(Не) мой профессор

– Гриш, мне надо идти!
– я бросилась мимо него к двери, но он успел привалиться к ней спиной...

– Да брось, Люд...
– его руки мгновенно сомкнулись на моей талии, вызывая панику и дикий полуживотный страх.
– Бутылку она мне принесёт... В стране кризис, цены растут...

– Гриш, отпусти, - заскулила, нелепо пытаясь оттолкнуться от его провонявшей потом футболки, едва не плача от безысходности дурацкой ситуации.
– Две бутылки... Дорогого хорошего коньяка... Или чего захочешь...

– Да хули ты заладила со своими бутылками...
– он замер, прижимая меня к себе и шумно втягивая носом запах моих духов.

– Соседи же, почти родные люди... Проходи давай...

Доигралась, блять...

6. Люда

Интуиция никогда меня не подводила, и сейчас в глубине застывшей от ужаса и отвращения души я точно знала, что на этот раз мне не удастся отвертеться от свалившейся на мою голову ситуации. А самое противное - я же всегда догадывалась, что рано или поздно всё закончится именно этим, но почему-то свято верила в собственную непогрешимость и везение... И сейчас я сама сюда пришла, дура! Сама практически спровоцировала всё, что может случиться...

Без особой надежды зашептала, давясь мгновенно проступившими слезами:

– Гриш, давай не сегодня, а... Или вечером... Честно! Мне правда надо идти...
– я громко всхлипнула, чувствуя, как его грязные, пропахшие бензином руки беззастенчиво шарятся по моему телу.
– Гриш!
– я со злостью отпихнула его ладонь, вытащившую из-за пояса майку и премерзко коснувшуюся живота.
– Я закричу! Отпусти!
– теперь я действительно сорвалась, зачем-то пытаясь хвататься за соломинку и тешить себя надеждами.
– Я не буду... Не стану спать с тобой, слышишь?! Ты себя вообще видел?! Ты...

Он внезапно замер, поднял голову, чуть отклонился, всматриваясь в моё лицо жутким победным взглядом, словно точно знал, что все козыри на его стороне.

– Ты ещё скажи "не буду заниматься с тобой любовью, Григорий Викторович", - он противно усмехнулся, обдавая меня перегаром.
– Не хочешь спать - не надо. Я же не насильник, Люд. Нет так нет, просто отсоси и вали на свои уроки.

К горлу подступила муторная тошнота, во рту стало вязко, собственная слюна отдавала натуральной горечью.

– Ты совсем псих, да, Гриш?!
– страх пополз по венам, но разум прикидывал варианты - реально заорать и позвать на помощь, опозориться перед всеми соседями, или сделать вид, что я согласна, усыпить его бдительность и улучить момент, чтобы сбежать...
– Ты ёбаный придурок!
– я взвизгнула, понимая, насколько он сильнее меня, когда его рука задрала майку, несмотря на моё сопротивление, дёрнула лифчик, освобождая одну грудь, которую тут же сжали шершавые потные пальцы...
– Отпусти! Не надо, ну пожалуйста...
– я снова разревелась, не найдя в себе силы преодолеть отвращение и укусить его за тыльную сторону ладони, хотя на несколько долгих секунд передо мной промелькнула такая возможность.
– Ты грязный, Гриш! Я не смогу, меня вырвет! Сам не рад будешь...

– Пфффф, - он наконец устал бороться со мной и просто оттолкнул к стене, прижав всем своим весом и обтираясь о мою одежду своими лохмотьями.
– Нашла проблему, Людка... Я помоюсь. Не весь, конечно...
– он многообещающе оскалился.
– У тебя времени мало, но инструмент ради тебя вымою, чего уж... Пошли на кухню, - он дёрнул меня за руку, посылая вперед себя по коридору...

Отвратительное забитое хламом и бутылками крошечное помещение с мутным окном и закоптившейся стеной за первобытной газовой плитой, облупившаяся чугунная батарея под толстым деревянным подоконником, заставленным грязной посудой и какими-то пакетами...

Это нелепо. Это просто дурной сон...

Сейчас Гриша отвернётся, и я убегу отсюда...

Но он мертвой хваткой вцепился в мою руку, подтаскивая меня к заваленной тарелками и чашками металлической окрашенной раковине без тумбы, даже снаружи покрытой ржавыми потёками. Одной рукой повернул по очереди два громных вентиля над допотопным коротким краном, торчащим прямо из стены, выудил из мыльницы серый растресканный обмылок, когда-то бывший куском хозяйственного мыла, вспенил его под жидкой струёй воды. Тут же снянул на бёдра свои засаленные штаны, прижался к железному бортику, принялся натирать уже наполовину вставший член...

– Только ради дорогой соседки такие жертвы, ты же понимаешь, Люд, - он явно пытался шутить, и ему реально было смешно. Но не мне.

От шока в первые секунды я просто смотрела на эту сцену, боясь моргнуть и спровоцировать ещё больший пиздец, чем представшая глазам во всех красках картина. Задышала часто и поверхностно, борясь со спазмом, грозящим вывернуть наружу весь мой эстетический завтрак. Как-то словно со стороны стало даже смешно - всего полчаса назад я жила нормальной жизнью, а сейчас за одно мгновение будто провалилась в ад...

Лишь когда Гриша принялся заботливо полоскать своё достоинство, до меня в полной мере дошло, что времени больше нет. Он же не думает всерьёз, что я это сделаю?! Или думает...

Дёрнула руку изо всех сил. И он от неожиданности даже отпустил её на секунду, давая такую обманчивую надежду на возможность спастись...

– Кудаааа...
– Гриша со злостью схватил меня за плечо, рывком толкнул на пол...

Кажется, я упала спиной на ножку стола, ибо раздался негромкий грохот и звяканье посуды, но пальто смягчило удар. Зря - лучше бы я испытала физическую боль, сосредоточилась на ней, чем эта концентрация на сужающемся передо мной пространстве, когда он навис сверху всем телом, за волосы подтаскивая меня к своему паху и остервенело тыкаясь мокрым и воняющим хозяйственным мылом членом мне в губы...

– Соси уже, блять... Быстрее кончу - быстрее выйдешь отсюда!
– в его голосе было столько ненависти и злобы, что я только безвольно заныла, закрывая глаза и цепляясь за одну единственную мысль - я выйду отсюда...

Главное - не дышать. Спрятать язык подальше, чтобы как можно меньше ощущать вкус... В конце концов, не первый и не последний минет в моей жизни. Если стошнит - не мои проблемы...

Губы практически сразу онемели, едва член задвигался во рту, сам толкаясь глубже и быстрее с каждым разом. И долго, слишком долго...

Я продам к чёртовой матери эту машину. Я буду ездить на автобусе, лишь бы больше никогда, НИКОГДА...

Гриша внезапно обмяк, но не ослабил хватку, продолжая держать мою голову. Дёрнулся пару раз, заливая кисловатой спермой язык и горло... Наконец отпустил...

Машинально отползла в сторону, больше не сдерживая тошноту и спазмы. Как назло, даже не вырвало, только тело сотрясалось в конвульсиях, я и судорожно отплёвывалась от чужого въедливого мерзкого вкуса, ползая по полу и с воем заливаясь слезами.