Не по сценарию

– Да уж.

Замолкаем, думая каждая о своем.

– Как ты справляешься со всем этим дерьмом? – Чуранова впивается в меня внимательным взглядом, как всегда точно вычленяя главное. Пожимаю плечами:

– Лучше, чем я когда-либо могла представить.

– Ясно. А в постели он как, м-м-м? – не может скрыть любопытства подруга.

– Эй! Ты вообще меня слышала? Нет? До постели мы не добрались. Видно, теперь я таких усилий не стою, мое место…

– Аська, блин, тормози! На хрена ты себя накручиваешь? Может, и лучше, что он так, ну? Сделал дело и отвалился.

И, конечно, мне хочется согласиться с Шуркой. Да только не получается. Я все еще помню, как не могла уснуть – раздраконенная им и неудовлетворенная, как я ворочалась, сжимая между ног скрученное в канат одеяло, как томилась… Самое досадное, что даже с Басовым я и близко не ощущала такого подчиняющего волю желания. А ведь думала, что люблю его. Выходит, ошибалась?

– Может быть, – прячу лицо в ладонях.

– Тебе нечего стыдиться.

– А я стыжусь! Того, что оказалась такой слабачкой.

Взвившийся едва ли не до потолка в самом начале голос под конец падает до хриплого шепота.

– Слабачка на твоем месте уже давно сломалась бы. А ты выживаешь, двигаешься дальше, хватаясь за любую возможность. В конце концов, Худяков – временная история. Придет момент, ты переступишь через него и забудешь это все как страшный сон. Кстати! – щелкает пальцами Шурка. – Может, это случится совсем, совсем скоро. Смотри, что у меня есть.

На стол передо мной ложится сценарий. Не без интереса пододвигаю толстенькую распечатку к себе. Пробегаюсь по первой странице и…

– Варданян? Ты серьезно собираешься с ним работать? – брезгливо морщусь. – Это же дно, Шурка.

– Ну, прости. После смерти Бурхана члены его команды вообще-то оказались без работы.

– Шур… – мне почти до слез стыдно от того, что за своими проблемами я совершенно забыла о такой незначительной «мелочи». А ведь Чуранова не единственная, кто оказался в тяжелой ситуации. Ей бы меня в это ткнуть, но добрячка Шурка продолжает, как ни в чем не бывало:

– К тому же вряд ли у Худякова есть рычаги воздействия на Гарика. Ну, согласись ты, что он один из немногих, кто сможет утвердить актрису на роль, не оглядываясь на Худого. И кстати, я нисколько не сомневаюсь, что Гарик это сделает. Во-первых, потому что ты очень талантливая. А во-вторых, потому что сам Варданян крипово-тщеславный. Вряд ли он упустит шанс снять в своем дерьмо-кино саму Юсупову. – Подмигивает.

– Скорее всего, – соглашаюсь я. – Но если честно, не знаю, что хуже. Съемки у Варданяна или секс с Худяковым.

Переглядываемся с Шуркой и начинаем абсолютно неприлично, до слез из глаз ржать. Просто счастье, что Чуранова не обиделась на мою ремарку касательно ее будущей работы. Кто я такая, чтобы как-то критиковать ее выбор?

– Тут еще, кстати, пара артхаусных проектов. Заработать на этом ты не заработаешь, но если попадешь в конкурс каких-нибудь Канн…

– Оставь. Я посмотрю, все равно делать нечего.

– И вот еще. Я тут узнала, что вот-вот начнутся пробы в новый фильм Нолана. Думаю, тебе стоит попробовать взять за горло свою голливудскую агентшу.

– Ага… – отворачиваюсь к окну.

– Ась! Ну-ка глянь на меня.

Не хочу. Дергаю плечом, дескать, отстань.

– Только не говори, что поверила, будто Варданян – твой потолок! – сердится Шурка, попадая в самое сердце моих окрепших в последнее время комплексов.

– Нет, конечно, – вру.

– А мне показалось…

– Перекрестись!

– Да я-то перекрещусь, Асия. Главное, запиши пробы. Все, что ты сейчас терпишь, ведь для чего-то, правда? – приковывает меня к себе требовательным взглядом.

– Именно так. Спасибо, что напомнила. И вообще… Спасибо. Без тебя я бы точно не справилась.

– За это и выпьем, – смеется Шурка, но я-то вижу, что ей приятно. Медленно хмелеем. Уже к середине вечера лежащая на нуле стрелка настроения уверенно начинает клониться в противоположную сторону. Да, может, это всего лишь пьяная бравада, но сейчас мне хорошо. И нет совершенно никакого смысла портить момент мыслями о моем довольно туманном будущем.

– Твою ж мать! Только не оборачивайся.

– Кто там?

– Басов! – шипит Шурка.

– С телками, что ли? – ищу объяснение странному поведению подруги.

– Да там целая толпа. Но и девки есть. Слушай, это ж ничего, да? Ты ведь к нему остыла?

– Опасаешься, что я закачу скандал? – дразню Чуранову, а сама вдруг понимаю, что остыла, да. И довольно давно. А вот моя злость на него никуда не делась. И нет в этой злости ничего от обиды преданной женщины. Скорее, я ненавижу Артема за то, что так в нем ошиблась. Я могла бы спокойно выйти замуж за Худякова и бед не знать. Может, если бы не Артем, Влад со временем мне бы даже понравился. Он умеет быть обаятельным. Да и в сексе с ним есть что-то особенное. То, что мне пока только предстоит осмыслить. Не так-то просто себе признаться, что меня заводят его подчиняющая властность, грязный рот и абсолютное отсутствие стыда. Влад пробуждает мою темную сторону, о которой я сама не подозревала. Он выпускает всех моих демонов, точно зная, как их укротить.

– Кстати, – шепчет Чуранова, наклоняясь ко мне через стол. – Я совершенно забыла! Говорят, его убрали из… – Шурка рассказывает о том, как в последний момент Тёму сняли с роли в высокобюджетном блокбастере. – Думаешь, это Худяков подсуетился?

– Не знаю. Мне все равно.

– Вот и правильно. Тем более что без работы Тёмыч все равно не останется.

Невнятно мычу, соглашаясь с выводами подруги. Действительно, Артем – большая звезда. И даже Худякову будет проблематично вытеснить ее с небосклона. Другое дело я – начинающая, не имеющая никакого опыта за плечами актриса.

– Ойо-йой. Он нас, кажется, заметил. Идет сюда!

– Ч-черт. Как я выгляжу? – нервно приглаживаю волосы.

– Ты прекрасна, детка, – уверенно кивает Чуранова. – Женское тщеславие – страшная штука, да? – смеется. Я с улыбкой киваю. И именно в этот момент на наш стол падает тень.

– Какие люди! Приве-е-ет, – тянет Басов, отодвигая свободный стул.

Артем в своем репертуаре. Прищуренный насмешливый взгляд из-под падающей на глаза челки. Игривый тон, который он использует в разговоре со всеми женщинами – начиная от буфетчицы в столовке и заканчивая звездами первого эшелона. Но то, что еще недавно мне так в нем нравилось, сейчас лишь раздражает. Кажется наигранным, неискренним и каким-то нелепым что ли? Да и сам Артем не такой симпатичный, как мне представлялось раньше. Еще пара лет, и по его лицу станет заметно, что он не дурак выпить. Вопрос – куда я смотрела раньше? Под каким гипнозом была?

– Эй! Куда ты мостишь свой тощий зад? У нас тут вообще-то занято, – возмущается Шурка.

– Да ты че, Чура? Я ж так, поздороваться. Как дела-а-а?

– Твоими молитвами, Басик. Сгинь!

– Жало придержи. – Артем огрызается, сканируя мое возмущенно пылающее лицо, и небрежно приобнимает меня за плечи. – Привет.

Поморщившись, сбрасываю его руку. Но где там – он только сильнее впивается пальцами в мое запястье. Не привыкшая к подобной бесцеремонности, я во второй раз за несколько дней вынуждена терпеть чужие прикосновения. Но если в случае с Худяковым я, по крайней мере, понимала, зачем мне это, то в случае с Басовым…