Не по плану

В адрес Лили послышался свист и улюлюканье. В адрес Кингсли и Марка — угрозы.

— Нет. Просто я никого не убивала ещё с Марокко. Не хочу нарушать эту традицию только потому, что какому-то парню вздумалось, будто изнасилование — это интересный способ провести вечер, — пожаловалась она, глядя вслед удаляющимся за угол парням.

— Мне жаль того идиота, который попытается тебя изнасиловать.

Кингсли исчез вместе с машиной, так что она уже ничего не могла поделать с их новым жилищем. Лили вошла в дом и закрыла за собой дверь. Практически все окна были заколочены досками, что тоже служило защитой. Убедившись, что задняя дверь заблокирована, девушка направилась наверх. Внизу они ничего не оставили, полностью обустроившись на втором этаже.

Марк находился в спальне в передней части здания. Они поставили туда маленький портативный генератор, а затем установили карточный столик. Внизу они обнаружили один стул и тоже принесли его наверх. Это была вся их мебель. Марк занимался тем, что разбирал оружие и расставлял у стены винтовки.

Лили не стала ему мешать и проследовала в другие спальни. В одной из них практически все стены были расписаны выцветшей краской из баллончика. В другой комнате лежал устрашающего вида матрас с наброшенным на него брезентом. Она скрестила на груди руки и закусила нижнюю губу.

Они с Кингсли давно жили бок о бок, Лили привыкла спать рядом с ним. Его присутствие и близость её успокаивали. Однажды, когда их чуть не поймали во время ограбления, они спрятались в шкафу. Она уснула стоя, прислонившись к нему. В другой раз, спасаясь от погони в эквадорских джунглях, они забрались в полностью прогнившее изнутри бревно. Она пролежала на Кингсли восемь часов, причем с каждой стороны от нее оставалось не больше двух сантиметров свободного пространства.

Поэтому первым ее порывом было войти в комнату с разрисованными краской стенами и бросить рюкзак рядом с его рюкзаком. Именно так она бы и поступила в обычных обстоятельствах. Они засиделись бы допоздна, обдумывая план на следующий день. Потом он вытянулся бы на полу и закурил сигарету, а она легла бы рядом, прижавшись к нему спиной.

Но сумка Марка лежала в другой комнате, у накрытого брезентом матраса. Они с Кингсли были партнерами, это точно. Но с Марком... ее связывало нечто большее, и это «нечто большее» подразумевало общую кровать.

«Мне не хочется причинять Кингсли боль…»

— Видишь. Всё же тебе страшно, — прошептал ей на ухо Марк, от чего она вздрогнула.

Лили сердито на него зыркнула.

— Нет, не страшно. Просто пытаюсь всё обдумать, — ответила она.

Марк обошел ее и встал перед ней с ухмылкой, которую она обычно терпеть не могла.

— И что же ты надумала? — спросил он, явно не поверив ни единому ее слову.

— А то, что сегодня ночью я, пожалуй, подежурю, — ответила она, затем отвернулась от него и зашагала обратно в переднюю часть дома.

Все время, пока она шла, у нее за спиной не стихал его смех.

Через пару часов вернулся Кингсли с кучей всевозможных подарков. С огромными рулонами разлинованной бумаги, которые при ближайшем рассмотрении оказались чертежами большого магазина. В углу стояла печать «Архитектурно-строительная компания Шмидта», а прямо под ней крупными буквами — «СТВ Энтерпрайзис».

— Это должно пригодиться — тут все четыре этажа, — сказал он, разворачивая один из рулонов.

— Где ты их раздобыл поздним вечером?! — потрясенно спросила Лили.

Кингсли широко ей улыбнулся.

— В канцелярии округа, дорогая. Некоторые из тамошних дам могут быть очень сговорчивыми, — объяснил он.

Лили застонала.

— Ты серьезно? Как такое возможно, что в какой город мы ни приедем, у тебя всегда там оказывается секс-подружка?

— Я очень много работаю, вот как. И посмотри, как это удобно!

— Вот почему тебя так долго не было.

— Ну, мне была нужна информация, разве нет? В таком деле нельзя спешить, я должен был сотворить маленькое волшебство, — сказал он ей.

— Меня сейчас стошнит.

— Тебе это нравится.

Пока Марк с Кингсли обсуждали планы, Лили спустилась вниз, решив приготовить что-нибудь поесть. Если Кингсли не остановить, он и впрямь будет питаться одним фаст-фудом, а Марк — работать до голодного обморока. Всё равно, что жить с двумя подростками.

— Итак, какой у нас план? — спросила она, вернувшись в их «оперативный штаб» с двумя тарелками сэндвичей.

В воздухе витал сигаретный дым, а свет одинокой, питающейся от генератора голой лампочки придавал всей комнате жуткий, мрачный вид.

— Ладно, хорошо, итак! За боковыми стенами магазина находятся другие торговые помещения, поэтому ни окон, ни дверей там нет. Нижний этаж полностью отведен под розничную торговлю. И для нас он совершенно бесполезен. Имеются три выхода: один спереди и два сзади. На втором этаже работают ювелиры — все открыто, как в торговом зале. Для нас это отлично, никому не скрыться.

— С третьим этажом сложнее. Там расположены офисы для проведения закрытых сделок и коммерческой стороны операций. Коридоры, закрытые двери, ничего хорошего, но, по крайней мере, мы теперь знаем, сколько там комнат и что где находится. Четвертый этаж — это огромная роскошная квартира с открытой планировкой, и замечательная новость: в ней только одна спальня. Вот наша цель — квартира Станковского. Насколько мне известно, Роксана Станковская приехала два дня назад. Ее муж прибудет послезавтра. Торжественное открытие состоится через два дня, — закончил Кингсли, переворачивая листы бумаги.

— Мне нужно покончить с этим до открытия. Я не хочу попасть на CNN или типа того, — жуя сэндвич, заявила Лили.

Марк доел свой бутерброд и, откинувшись на спинку стула, потёр руками лицо.

— Значит, у нас есть целый день, чтобы все спланировать, — вздохнул он.

Лили кивнула.

— Целый день.

— Почему мы всегда все делаем в последнюю минуту?

— Мы — нет, — поправила она его, указав на себя с Кингсли. — Это из-за тебя мы потеряли кучу времени, потому что ты скрывал информацию. Мы могли бы поехать в Нью-Йорк прямо из Колумбии и все это время готовиться.

— Как же ты меня... раздражаешь, — прищурившись, ответил он.

Лили послала ему воздушный поцелуй.

— Что ж, дорогие мои, с вами, конечно, весело, но уже почти полночь, и мне совсем не хочется превращаться в тыкву. Итак! Я собираюсь немного расслабиться. Держите оборону, ясно? — проинструктировал их Кингсли, надев пиджак.

— Ты шутишь?! Разве не ты только что трахнул какую-то цыпочку? — удивленно спросила Лили.

— Как грубо, любовь моя, ты же знаешь, как я это не люблю. Я занимался страстной любовью с одной восхитительной разведенкой, которой, честно говоря, это было просто необходимо. А вот теперь я собираюсь «трахнуть парочку цыпочек». Пока, — сказал он, затем вышел из комнаты.