Не по плану

Даже от легкого поцелуя, от долгожданного проявления привязанности Лили на мгновение забыла, где находится. На секунду она забыла о мести, ярости и холодном гневе. И стала просто Лили.

Кем бы она ни была...

— Мне страшно, — выдохнула она ему в губы.

Марк мягко толкнул ее в грудь, вынудив лечь на спину.

— Это хорошо. Страх — это хорошо. Значит, ты понимаешь, что это опасно, — ответил он, ложась на нее сверху.

— Нет, я боюсь не этого, — покачала головой Лили, а он тем временем схватил края одеяла и натянул его поверх головы, полностью скрыв их от посторонних глаз.

— За свой план? — спросил Марк, устроившись на ней сверху, и она обхватила его ногами за пояс.

— Нет, — помотала головой Лили.

Он расслабился, придавив ее всем телом.

— Тогда чего? — сонно произнес он, положив голову ей между грудей.

— Я боюсь... что не нажму на курок, — прошептала она.

Этот страх никогда ее не покидал. Она даже Кингсли об этом не говорила.

— В Африке ты уже это делала, — напомнил он ей.

— Да, но там был вопрос жизни и смерти. Я долгое время к этому готовилась, но чем ближе я к цели, тем больше волнуюсь. А что, если я туда проберусь, наставлю на него пистолет и оцепенею? — спросила она.

Лили почувствовала, как он вздохнул, а затем скользнул руками вверх по ее телу.

— Ты ничего не боялась. Помнишь? Ты прикрывала меня в пансионе. Мчась на задней передаче, пальнула в машину из ракетницы. Когда Иванов приставил тебе к горлу нож, ты сказала: «Сделай это». Я нисколько не боюсь. Лили, ты справишься, — напомнил он ей.

Лили нахмурилась.

— Просто я чувствую себя как-то иначе, — вздохнула она, не зная, как описать свои ощущения.

— Потому что ты впервые заставляешь себя делать то, что противоречит твоей природе. Для нас с Кингсли это часть нашей сущности; мы всю жизнь этим занимаемся, даже не задумываясь. Но ты... ну, дорогуша, я всегда тебе говорил. Это не твоё, — прямо сказал он.

Ей хотелось на него разозлиться за эту фразу, за то, что, по его мнению, она выбрала неверный путь. Но когда его руки вновь пробежали вниз по ее телу и подхватили под бедра, ей пришлось признать, что он прав. Убийство никогда не входило в ее планы. Лили всегда отказывалась от заказных убийств, хотя ей не раз предлагали, а иногда даже просили. Ну почему она не может быть такой, как эти парни? Она делала всё тоже, что и они. А иногда и кое-что покруче — Кингсли никогда не ловили и не пытали, никогда не протыкали ему руку ножом. Даже Марк в конце концов признал, что она способна за себя постоять и ничем не хуже их. Что она им ровня. Тогда почему для них это так легко?!

По мере того как Марк все сильнее прижимал ее к матрасу, а его дыхание становилось все ровнее, у нее возникла другая мысль. А что, если он ошибается? Лили вспомнила, как нашла Кингсли в Таиланде, лежащим в той ванной, укуренного до бессознательного состояния. Вспомнила, как от нее сбежал Марк, как он сторонился близких отношений. Вспомнила о пьяных загулах Кингсли и его тщательно продуманном беззаботном внешнем виде. Вспомнила о вспыльчивости и диктаторских замашках Марка.

Может, на самом деле им было совсем не легко. Может, со временем им стало проще убивать, а потом мастерски скрывать свою нервозность.

«Так или иначе, у тебя нет выбора. Ты уже столько прошла. Ты этого хотела. Когда доберешься до Станковского, просто сделай так, как они говорят. Нажми на этот чертов курок».

***

Примерно через час Лили уже изнемогала от того невероятного жара, что исходил от тела Марка. Это было все равно что спать в печке. Она выскользнула из-под него и решила, что сейчас самое подходящее время для начала дня.

Войдя в переднюю спальню, она обнаружила там Кингсли, потягивающего из чашки остывший кофе. Она села напротив него, и минутой позже в комнату, пошатываясь, ввалился Марк. Он тоже взял себе чашку, и Лили еще раз пробежалась по своему плану.

Она решила пробраться в здание пораньше и напасть на Станковского в его квартире. Конечно, это будет нелегко, в одиночку она бы на такое никогда не осмелилась, но втроём им, возможно, удастся справиться с любым вставшим на пути охранником.

Кингсли тоже был уверен в успехе. Этой ночью они установят наблюдение за квартирой, чтобы понять, какая там охрана. Им было известно, что Станковский здесь надолго не задержится — судя по тому, что узнал Марк, он останется только на торжественную церемонию и ни минутой дольше. На следующий день после того, как перережет ленточку, Станковский уедет из Нью-Йорка, и Марк понятия не имел, куда он потом отправится.

Они снова пробежались по чертежам, отмечая, по каким лестницам им лучше подниматься и за какими дверями присматривать. За обсуждением Лили почувствовала, как у нее в крови закипает адреналин. Все это проносилось у нее перед глазами, словно она на самом деле стояла в коридоре, который описывал Кингсли. Во время разговора Лили слегка подпрыгивала на носках.

— Расслабься, дорогуша, ты напряжена как пружина, — усмехнулся Марк и, подойдя к ней сзади, принялся массировать ей плечи.

— Долго я этого ждала, да? Столько времени, — почти задыхаясь, сказала она и, сложив руки, хрустнула костяшками пальцев.

Кингсли улыбнулся и взял ее за подбородок.

— Не волнуйся, дорогая. Я полностью в тебе уверен. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как все закончится, — заверил он ее.

Лили улыбнулась в ответ и ощутила тепло. Перед ней стоял такой удивительный мужчина, а позади — такой сильный мужчина.

«А посередине я, как связующее звено».

Заблокировав двери дома, они забрались в «Эскалейд» и поехали на Манхэттен. Кингсли сел за руль — Лили была потрясена, узнав, что он довольно долгое время провел в Нью-Йорке и жил там как раз тогда, когда она отмывала для братвы деньги на Брайтон-Бич.

«Как тесен мир».

Они припарковались недалеко от Тайм-Сквер и пешком дошли до 47-й улицы. Они проследовали по переулкам, огибая здания, и наконец остановились за домом, расположенным напротив магазина Станковского. Марка разозлило то, что пожарная лестница подтянута слишком высоко. Чтобы до неё добраться, им придется придвинуть мусорный бак. Кингсли с Лили переглянулись.

— Дилетант, — фыркнул британец, затем сложил руки и протянул их вперед.

Лили рассмеялась и, упершись ногой в его сцепленные ладони, подпрыгнула вверх. Ей удалось ухватиться за четвертую перекладину железной лестницы, которая под ее весом поддалась и выдвинулась вниз. Лили улыбнулась мрачно взирающему на них Марку.

— Показушники.

Благодаря оптическому устройству Кингсли и полевому биноклю Марка, они смогли отследить в здании какое-то движение, но это оказалось непросто. На всех окнах были опущены жалюзи. Они видели, как через парадную дверь вошли и вышли несколько мужчин в черных костюмах, и в какой-то момент шторы в квартире открыла сама блондинка, но на этом все.

— Один из нас может прийти сюда сегодня ночью и понаблюдать за домом с той стороны, — заметил Марк.

Несколько часов они прочесывали прилегающие к Алмазному кварталу закоулки. Запоминали названия улиц и возможные пути отхода. Когда солнце стало клониться к закату, Лили взобралась на крышу здания, выходящего на заднюю часть магазина Станковского, и пересчитала все окна. Она задумалась, почему убрали пожарную лестницу? Насколько прочна задняя дверь? Можно ли ее выбить стенобитным орудием?