(Не) мой ребенок

– Это без вариантов, - качаю головой. – Мы никому не отдадим девочку. Она стопроцентно наша. А эта ДНК… пошла она к черту. Мы будем растить нашу дочку, и на этом считаю вопрос исчерпанным.

Мира кивает, смотрит на меня с надеждой, награждает робкой улыбкой.

– Все будет хорошо, - снова обещаю ей.

***

Глеб

Вот уже два дня я между небом и землей.

Я не живу. Я жду…

Жду, когда мою ненаглядную выпишут из роддома. В конце беременности у нее обнаружились сложности, поэтому вместо естественных родов ей сделали кесарево сечение.

Она неплохо отошла от операции, хотя и пожаловалась на жуткую боль.

Мне за нее больно. Мне за нее страшно.

Жду не дождусь, когда смогу увидеть моих малышек, ведь в роддом меня не пустили, а я очень старался пройти. Стерильность, будь она неладна. Я понимаю, дело важное, не нужны младенцам микробы внешнего мира. Но как же муторно ждать…

Сейчас всего шесть утра, а я не сплю, мерю шагами кабинет, хотя лег прикорнуть лишь в два ночи.

Вдруг слышу, как мобильный пиликает сообщением.

Открываю его – Мира прислала фото. Внимательно смотрю на маленькую, краснолицую девочку. Страшненькая немножко, но такая родная, что дальше просто некуда.

Даже не сразу замечаю приписку.

Приписка короткая и весьма однозначная: «Она точно наша!»

Поначалу даже не понимаю, что это значит. Отправляю Мире значок вопроса, это все на что я сейчас способен. Очень скоро получаю ответ: «У нее бровки как у тебя, губки твоей формы, а еще у нее родинка на плече прямо как у меня! Я ее сегодня внимательно со всех сторон рассмотрела, она точно наша, Глеб!»

Читаю это откровение и замираю на месте.

Все-таки мой ребенок!

Уже совершенно другими глазами смотрю на фото и чувствую, как душу до отказа заполняет счастьем. Все-таки, какая красивая девочка! И совсем нигде не страшненькая.

Но как же так вышло, что ребенок наш? Ведь у Миры не брали яйцеклетку. Отчего-то вспоминается процедура, про которую читал еще в то время, когда изучал вопрос искусственного оплодотворения.

Искусственная инсеминация.

Грубо говоря, это доставка донорских живчиков без семенной плазмы в матку пациентки с помощью специального катетера.

При условии, что у Миры не брали яйцеклетку, а дочка все же наша, ей вполне могли сделать именно такую процедуру, иначе как объяснить ситуацию? Между прочим, это значительно проще, чем пункция яичников, а потом ЭКО. И дешевле! Вот врач жучара… поди на всем экономил, чтобы плотнее набить карманы.

А все-таки как хорошо, что ребенок наш!

«Спасибо за это счастье, любимая!» - пишу Мире.

Бонус. Кто что заслужил

Антон

– Рая, держи мою куртку! – кричу из прихожей.

Да только кто бы на мой крик явился. Совсем обалдела девка. Приходится самому вешать одежду в шкаф.

Поначалу было еще неплохо, она казалась мне такой старательной, прямо удивительно для дочки богатого папочки. Но очень скоро в нашей семейной жизни стали вылазить огрехи, которых при жизни с Мирой и в помине не было.

Во-первых, эта паршивка отвратительно готовит. Она только и может, что взять мою карту и заказать картонную еду.

Во-вторых и главных… она меня не боится. И это хреново! Баба должна бояться своего мужика.

– Рая! – снова кричу.

Прохожу в дом, а едой и не пахнет. Что и требовалось доказать, она опять не позаботилась о моем ужине. Зачем? Муж же на работе фигней страдает, а не трудится в поте лица, к чему о нем заботиться?

Захожу в гостиную и вижу, что эта мерзавка расселась на коврике для фитнеса возле окна в позе Будды. Красивая, этого не отнять. У нее идеально пропорциональное тело. Стройные тренированные ноги, плоская талия, это особенно заметно в обтягивающей спортивной одежде, которая сейчас на ней. Однако грудь подкачала – практически плоская. Это обстоятельство чрезвычайно бесит. Ну батя удружил… выбрал мне в спутницы жизни плоскогрудую никчемность.

– Ты глухая? – я уже на взводе.

– Что тебе непонятно? – она поднимает на меня взгляд. – Я медитирую… Не отвлекай.

Медитирует она, значит.

Тут меня накрывает окончательно. Срываюсь с места, несусь к ней. Хочу схватить ее и как следует оттаскать ее за волосы.

Однако мой маневр довольно быстро угадывается. Легким движением Рая отклоняется в сторону, вскакивает на ноги.

– Ты обалдела? А ну стой! – рявкаю на нее.

Тяну руку к ее волосам. Понять не успеваю, как она берет ее в захват, и очень скоро я оказываюсь на полу, а мое предплечье ноет от боли, поскольку она вывернула мне руку. Но самое противное даже не это, а тот факт, что я лежу мордой на грязном полу и в щеку впиваются крошки.

– Я сказала, ко мне с такими штучками не лезть! – рявкает она чуть ли не громче меня. – Еще раз попытаешься так меня схватить, я тебе что-нибудь сломаю, Горцев!

С этими словами она меня отпускает. А потом как ни в чем не бывало складывает коврик для йоги и уходит.

Все, это последняя капля.

Подскакиваю с места и бегу.

Не за Раей.

Путь мой лежит в отчий дом.

Отец находится в кабинете.

Прямо с места начинаю на него рычать:

– Ты кого мне в жены подсунул? Ты зачем мне так удружил? Она же совсем рамсы попутала! Чуть не отфигачила меня за просто так…

Но вместо сочувствия дожидаюсь от отца недоуменного взгляда. Он смотрит на меня исподлобья и вдруг заявляет:

– Тебе несказанно повезло с женой, сынок. И чтобы Раю мне не обижал! Ты хоть помнишь, кто ее отец?

– Помню! – буркаю недовольно, потирая поврежденное плечо.

Еще бы не помнить, он у нее отставной военный, в прошлом тренер по боевым искусствам, ныне бизнесмен. Нужный человек для отца, надежный партнер. А дочь нормально вырастить не смог, минус ему. Она ж у него чисто пацанка, какая нормальная девка будет так мужа по полу размазывать?

– Я с ней жить не буду, отец! Так и знай! Она… Она меня по полу размазала, прикинь?

– Тебе полезно, - вдруг заявляет отец. – А начнешь рыпаться, развод затевать, с работы выпру и из дома выселю, понял? Помяни мое слово, останешься бомжом. Усек?

Никакой жалости у человека к сыну.

– Усек, - буркаю.

Бомжом быть никак не хочется, ведь мой дом оформлен на него.

***

Глеб

– С днем рождения тебя, моя красавица! – целую дочку в щеку, дарю подарок.