Не плачь, девчонка

– Но, Элис! – запротестовал мужчина. – Я обещал вам обед, а я не из тех, кто не держит слова.

Я мгновенно ощутила голод, но сначала спросила Сева:

– Ты хочешь кушать, радость моя?

Мальчишка замотал головой:

– Я хочу туда! – ткнул он пальцем в направлении Хогвартса.

– Вот видите, мистер Поттер, – я пожала плечами, выражая сожаление. – Давайте как-нибудь в другой раз.

– Обед не займёт много времени, миссис Грин, – возразил аврор невозмутимо. – А потом, обещаю, проведу вам экскурсию по Хогвартсу. Лично.

Эх, такую бы настойчивость его внуку, но до этого ещё столько воды утечёт.

– Ну хорошо, – сказала я, подумав. – Сев, Хогвартс от нас не убежит. Съедим по пирожку и пойдём, ладно?

– Ага, – кивнул недовольно совёнок, сердито глянув на мужчину.

Похоже, отделаться от Поттера всё равно не получится. Обычными методами. Я шла рядом с Карлосом, держа сына за руку, и прокручивала варианты побега. Совсем мне не улыбалось идти в замок с бравым аврором. Да и вообще, чего прицепился? И главное, ясно уже, что по-хорошему не отстанет, по-плохому сама не хочу. Значит, будет по-хитрому.

Мы устроились за столиком. Сев у меня на коленях – сам забрался, не сгонять же – а Карлос напротив. Заказали горячих пирожков с мясом. Мне ещё томатного соку, а Севу апельсинового. Бравый аврор себе велел принести красное вино. Названия я не разобрала.

Зато опять заглянула в серые глаза Поттера.

«Когда ещё поем, – думал Карлос. – Маловато пирожков заказали. Какой капризный ребёнок. Хорошо, Дорея Джима не балует. Да я бы и не позволил!»

Я улыбнулась девушке, поставившей на стол большое блюдо с пирожками, и спросила:

– Вы не скажете, где я сыну могла бы вымыть руки? – не может того быть, чтобы в этом домике не было запасного выхода.

– Можно и заклинанием… – начал было Поттер.

– Но не нужно, – прервала я. – Предпочитаю водой. Да и мне хотелось бы припудрить носик.

– А-а, – палочку он убрал, – прошу прощения.

Не успела я встать и поставить на пол Северуса, как ко мне неожиданно бросилась высокая яркая брюнетка. Узнать её я не могла, но в глаза заглянуть успела: «Не может быть! Нет, точно она! Но что она делает здесь с Поттером? Мерлин, я сейчас станцую, или кого-нибудь убью!»

С возгласом: «Эйлин!» – она обняла меня так крепко, что я едва могла дышать. Через плечо видела крайне заинтересованного Поттера.

– Мордред и Моргана! – продолжала восклицать эта особа, не позволяя вырваться. – Эйлин Принц! Ты где пропадала так долго?

Поттера надо было видеть. Такая искренняя обида на лице, вперемешку с досадой и попытками слиться с креслом. Боится этой девушки? А в мыслях у него только ругательства, среди которых я с трудом разобрала лишь поминание той же Морганы и дракловых яиц. Эк его разобрало. Жаль, что не до такой степени, чтобы удрать.

А меня, наконец, отпустили, спасибо Северусу. Незнакомка опустилась перед ним на корточки и спросила:

– Маму защищаешь?

– Да! – последовал категоричный ответ.

– Правильно, малыш! – она легко поднялась и подмигнула мне: – Пообещай, что пришлёшь сову. Только моя фамилия теперь Вольфганг, не перепутай.

– Обязательно, – не смогла я сдержать улыбки. Очень уж живой была эта красавица.

– Тогда жду, – кивнула брюнетка и фыркнула в сторону Поттера, отчего тот выпрямился и, кажется, покраснел. Миссис Вольфганг весело подмигнула мне и направилась к выходу, подхватив под руку ожидающего в стороне невзрачного волшебника преклонных лет.

Все немногочисленные посетители, включая Поттера, провожали её глазами. Я не стала терять времени, взяла Сева за руку и поспешила к указанной нам двери справа от стойки.

Мне понравилась небольшая чистая комнатка с тремя раковинами и двумя кабинками. А ещё больше понравилось высокое окно, забранное витражом с жар-птицей. Оно было чуть-чуть приоткрыто, впуская в уборную свежий воздух с примесью хвойного запаха. Если постараться, то я смогу в него пролезть, а уж Сев и подавно. Только подождать, когда останемся одни – у одной раковины умывала лицо миловидная девушка немного помладше меня.

– Давай, милый. Помоем руки. – Я включила воду в крайней раковине и стала мыть ладошки мальчика.

Девушка вдруг бурно вздохнула и всплеснула руками.

– Нет, я не смогу!

– Что случилось? – поинтересовалась я, видя отчаяние на очень милом лице. Ну не могу я пройти мимо, вдруг помогу чем-то, или хоть выслушаю. Тем более, от этого зависит, как скоро девушка нас покинет. Поттер не дурак, и вечно ждать не станет.

Девушка оглянулась на меня и покачала головой с видимым сожалением.

– Это ваш сын? – спросила грустно.

– Я Северус! – улыбнулся ей малыш. Я так удивилась, что забыла ответить. Сев так редко кому-нибудь улыбается!

– Очень приятно, – сказала ему девушка. – А я Поппи.

Затем она посмотрела на меня:

– Вообще-то полное имя Пенелопа, но меня так никто не зовёт.

Меня вдруг осенило – Поппи Помфри была медиковедьмой в Хогвартсе!

– А я Эйлин. Эйлин Снейп, – представилась я. И, раз уж она не хотела говорить свою проблему, то, может, её взбодрит помощь мне? Я хорошо помнила, что Поппи никогда не отказывала в помощи, была очень опытной медиковедьмой и никогда не задавала лишних вопросов.

– Скажите, Поппи, вы не могли бы мне помочь?

– Конечно, – оживилась девушка. – У вас что-то болит? Извините… Я по привычке.

Я обрадовалась – угадала!

– Ничего, – я понизила голос, – я сейчас вылезу через окно, не могли бы вы подать мне Северуса?

– Зачем же? – воскликнула она удивлённо. И я с горечью поняла, что вопросы она задаёт. – Зачем вылезать в окно, когда можно просто аппарировать?

– Не умею, – призналась, покраснев.

– Зато я умею! – твёрдо ответила медиковедьма. – Куда вам нужно?

– Нам в Хогвартс! – первым успел ответить малыш. – Чтобы дядька за нами не пошёл.

– О! – Поппи оглянулась на дверь и протянула руки ребёнку. – Полезай на ручки, а твоя мама нас обнимет.

Сев охотно выполнил её просьбу, а я покрепче вцепилась в обоих.

– Ребёнку это не повредит? – спросила на всякий случай.

– Со мной – нет. У меня есть с собой подходящее зелье. Держитесь, миссис Снейп.

Это было неприятно. Нас здорово крутануло, прежде чем приземлить между Хогвартсом и Запретным лесом. В животе неприятно тянуло, а к горлу подкатывала тошнота.