(не)отец моего ребенка

— Я переведу тебе денег на карту. На Монако точно хватит. Считай это моим прощальным подарком, — говорю равнодушно, полностью теряя какой-либо интерес к девушке.

— Идиот! Какой же ты идиот! — рычит мне в след.

«У нас ночь, так что жду от тебя пожеланий сладких снов. Не усну, пока не услышу», — печатаю на ходу Вике и вызываю такси.

Длинная пауза. Потом я вижу, как двигается в окне карандашик. И снова пауза.

— Сладких снов, Игорь, — слышится из динамиков телефона. Голос Вики звучит робко, ощущение, словно она и не дышит там. Я улыбаюсь и прячу телефон в карман. Потому что руки так и чешутся написать ей что-то более непристойное, чем обычную вежливую фразу в ответ. А пока что рано.

***

Я осознаю, что слишком много думаю о Вике, лишь когда ловлю себя на мысли о том, что уже по привычке отписываюсь ей перед сном. Сам. Словно отчитываюсь перед женой. Эта девушка вносит в мою жизнь сумятицу, несмотря на то что именно я настоял на ее переезде ко мне.

Я вдруг понимаю, что она может стать для меня второй Кариной, бомбой замедленного действия, а мне не хочется, чтобы любимая женщина вновь выбрала не меня, не хочется снова остаться в одиночестве в огромной квартире с миллионами на счетах и ещё больше не хочется, чтобы оказалось, что чувства Вики ко мне, ее симпатия и интерес были всего лишь фантомом чувств к Юре.

Я решаю взять паузу и подумать. От ребёнка я точно не откажусь, но что делать с его матерью? Я не прочь создать семью, жениться, но наблюдать всю жизнь за тем, как она смотрит на моего брата, чувствовать себя его заменой — перспектива так себе. А ещё я впервые задумываюсь о том, как Юра поведёт себя, когда родится ребёнок. Не придётся ли мне соперничать с ним за отцовство? Одно дело, когда ты знаешь о существовании призрачного сына либо дочери, и совсем другое — когда ты держишь его в руках, можешь увидеть улыбку, обнять, услышать голос.

Переехать в другой город? Страну? Несколько дней эти мысли не дают мне покоя, я не знаю, как обставить все так, чтобы брат даже не заикнулся о своих правах. Подумать только, ещё месяца два назад я пытался придумать, как с помощью Вики и ее беременности заполучить Карину и детей, а сейчас меня волнует, как удержать ее рядом с собой.

Я решаю, что такие кардинальные меры буду принимать по мере необходимости, а сейчас стоит разобраться со своими собственными желаниями. Там, на благотворительном вечере, я посмотрел на Вику совершенно другими глазами. Она невероятно красивая девушка, которая через несколько лет превратится в не менее роскошную женщину. Она притягивает взгляды, она воспитана и не высокомерна. А ещё создаёт необычный уют в моем доме своим присутствием.

Я хочу ее и именно сейчас начинаю понимать брата. Хотя нет, ни черта я его не понимаю! У него жена и дети, так какие могут быть любовницы на стороне? Нет, я не монах и ещё тот грешник, но когда ты делаешь осознанный шаг, создаешь семью, воспитываешь детей, то стоит забыть обо всех связях на стороне, разве что твой брак обречён, а жена настоящая истеричка.

Не знаю, как я не убил Женю за его идиотизм, он трезвонил несколько дней назад, пытаясь извиниться, но стоит мне вновь вспомнить его руки на моей девочке, его губы на ее — меня переполняет злость и ярость. А если добавить сюда беременность Вики, то несложно было бы получить труп прямо в кабинете ресторана, которым владеет он.

Домой я возвращаюсь с трезвой головой и решением, что хочу настоящую семью, а не соседей по комнате. Хочу засыпать в одной постели и просыпаться рядом со своей женщиной. Хочу не сдерживать себя в желаниях, не волноваться по поводу ее реакции на мои прикосновения. Понимаю, что действовать надо медленно и осторожно, к счастью, времени у меня полно. Когда еду в такси до дома, мысленно представляю себе, как отреагирует на мой приезд Вика, обрадуется ли, ведь по сообщениям видно, что ждёт, и вдруг ясно осознаю, что за эти несколько недель почти не вспоминал о Карине. Даже не перезвонил ей три дня назад.

Я усмехаюсь. Вот это дела. Стоило какой-то бедовой малышке появиться на горизонте, как все женщины испарились из моей головы. Но нужно отдать ей должное: впервые за долгое время я начал дышать полной грудью, не задумываясь ни о своем чертовом бесплодии, ни о женщине, которая предпочла брата.

Я захожу в квартиру в приподнятом настроении.

— Вик, ты дома? — Оставляю чемодан прямо у порога и отправляюсь на поиски девушки. В кухне чем-то вкусно пахнет, но самой Вики нет. Отмечаю, что в квартире все убрано, и очень сомневаюсь, что это постаралась клининговая служба. Скорее всего, Вика снова меня не послушалась и вместо отдыха выбрала уборку.

Решаю сходить в цветочный магазин, пока ее нет дома. Думаю, это принесёт ещё одно очко в мою пользу: девушки ведь это любят? Нетерпеливо жму на кнопку лифта и ощущаю себя так, словно на меня выливают ведро ледяной воды, когда замечаю Вику в компании какого-то мужика. Улыбается ему, совсем не ожидая моего появления. Неужели и ужин был предназначен для него? Неужели ошибся и в ней? Стоило оставить ее одну в квартире, как начала водить сюда своих парней?

Меня переполняет злость, вся симпатия к девушке испаряется, особенно после того, как этот с бородой представляется моим соседом. Какой, к черту, сосед? Я здесь живу с того времени, как дом был сдан строительной компанией, и кого-кого, а своих соседей прекрасно знаю, несмотря на то что большую часть времени провожу совершенно в другом месте.

Но, к моему удивлению, мужик достает из кармана связку ключей и заходит в квартиру, которая находится рядом с моей. Недоверчиво перевожу взгляд на Вику: не обманула, что ли?

Глава 36

Игорь

Вика нервничает, не знает, куда деть руки, то прячет их в карманах джинсов, то хватается за сковороду, то за губку для посуды, выдавая тем самым своё состояние. Она все время отводит от меня свой взгляд и мило краснеет каждый раз, когда встречается с моим.

— Уже поздно для первого, но есть запечённая утка, фаршированная рыба, салат и пельмени. Я не знала, чего тебе захочется, поэтому приготовила все, что ты любишь, — выдаёт на одном дыхании она, и я вдруг успокаиваюсь. Ждала меня. Готовилась. Всё-таки я погорячился, когда решил, что Вика тайком завела отношения с тем бородачом. — Собиралась еще яблочный пирог испечь, но не успела, — немного грустно улыбается она, указывая на фрукты, и наконец-то смотрит в мою сторону.

Я хочу сказать, что не голоден, успел поесть в самолете, но потом натыкаюсь на ее широко распахнутые глаза и понимаю, что если сейчас откажусь от ее стряпни — к слову, всегда очень вкусной стряпни, — то она наверняка расстроится. Первое правило мужика — всегда съедать все, что приготовила женщина. Даже если еда пересоленная, невкусная либо сырая. Даже если до этого до отвала набил желудок и не сможешь вместить и ложку супа.

— Давай рыбу, легкий ужин мне не повредит.

Она открывает верхний шкафчик, встает на носочки, пытаясь достать тарелку.

— Я помогу. — Подхожу к ней вплотную, так что Вика оказывается зажатой между столешницей и моим телом. Поднимаю руку вверх, повторяя ее движение, и наши пальцы соприкасаются. Мы замираем. Я слышу короткий выдох, который вырывается из ее груди, чувствую, как она дрожит всем телом, как напряжена.

Я перехватываю тарелку из ее рук, но не спешу отступать. Вдыхаю носом аромат ее волос, прижимаюсь ещё ближе и с силой сжимаю пальцами край столешницы, потому что такая близость сводит с ума.