(Не) пара для вампира

Кончики пальцев дрогнули, и неподвижность начала отступать, конечности потеплели, я ощутил, что снова могу вдохнуть полной грудью. Мышцы расслабились, каменное напряжение спало.

В разы быстрее и проще, нежели в прошлый раз, хотя, подозреваю, противник попался куда опаснее Ханта. Через пару минут я уже сумел сжать руки в кулаки и улыбнуться герцогу.

— Я так не думаю, — ответил с самым издевательским видом.

— Невозможно… — прошептал Орэ, но я расслышал.

Лицо вампира вытянулось от удивления и побелело до совсем уж мертвецкого состояния. Надеюсь, ублюдка хватит сердечный приступ.

Увы, де Эвиль в скором времени совладал с собой и спрятался за напускным безразличием. Разве что отступил, но глаз с меня не спускал ни на миг. Ленивой вальяжности в его облике поуменьшилось.

И не зря.

Зверь бесновался из-за вероломного нападения и пытался вырваться на волю, но мне пришлось задушить в себе тёмную половину вопреки тому, что наши желания не так уж разнились. Не хотелось показывать герцогу светящиеся глаза. Без сомнения эффект неожиданности они бы поддержали, но не выдавать же все козыри за один раз.

— Что теперь? — поинтересовался, чтобы разбавить мёртвую тишину, давившую на уши. Даже привычная возня населённого поместья стихла, отошла на задний план.

Подумалось, что истинная сущность неспроста пришла в неистовство, я тоже ощущал угрозу, исходившую от собеседника. А кроме того, дикий голод.

Сопротивление внушению высасывало энергию, и, если герцог решит предпринять новую попытку атаковать, без разницы, ментальную и физическую, силёнок мне может и не хватить.

— Вы не оставили мне выбора, граф Кросс, — отозвался вампир как-то очень устало, подрастеряв обычную спесь. — Я вызываю вас на дуэль. За час до рассвета завтрашней ночью, в поместье Бертье — там нам никто не помешает.

— Дуэли запрещены законом Полночной империи.

Логика понятна: чистокровные вырождаются, не хватало ещё, чтобы убивали друг друга, гордыня-то зашкаливает. Герцог де Эвиль — яркий тому пример — похоже, решил идти до конца.

— Именно поэтому в ваших интересах, чтобы о поединке не узнали, — хмыкнул собеседник. — Решим спор, как мужчины. Победитель останется с Николь, проигравший сгорит в лучах Сортры.

Нет, ну ты посмотри, какой продуманный!

Видимо, давно запланировал предрассветное рандеву, да не решался пригласить.

Вызов герцога вызвал во мне двойственные чувства: тёмная суть рвалась воспользоваться случаем и избавиться от соперника раз и навсегда, более осторожная человеческая часть подсказывала не бросаться в омут головой.

— Решим, как мужчины? — скривил губы, не скрывая презрения. — Шантажировать невесту, пытаться купить её, как вещь, и бесцеремонно вторгаться в чужой разум — по-вашему, это по-мужски, герцог де Эвиль?

— Надеюсь, ваш меч острее, чем ваш язык, граф, — парировал Орэ, глядя на меня из-под полуприкрытых век, как на досадное недоразумение. — В противном случае дуэль будет короткой. За час до рассвета, поместье Бертье. Если, конечно, вам хватит смелости.

Тряхнув лощёной блондинистой копной, собеседник удалился.

При мысли, что Николь согласилась уехать с этой самодовольной сволочью, мне захотелось что-нибудь сломать. Подавил острое желание запустить тонкой фарфоровой вазой в хлопнувшую дверь — леди Шарлотта меня не простит, а у нас и без того напряженные отношения.

Как же я его ненавижу, милостивая тьма!

Орэ воплощал в себе всё то, от чего меня воротило в людях и, тем более, вампирах.

Высокомерный, беспринципный подонок!

Ощутив, что задыхаюсь от бессильной ярости, вышел на просторное парадное крыльцо. Опершись локтями о балюстраду, наблюдал, как графиня Сен Клэр провожает нежданного гостя и подругу.

Де Эвиль, разумеется, не соизволил как следует проститься с рыжеволосой вампирессой, так спешил затолкать невесту в карету.

Николь, в отличие от него, не спешила: задержалась на ступеньке экипажа и подарила мне неясный долгий взор, вызвавший новую вспышку раздражения.

Какой толк раз за разом подставляться, чтобы её спасти, если дурная маркиза потом уедет в неизвестность с мерзавцем, какого в Дракарде ещё поискать!

Поняв, что не владею собой, отвернулся и посмотрел на звёздное ночное небо, сделал медленный глубокий вдох. Зверь бушевал, грозя разорвать грудную клетку. С каждой ночью он будто становился крепче и злее, а сохранять невозмутимость делалось сложнее.

Поймал себя на мысли, что дьявольски устал сдерживаться.

Наверное, нечто подобное испытала Николь, когда вошла в конфликт со своим тёмным альтер эго в Манополисе. Оказывается, вампиресса хорошо справлялась с истинной сутью в отношении Камиллы, поскольку мне страстно хотелось перегрызть ненавистному герцогу горло.

Разница заключалась в том, что у меня имелся сдерживающий фактор: даже если отринуть положение в обществе, Орэ куда могущественнее меня. Будь он смертным подобно Лемейн, сумел бы я сдержаться?

Пока я созерцал светила Дракарда, к парадному входу поднялась леди Сен Клэр.

Не произнесла ни слова, лишь ласковым движением погладила меня по плечу, словно хотела выразить сочувствие. Я выдавил вымученную улыбку. Ведь графиня меня предупреждала, а я не могу улыбнуться ей по-человечески. В смысле, по-вампирски.

— Что думаете, миледи?

Шарлотта собиралась уйти, но я придержал её за локоть, без слов попросив остаться и составить мне компанию. Если останусь в одиночестве, вновь начну вариться в сомнениях и негативных эмоциях, а у меня и так веко дёргается.

— Думаю, что добром дело не кончится, — вздохнула рыжеволосая красавица и прислонилась к парапету. — Меня не покидает чувство, что Орэ изменился, и оттого мне неспокойно на душе.

— Вы позволите отправить Нору к Николь, леди Шарлотта? — потерев лоб, бессмертная кивнула. — У меня есть и другая просьба: можно ли позаимствовать у вас серебряный кинжал и отправить его вместе с другими вещами маркизы?

— Наедине можно просто Шарлотта. В трудные времена мне хотелось бы иметь в Рубарисе хоть одного настоящего друга, — пояснила леди в ответ на моё удивление. Я кивнул. Завести в столице друга лучше, чем врага. — Понимаю ваше волнение, граф Кросс, но не натворит ли маркиза бед, если вложить в её руки оружие?

— Наедине можно просто Марк. Не Маркус, — графиня усмехнулась, и лёд между нами пошёл тонкой сеточкой трещин. — Извини за прямоту, Шарлотта, но Николь я доверяю больше, чем Орэ. Так что вынужден настаивать.