Не пей, козленочком станешь

Я остановилась. Ни за что не пропущу это. Выглядели они уж очень умилительно, сводя с ума прохожих.

Меня заметили спустя секунд двадцать. А я еле сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. Матвей широко улыбнулся и кивком указал, чтобы запрыгивала в машину, что я и поспешила сделать.

– Вы произвели фурор у здания администрации города! – заявила им, усевшись поудобнее.

– Это мы можем, – подмигнув, протянул Егор, обернувшись мне, – Отвезите меня домой, а сами дуйте, куда вам надо! – скомандовал старший.

– Так точно, сЕр! – отсалютовал Матвей, и машина тронулась с места.

За время нашего пути я частенько ловила взгляды Матвея в зеркало заднего вида.

Предвкушение, вообще-то, очень странная штука. Я ждала того, что будет дальше, хотя это и было очевидно. Просто ужин, но предвкушение разговора с ним. Просто разговор у забора, но предвкушение узнать человека поближе, узнать, кто он такой, и почему так привлекает. Просто душ, но предвкушение горячих поцелуев и этих жарких стонов со сладким вкусом расплескавшегося молока.

Предвкушение от возвращения домой. Предвкушение? Нет. Разговор по мобильному. Предвкушение? Нет. Поездка с работы домой. Предвкушение? Нет…Касания по телу…поцелуи чувствительных местечек. Нет, вашу мать, нет никакого предвкушения! За последние две недели я научилась играть даже в постели. Сашка соскучился, и он мужчина, а я после того раза в душе, где стонала в крепких объятиях Матвея, до сих пор находилась в состоянии адски сильного возбуждения, стоило только вспомнить его.

“Такая влажная, горячая”, – хрипел он тогда, кусая меня в плечо, пронзая резкими толчками.

Господи Иисусе! Да чтоб вас, секс-эземпляров, изолировали от нормального общества. Представьте, есть ночь…как же она называется? Черная пятница, кажется?! Когда скидки в магазинах доходят до девяноста процентов. Вот и этих бы выпускать в город на одну ночь, чтобы уровень тестостерона и эндорфина в городе резко повышался. Вследствие резко возрастает уровень рождаемости, снижается неудовлетворенность и фригидность некоторых дам. Все счастливы, все здоровы, и дамы удовлетворены по самую макушку.

Сашка же теперь не удовлетворял меня так, как я бы этого хотела. Не было вспышки, хотя я пыталась себя перестроить на другую волну, более тихую, более нежную, более знакомую. Но мне хотелось той самой животной и какой-то больной страсти, страсти до звезд из глаз. Я пыхтела, а он не замечал.

– Ты чего зависла? Перелезай сюда, – услышала голос Матвея. За мыслями не заметила, как Егор уже вышел из машины, а мы стоим во дворе жилого дома.

– И как ты предлагаешь мне это сделать? – проворчала, обалдев от его предложения. Во-первых, я в узкой юбке до колена, во-вторых, шпильки. Даже представлять не хочу всё это.

– Ну как хочешь, – пожал он плечами, – Едем обедать?

– Поехали, – вздохнула я. Все равно ведь не отстанет.

При входе в кафе, он открыл для меня дверь, пропуская вперед. Наверное, хотел показать уровень своего воспитания, а по моей спине стадом маршировали мурашки. Я прошла вперед, а парень буквально прижавшись к моей спине, вошел следом. Едва уловимое касание ладонью на талии, будто так и надо. Он подпихнул меня вперед к свободному столику.

– Ну что с тобой такое? – прищурившись, спросил. Издевается. Он точно издевается надо мной.

– Ничего, всё нормально.

Мы заняли столик в дальнем углу, устроившись вдвоем с одной стороны так, чтобы всё кафе было перед нашими глазами. Я заняла место у окна, не потому что выбрала его сама. Матвей почти толкнул меня туда.

– Чтобы не сбежала! – весело проговорил он, придвигая свой стул еще ближе к моему.

Сашка никогда так не делал. Он никогда не был таким игривым. Никогда не подмигивал, никогда не улыбался мне так, что нижнее белье плавилось прямо на мне.

– Боишься, что сбегу? – искренне поразилась его словам, распахнув глаза от удивления.

– Конечно. Это же жуть жуткая, если такая прелестная девушка от меня сбежит и...я бы тебя связал ещё, – засмеялся он, – Да боюсь, что посетители этого кафе меня не поймут.

Увидела, как в нашу сторону направился официант.

Я даже не слушала, что заказал Матвей, поскольку была поглощена разглядыванием посетителей кафе. Все особи мужского пола были заняты поеданием пищи или своими гаджетами, а вот женская половина была солидарна в своих действиях, украдкой посматривая на Матвея. И, клянусь, у меня от ревности, должно быть, искры сыпались из глаз.

– Ты лопнешь сейчас, – подпихнул меня в бок парень, – Чего покраснела-то так?

– Они все на тебя пялятся, – проворчала я.

– Ревнуешь? – парень искренне удивился, вскинув брови, которые, казалось, сейчас убегут на затылок.

– Брови лови свои! – крикнула я, вскинула руки от мнимого страха, протягивая руки к нему, – А то сейчас сбегут!

Шутка до Матвея дошла через пару секунд и кафешку окатило громким хохотом.

– Пять баллов, милаш! Отличная шутка, – одобрил он, подняв вверх большой палец.

Через десять минут принесли два мясных салата и два кофе.

– М-да, – оглядел Матвей маленькую плошку с салатом, – Придется мне потом в ресторан заезжать, чтобы поесть нормально, – проворчал он, ругаясь на скромную порцию, – Тебе-то хватит? – посмотрел он на меня.

– Да вот ещё! – ругнулась я, – Что ты за кафе выбрал? Размер порции, как для кошки.

Матвей широко улыбнулся.

– А ты можешь быть милой, когда захочешь. Просто само добродушие.

А дальше разговор плавно перетек в обычные темы: работа, свободное время, любимые фильмы, музыка, хобби... Пока я не ощутила его руку на своём бедре.

– Какого хрена?! – прошипела, рывком дернувшись на стуле в противоположную сторону от него, к окну.

Похоже, реакция у парня отменная, потому что с громким скрежетом его стул прижимает мой ещё сильнее, а хватка на ноге только усиливается.