Не от мира сего

Не успела я досчитать до трех, в гостиную вошли хозяева дома.

– Что тут происходит? – спросил Артур.

– А на что это похоже? – я дерзко ответила ему.

Милена отпустила мой хвост, прихватив с собой клочок моих волос. Я ощупала свою голову на предмет возможной проплешины, и прилизала волосы. Мне показалось, что парочкой волосинок тут не обошлось. Милена выглядела довольной, что не скажешь о её прическе – лохматая, дранная кошка, как и собственно я.

Артур подошел к Милене и осмотрел свою даму.

«Чего ты там проверяешь? Всё ли у неё на месте?
– хмыкнула я довольно.

– Давно же я мечтала всыпать тебе сестренка - по самое не балуй».

Северен был недоволен и мрачен. Его лицо говорило само за себя: ноздри раздувались, глаза горели хищным блеском. Он старался быть мягче с Миленой и отправлял её в комнату, привести себя в порядок, а мне уготовил иную участь.

– А ты… следуй за мной! – приказным тоном адресовал мне альфа.

– Что я сделала не так? Почему мне всегда достается? Не я первая начала драку … - чтобы не говорила, всё проходило мимо ушей Артура.

Макс, который тоже стал свидетелем нашей драки, передал Артуру папку с бумагами, и молча проводил нас взглядом.

– Зачем Артуру понадобилось говорить с моей сестрой? – спросила она у Макса.

– Кто-то же должен преподать ей урок и поставить её на место, - ответил он ей.

«Так и хотелось спросить: и какой же урок мне следует преподать - правила приличия или правила поведения? И как он собирается это делать? Если он хочет, чтобы я склонила перед ним голову…то не дождется. Никогда…никогда я не склони свою голову перед этим мужчиной!
– повторяла я себе снова и снова, - И плевать, что он альфа!».

Мы вошли в кабинет. Артур сел за стол, а я осталась стоять. Грозный вид пугал меня, но тушеваться перед ним я не стала. Он открыл папку, пробежался глазами по содержимому, а потом кинул небрежно какие-то бумаги в мою сторону.

– Подпиши…- скомандовал он.

– Что это? – уточнила я.

– То, что ты должна подписать прежде, чем выйдешь за эту дверь, и исчезнешь из нашей жизни.

«Нашей? А ему то, что я сделала?»

Звучало пугающе и грозно, но не отменяло того факта, что я не собиралась ничего подписывать.

– Нет, - твердо ответила ему.
– Я ничего подписывать не буду.

– Не вынуждай меня применять силу, - сухо сказал Артур, протягивая мне ручку.

– И что ты мне сделаешь? – язвительно спросила его.

От напряжения, ручка в руках Артура сломалась пополам.

– Если думал меня этим напугать – напрасно. Я уже ничего не боюсь. Один раз я уже ошибку совершила, другого раза - не будет.

Артур резко встал с места, и подошёл ко мне, силой заставляя меня сесть. Я ощутила на себе всю тяжесть мужского давления: сильные руки, взгляд из подлобья, хмурые брови, и черт побери, мой нос учуял потрясающий аромат парфюма: обволакивающий и волнующий, который хотелось вдыхать с каждым вздохом.

«Очнись! Что с тобой не так?». Я и сама не поняла свою реакцию. Не думала, что меня так легко сбить с мысли «соблазнительным» запахом. Артур, будто специально провоцировал меня, неосознанно выпуская на меня свои феромоны. Если бы я вовремя не собралась, то отреагировала бы также как Рокфор из «Чип и Дейла»: «Сы-ы-ыр!». Вот была бы умора!

Я сидела, быстро возвращая над собой контроль. Мне предложили новую ручку и придвинули документы поближе. В этот раз, Артур решил проявить сдержанность, а не свою нахрапистую настойчивость. Видимо понял, что я не такая как все и на меня угрозы не подействуют.

Я состроила гримасу недовольства, вчитываясь в первую бумажку, название, которого было «Соглашение». По нему, я – сторона А присягала на верность стороне Б, Артуру Северену, а далее я уже перескакивала с одной строчки на другую, округляя свои глаза от содержания документа. Не успела я дочитать до середины, как Артур прикрыл оставшуюся часть документа своей рукой, оставляя мне место для подписи.

– Подписывай, – нетерпеливо торопил Артур.

Я подняла на него глаза, сохраняя за собой остатки хладнокровия.

– Убери руку! – прошипела я сквозь зубы. – Долго будешь продолжать стоять над душой? – спросила его, видя, как он нависает надо мной и создает мне «некомфортные условия».

Артур нехотя отодвинулся, и приземлился на рядом стоящее кресло, продолжая наблюдать за мной, что сильно меня бесило, и не давало сосредоточиться. Всё-таки, не абы что за документы. В какой-то момент, и я, уставилась на него, ощущая давление его карих глаз.

– Мы долго будем играть в гляделки? – заставила себя первой разбить неловкую тишину.

Артур откашлялся и произнёс: - Я жду.

– Чего? У моря погоды? – мне так и хотелось его чем-нибудь зацепить.

– Спрашивай, – он встал и вернулся за свой стол. – Вижу, у тебя есть ко мне вопросы.

«Ещё бы! У меня был один единственный вопрос, который я хотела ему озвучить: почему я должна что-то подписывать, если это не имеет ко мне никакого отношения? Я решила воздержаться и докопаться до сути проблемы».

– Эти документы имеют юридическую силу?

– Да.

Я продолжила читать дальше, постоянно закатывая глаза.

«Кому в голову пришло называть это согласием? Принуждение в чистом виде», - меня заставляют согласиться носить метку и присягнуть на верность альфе. Причем, документ датировали задним числом, что показалось тоже странным. – «Что значит преданность и о какой метке идет речь? Даже в здравом уме, я бы никогда не подписала эту бумажку».
– А следующий документ, так вообще, отвал башки: «Отказ от претензий», к которому прилагалось довольно нелепое объяснение – несовместимость сторон. – «Какая - характерами, по крови, какая несовместимость?» - написано всё как-то завуалировано и размыто. Смысла читать под давлением не видела, и я остановилась на середине.

– Ты хочешь, чтобы я это подписала?

– Да.

– Что мне за это будет? – ну надо же было спросить.

Артур хмыкнул.

– Там всё написано. Если не согласна, готов рассмотреть твои хотелки.

«Даже так? Очень интересно что же мне там причитается? К сожалению, я не дочитала документ до конца, и даже если мне сулят миллионы, нужно сначала взвесить все «за и против».

– Я могу ознакомиться с документами более подробно? И.. если есть, ещё и со сводом законов? Хочу знать, по каким правилам живет ваш народ, - сказала так, будто я не причастна к этому миру.