Не надо оборачиваться

— Если Нежный с ними не справился, я один тем более не справлюсь. Он круче меня.

— Сам знаю, кто из вас круче. Ты будешь не один, а с Сорокиной.

— Толку от неё? Оборотни — это не пьяный сексуально озабоченный начальник.

— Лишней она не будет. А если её сожрут, невелика потеря.

— Шеф, так они и меня сожрут!

— Тоже, если честно, невелика потеря. И тебя, и её легко заменить. Мастер, блин, оформления бумаг для прокурорских.

— Я - опер, а не боец. Нужна группа захвата.

— Нужна — бери. Сорокина говорит, что они сейчас на задании, но когда тебя волновали чужие проблемы? Снимай их с задания, и все дела.

— Шеф, они мне не подчиняются. Вам — тоже, но вы можете перетереть с их командиром, и решить вопрос.

— Отставить, Бардин, — шеф внезапно что-то придумал, иногда с ним такое случалось. — Я сам этим займусь. Не нужна мне никакая группа захвата.

Начальник убежал. Бардин посмотрел в окно и увидел, как он в расстёгнутом полушубке идёт быстрым шагом к стоянке. Да, действительно, группу захвата с собой не прихватил. Неужто полезет один в логово оборотней? При всём желании Бардин не мог в такое поверить. А вот в секретаршу, входящую в кабинет, неся на подносе две чашечки кофе, поверить пришлось. Он мгновенно отобрал поднос, отдал одну Палёнке, а вторую тут же пригубил, чтоб уже наверняка не отобрали.

— Надо отдать должное шефу, светлая ему память, — скорбным тоном произнёс Бардин. — В последний раз, свой самый последний, он не ошибся. Двух чашек будет вполне достаточно.

* * *

Из того, что обязан уметь страж, хуже всего у Литы получалось водить машину, особенно по скользкой дороге. А тут ещё и традиционные вечерние пробки. Клонило в сон — бег и прыжки на пределе сил даром не проходят. Лита постоянно пропускала момент, когда стоящая перед ней машина трогалась, и хоть все знали, что через пару метров она всё равно остановится, задние начинали гудеть. Наверняка они ещё и матерились в её адрес, но уж на неслышимые маты ей было абсолютно наплевать.

Хотелось позвонить тётке, рассказать ей всё по телефону и поехать домой, но нет. Уже пробовала. Та, едва узнав, что Лита не убила Врага, сразу же потребовала явиться к ней пред ясны очи, и уже там подробно объяснить, почему и отчего так вышло. Легко сказать «объясни», а что делать, если она сама толком не знает, почему пощадила старика? Жалко стало? Но стражи никого не жалеют, ни других, ни себя. Или испугалась, хотя стражи никого и ничего не боятся?

Не в силах объяснить даже самой себе, почему она оставила в живых пособника Врагов, Лита попыталась думать о чём-нибудь другом. Точнее, всё о том же. Почему Совет до сих пор не выяснил, кто из Рода выдал Врагам время и место Ритуала? Уже прошло несколько дней, вполне достаточно, но предательницу так и не нашли. Может, расследование Совета кто-то умышленно срывает? Не обязательно сама предательница, может, та, которой выгодно, чтобы виновную не выявили? И неважно, по каким причинам выгодно.

Машина всё так же стояла в пробке, а Лита напряжённо думала, пытаясь решить задачку, которая оказалась не по силам всем мудрейшим Совета. Для того, чтобы что-то кому-то выдать, нужно это что-то знать. Кто знал, когда именно Лита пойдёт к Бонифацию? Раньше она думала, что о каждом предстоящем Ритуале знает весь Совет, но мать ей сказала, что это давно не так, Агата теперь всё держит в секрете. Кто остался? Сам Бонифаций, Лита и Агата. И кроме них — те, кому они разболтали. А те уже разболтали дальше. Но для начала можно сократить исходную тройку.

Бонифаций отпадает, она видела, что он не ожидал нападения, да и не было у него ни единого шанса выжить. Разве что он рвался навстречу смерти, но не хотел убивать сам себя. Если так, он будет первым в Роду, кто добровольно захотел умереть. Мог ли он кому-нибудь разболтать? Насколько Лита знала, он время от времени говорил по телефону со многими, но не идиот же он доверять свою жизнь телефонной связи, которую может прослушать кто угодно. А лично он встречался только с Агатой, но она и так была в курсе дела.

Сама Лита не говорила никому. Даже своей подружке сказала, что идёт проведать тётку, и ни словом не упомянула Бонифация. А подружка закатила сцену ревности, вопила, что Агата конченная шлюха, и Лита идёт к ней, чтобы предаваться омерзительному разврату. Даже встала у двери, раскинув руки, плакала и шептала «Ты никуда не пойдёшь, только через мой труп!». Пришлось пустить в ход кулаки. Конечно, торговка, или на местном языке бизнес-вумен, и пяти секунд не выстояла в драке со стражем. Кстати, не забыть бы, когда кончится вся эта суматоха, позвонить и помириться. Может, даже извиняться придётся.

Остаётся Агата, которая убедительно объяснила, почему предательница — не она. Но, может, она всё-таки проболталась своей постоянной подружке? Лита её знала, торговка, владелица процветающей парикмахерской по имени Настёна, Ей-то зачем предавать? За деньги? С её доходами вряд ли нищие Ван Хельсинги смогут её финансово заинтересовать. Какие-то политические выгоды? Но какие? От смерти Литы или Бонифация она ничего не получает. А если ревность? Агата явно запала на Литу, Настёна вполне могла об этом узнать. Вот и натравила на соперницу Врагов.

Агата, мудрейшая как-никак, мгновенно во всём разобралась, и теперь прикрывает возлюбленную. А может, прикрывает не от любви, с её-то бьющей через край слабостью на передок, а потому, что не хочет, чтобы Совет узнал — последний мужчина Рода погиб из-за её, Агаты, болтливости и развращённости. Но как быть со сроками? О том, что её организм вот-вот станет готов к зачатию, Лита поняла всего за четыре дня до Ритуала, тогда же она и оповестила Агату. Настёна могла узнать об этом сразу же, подслушав их разговор. Но как за четыре дня найти способ связи с Врагами, да ещё и убедить их, что это не ловушка, что ты говоришь правду? Лита решила, что никак.

Может, Настёна заранее снюхалась с Ван Хельсингами, и только ждала, когда придёт черёд Литы проводить Ритуал? Нет, исключено. Агата стала липнуть к ней совсем недавно, неделю назад, как раз когда Лита созрела для Ритуала. До этого никакой ревности быть не могло. Значит, целью Настёны была не именно Лита, а кто угодно? Или жертвой должен был стать Бонифаций, как это фактически и случилось? Но почему напали, когда в его квартире была страж? Неужели не могли подождать следующего Ритуала? Или его тоже должна была проводить страж? Машина безнадёжно стояла в пробке, так что Лита спокойно смогла позвонить матери и спросить, когда намечался следующий Ритуал и кто собирался в нём участвовать.

— Понятия не имею, когда, — охотно ответила та. — Сроки знает только Агата. То есть, знала, Ритуалов же больше не будет. А чья была очередь — могу сказать. Как раз именно Агаты. Ты же сама мне жаловалась, что она бросается на людей, как конченная нимфоманка. Так ведут себя все, у кого организм созрел.

— Глупости, мама, — возмутилась Лита. — Я ничего подобного и близко не вытворяла!

— Ты — страж, доченька. У вас всё не как у людей. Вы умеете сдерживать эмоции, вас к этому готовили. А вот она совсем себя не контролирует. Не осуждай её, пожалуйста, я в таком состоянии веду себя не лучше.