(не) полюби дьявола
Шрифт:
Как только Тори оказалась в саду, она вздохнула с облегчением. Вспомнив этот темный проникновенный взгляд герцога, она мысленно содрогнулась.
Две женщины за ночь? Он не успел расстаться с одной, как поехал сразу же за другой?
Это не укладывалось у нее в голове. Но теперь она наконец-то поняла, почему Герта посоветовала ей переодеться в мужскую одежду и выдать себя за парня. Потому что человек, у которого она пряталась – повеса, распутник и развратник. И если бы она пришла сюда в качестве служанки, тогда бы ей
Да ему было все равно на то, что я вчера видела его в саду с женщиной! Как будто посторонние наблюдатели для него нормально! Какой ужас!
Щеки девушки пылали до сих пор. Она приложила к ним ладони, словно это хоть как-то могло помочь.
Нет, от герцога мне надо держаться подальше… И меньше попадаться ему на глаза. Потому что мне даже страшно представить, что он со мной сделает, если этот обман раскроется.
Вперив задумчивый взгляд в красивый куст красных роз, Тори грустно улыбнулась.
По крайней мере моя работа не предполагает постоянное присутствие в доме. А это уже хорошо.
Погрузившись с головой в свои мысли, девушка принялась за работу.
Она думала об Ирландии. О доме. И о Роэне.
Ей двадцать пять лет, и она уже считается старой девой…
Возможно, дома она сможет встретить хорошего мужчину? Доброго, заботливого. Создать с ним семью, родить ему детей.
О любви Тори уже и не мечтала. Любовь всей ее жизни уже принадлежал другой женщине.
Она не поняла, сколько прошло времени, но от работы ее отвлек низкий приятный голос. Тори подняла голову и осмотрелась. В нескольких шагах от нее стоял герцог Кроуфорд и светловолосый незнакомец.
Мужчина был высок и широкоплеч так же, как и его собеседник, но они все равно представляли собой резкий контраст.
Ангел и дьявол.
Незнакомец был похож на ангела. Светлые волосы, добрая улыбка… Цвет глаз Тори разобрать не могла. Но была почти уверена, что они голубого цвета.
И герцог. Темные волосы, немного смуглая кожа, почти черные глаза. И ни намека на улыбку.
– У вас закончилась работа? – голос Дэймона вывел ее из раздумий.
Только сейчас она поняла, что завороженно смотрит на мужчин.
– Эм… Нет, Ваша Светлость, – прощебетала она и, отвернувшись, быстро принялась вырывать сорняки, чувствуя, что щеки ее опять покраснели.
Хант посмотрел на своего садовника. Что-то в нем было очень необычным…
Взгляд Дэймона задержался на его ягодицах.
Да у парнишки зад получше, чем у многих женщин!
– Дэй… – окликнул его Дрейк.
Хант повернул голову к кузену. По его взгляду и усмешке было понятно, что он понял, куда только что смотрел Хант.
– Предпочтения меняются с удивительной скоростью? – хохотнул друг, выгнув одну бровь. – Очнись. Это точно тебе не нужно. Только если ты не хочешь пополнить закрытый клуб Шервурда.
– Иди к черту, Дрейк! –
прошипел Дэймон и направился к беседке. Отлично, не хватало чтобы его еще за содомита приняли!Смех кузена, звучавший за его спиной, привел его в бешенство.
– Если ты сейчас не успокоишься, то я клянусь, я заставлю тебя замолчать!
– Тише, тише! – Гордон поднял руки вверх. – Я соглашусь с тобой. У твоего садовника действительно отменный зад.
И он опять расхохотался.
– Дрейк… – прошипел Хант, в голосе его звучала угроза. – Если ты сейчас не замолчишь, то у вас с моим садовником будет много общего. К примеру, синяк на пол лица.
– Так это ты его? Злился на него за то, что у него красивые глаза и округлый зад? Боролся со скрытыми желаниями?
Дэймон недовольно взглянул на хохочущего друга.
Вот идиот!
И, не выдержав, рассмеялся сам.
– Ты кретин, Дрейк.
– Под стать братцу-извращенцу.
И из беседки донеслись взрывы мужского смеха.
Чего они так веселятся? Герцога вызвали на дуэль, а они делают вид, что ничего не произошло! Мужчины! Бесчувственные глупцы!
Тори с рвением хваталась за сорняки. Ее раздражало высокомерие ее работодателя.
Ничего, Тори. Три недели… Потерпи.
Она злилась на Герту, которая не сообщила о герцоге ничего, и снова и снова прокручивала в голове вечер, когда служанка графа Черлтона вызвалась ей помочь…
В тот вечер граф привез Тори к себе, осыпая проклятиями и угрозами. И ей стало очень страшно.
Одна. Совсем одна. И если он ее убьет, никто об этом даже не узнает… Потому что ее некому искать.
Тори помнила, как Винсент тащил ее за волосы по лестнице… Как останавливался и запускал свою мокрую ладонь за корсаж, грубо хватая грудь и сжимая ее до боли. И какое чувство отвращения она испытала. Помнила, как он затянул ее в спальню, повалил на кровать.
Помнила все свои тщетные попытки к бегству, когда Винсент ловил ее возле дверей…
И сумасшедшие избиения…
Синяк ведь был не только на лице. На нежной коже, спрятанной под одеждой, были следы похуже… Фиолетово-синие…
Тори помнила, как мужские руки сжимались вокруг ее шеи…
А потом в дверях появилась служанка. Герта.
– Милорд, вас внизу ожидает гость. Говорит, что дело не терпит отлагательств, – заикаясь, прошептала служанка.
Хватка Винсента ослабла.
– Иди отсюда! – прошипел он, не поворачивая голову к двери. – Я приду через минуту.
Тори понимала, что слуги не посмеют сказать и слово против хозяина.
– Мы поиграем с тобой по-другому, милая Виктория, – усмехнулся тогда Винсент и убрал руки с ее горла. – Ты останешься здесь, пока не получишь свое наследство, и мы не поженимся, – он провел пальцем по ее разбитой губе. – Ты очень понравишься моим друзьям, но будешь любить только меня.
Тори зажмурилась. Слезы текли по ее щекам.