помните? Вы не суёте свой нос в дела моего отдела, верно?

Морщится, но держит улыбку.

— Какой вы скрытный…

Улыбнулся.

— Конечно.

Аглая схватила стаканчик, зацепившись вдруг за меня, что так и замерла, не зная, куда деться.

— А я только говорила, какой чудесный сервиз я подарила Вам на день рождения…

А.К. хмурится.

— Сервиз?

В ответ шепчет:

— Вы не помните?

— Не уверен…

— Что ж, хорошо… — Встаёт со стула, гордо выпрямившись. Прошла, задев плечом. — Машенька, помнишь? Бег отлично приводит в порядок мышцы…

Заставила себя кивнуть. Та усмехнулась, посмотрев себе под ноги, и наконец вышла, хлопнув дверью…

И всё, что я хочу сейчас, лишь спросить "Какого троянского коня позволяет твоя… женщина? Что это вообще?". Но продолжаю молчать, пытаясь успокоить руку, что держит трясущийся кофе.

Он вдруг закрывает глаза, тяжело выдохнув, сжимает кулаки и едва слышно бормочет:

— Ты в порядке?

В порядке? В полнейшем… подумаешь, ты кобель… Стоп, нет, не так. Вы кобель.

— Да.

Кивнул, опять посмотрев на меня, задержавшись на кофе.

— Что это?

— 3 в 1.

— Почему?

— Хотелось.

— Зачем? — Медленно поднимает взгляд к лицу.

— Вам есть какое-то дело?

Задерживает дыхание, не отрываясь. И я готова поклясться, что ещё немного и здесь всё заискрится, но мы продолжаем.

— Ричи…

— Что?

— Ты сейчас злишься?

— Я спокойна, а Вы?

— Я тоже.

— Я заметила…

— Я тоже. — Опять кивает на кофе, но тут же цепляет взгляд. — Не пей его, ладно?