(Не) мой ребенок
Шрифт:
– Вот!
Достаю его, обтираю салфеткой.
– Мира, я пригласил тебя сюда, чтобы сделать предложение… Прости, что не вышло романтично.
– Это очень романтично! – вдруг заявляет она.
А потом подает мне руку, позволяет надеть кольцо на безымянный палец правой руки.
– Я люблю тебя, милая! – заявляю ей, глядя прямо в глаза.
– Я тоже тебя люблю! – говорит она и делает шажок ко мне.
Мы стоим почти вплотную. Мне так приятно, что хочу остановить мгновение. Пусть бы оно длилось вечно. Чтобы я с Мирой рядом, чтобы так же смотреть друг другу в глаза.
– Как романтично! Я сейчас расплачусь, - краем уха слышу голос будущей тещи.
Неплохо для робота, а? Даже тещу и то умилил.
Эпилог. А все-таки чей же ребенок?
Глеб
Мы с Мирой держимся за руки, пока она лежит на кушетке.
Внимательно наблюдаю за тем, как врач водит по круглому животу моей жены датчиком, присоединенным к аппарату УЗИ. Начался третий триместр ее беременности, и естественно я поехал на обследование вместе с ней.
Очень скоро на экране, расположенном перед нами, появляется странное нечто, активно шевелящее руками и ногами.
– Это ваш ребенок, - поясняет улыбчивый доктор в очках. – Смотрите, какой активный, мамочке дискомфорт не доставляет?
– Нет, нет, - Мира тоже улыбается. – Только иногда упирается в ребра, но в целом все хорошо.
Продолжаем наблюдать за шевелением нашего малыша, и у меня в груди появляется такое сильное чувство, что даже не знаю, с чем сравнить. Я таких эмоций в жизни не испытывал, разве что к Мире… Но это другое. Вот она, оказывается, какая – любовь к своему ребенку. Всепоглощающая. Всеобъемлющая!
– Наш сын очень красивый, - тут же заявляю жене, крепче сжимая ее пальцы. – Ты посмотри, как он активно двигается. Будущий спортсмен, не иначе.
– Я тоже так думаю, - отвечает Мира. – Ты прямо озвучил мои мысли, Глеб!
Врач отчего-то серьезнеет, внимательнее смотрит на монитор, ведет аппаратом УЗИ по животу Миры в другом направлении. А потом вдруг спрашивает:
– Уважаемые будущие родители, а с чего вы решили, что у вас мальчик? Я никакой пипки не вижу. Посмотрите сами, между ног ничего нет.
– Как это нет? – мне хочется забрать у врача очки и протереть их, может быть, тогда он начнет лучше видеть. – Вон же между ног здоровенная такая палка.
– Это пуповина, - невозмутимо заявляет он.
– Девочка, значит? – спрашивает Мира потерянным голосом.
– Девочка, - кивает врач.
Из кабинета УЗИ мы выплываем в полной прострации.
Не хочу думать о плохом, тем более пугать Миру. Не в ее положении… Но в голову тут же лезут нехорошие мысли. Что, если это вообще не наш ребенок у нее в животе? У нас должен был быть мальчик, я специально отдельно об этом договаривался.
Впрочем, как только отходим в тихий уголок, Мира сама озвучивает мне мою же догадку:
– Глеб, а что если мне запихнули чужой биоматериал? По ошибке… Такое ведь бывает? А та клиника, в которую ты обратился за ЭКО, не внушает доверия, ты сам мне это сказал, когда перевел меня для наблюдения в другую, более респектабельную. К тому же у меня ведь не брали яйцеклетку традиционным
способом…– Как это не брали? – начинаю возмущаться.
– Врач уверял, что взяли!
– Нет… Я много читала про эту тему, уж такую процедуру, как пункция яичников, я бы точно не забыла. Не брали! Если это не мальчик, которого тебе обещали, значит, мне могли вживить чужой плод. Получается, я ношу не нашего ребенка?
И тут она начинает плакать.
– Мира, успокойся, пожалуйста, - прошу ее. – Я решу этот вопрос, я узнаю, чей биоматериал тебе вживили, я найду биологических родителей, я…
– Не надо! – вдруг стонет она. – Глеб, если вдруг выяснится, что это не наш малыш, мы что должны будем его отдать? Я не смогу, Глеб! Он же во мне растет! Она… Пусть малыш не мой, но он все равно мой… наш…
Как ни странно, но ее последняя фраза мне очень понятна.
– Я выясню все по-тихому. Ты мне веришь? Все будет хорошо, - обещаю ей.
– Я тебе верю, - кивает она и льнет ко мне.
Крепко прижимаю к себе жену и еле сдерживаю рвущийся наружу гнев.
Я этого врача, который делал нам ЭКО, порву на британский флаг. Он не знает, с кем связался.
***
Глеб
Мне не требуется много времени, чтобы войти в курс дела.
Хватает всего нескольких часов, чтобы узнать, что меня банально кинули.
Возвращаюсь домой к Мире и не знаю, как буду смотреть ей в глаза. Она ждет меня в гостиной, вижу по лицу, вся изнервничалась.
Сажусь рядом, беру ее за руку, говорю, как есть:
– Клинику, где тебя сделали ЭКО, закрыли. Они погрязли в судебных исках за недобросовестность проведения процедур. Раньше эту шарашку крышевала одна шишка на верхах, похоже, за откаты. Погорел он, погорела клиника… А врач, с которым я договаривался, вообще сбежал из страны. Набил карманы и, видно, тратит деньги где-нибудь на островах. Вот такие дела.
– То есть как? – Мира хлопает ресницами, непонимающе на меня смотрит. – Мы даже не узнаем, наш это ребенок или нет?
– Думаю, довольно скоро мы это узнаем. Ты ведь родишь, мы можем сделать ДНК-тест… Но думаю, все и так очевидно.
– Очевидно… - она шепчет это и отворачивается от меня.
– Мира, прости меня! – мягко трогаю ее за плечо. – Прости, что решил воспользоваться той клиникой, не нашел более подходящую, преследовал свои интересы…
Она резко ко мне поворачивается, смотрит ласково, хоть и немного грустно:
– Что ты, милый! Это не твоя вина! К тому же, не обратись ты в ту клинику, мы с тобой никогда и не встретились бы…
– Это да, - киваю, но чувство, что подвел ее, не отпускает. – Мы как-то через это пройдем, переживем. Люди и не через такое проходят, верно?
Ловлю ее взгляд, кожей чувствую ее волнение.
– Милый, - вдруг стонет Мира, - пусть девочка не наша, но мы же не бросим ее? Никому не отдадим?
Чтобы я отдал дитя, которое носит моя Мира? Да ни за что в жизни! Я с этой малышкой каждый день вел задушевные беседы, я ей детскую сделал. Мальчишескую, правда. Но я переделаю, еще есть время.