(не) преследуй меня

— Что, прямо здесь? — смеясь интересуется она, но все-таки обхватывает талию Анатолия ногами, тем самым оказываясь на нем. Тот тоже голый, это явственно чувствуется, когда мужчина входит в нее одним плавным медленным движением. — Оооо. Такое плавание мне нравится.

Звонко смеется, а затем снова стонет, не в силах сдержаться. Не смотря на то, что весь вечер накануне и ночь они занимались се-к-сом, сейчас она все еще охоча до него, как будто много лет не имела близости. Переверзев нежен. Не пытается использовать свою жену, а лишь доставляет ей удовольствие, двигаясь внутри. Настя тянется было рукой к кл-и-тору, чтобы приласкать себя, но получает легкий шлепок.

— Сегодня кон-чаем без рук.

— Какой же ты иногда жестокий, — возмущается, но послушно пальцы убирает. — Но мне это даже нравится, — чувствуя, что супруг задвигался быстрее, просит его, — в меня!

Мужчина послушно остается внутри, ему и самому хотелось того же.

— Может, хотя бы на этот раз получится, — устало подает ему на руки всем телом Настя, припадая головой к груди. Слышит, как колотится чужое-родное сердце. — Я так сильно этого хочу.

Переверзева и сама не знает, когда это случилось, но простая мысль о малыше в какой-то момент превратилась в самую настоящую манию. Так часто бывает: чем дольше чего-то не получаешь, тем сильнее этого хочется.

Пара выплывает из озера, выбирается на берег, устало падая на траву. Шевелиться им не хочется, но, когда Настя взвизгивает из-за муравья на животе, Анатолий тут же подхватывается с места. Девушка лениво смотрит на то, как муж вначале исчезает в домике, а затем вновь появляется. Он несет не только покрывало, но и пляжный зонтик, солнцезащитный крем и пару полотенец. Сам вытирает свою возлюбленную, не позволяя ей лишний раз шевелиться.

— Ой, холодно, — шипит Анастасия, чувствуя холод крема на коже.

А после ей становится тепло, потому что муж не просто мажет ее, а массирует, явно и сам наслаждаясь ситуацией.

И вновь они занимаются любовью, отдаваясь друг другу, как в последний раз. Вновь целуются, испивая страсть из уст. Не останавливаются, даже когда солнце исчезает за внезапно появившимися тучами. Лишь дождь охлаждает пыл влюбленных, заставляя сбежать в дом. Укутав жену в одеяло, Анатолий усаживает ее перед камином, который спешно разжигает. Тепло спускается на комнату, согревая. И мужчина забирается под одеяло к Насте, прижимаясь своим голым телом к ней.

— Как же хорошо, милый. Надо было нам раньше сюда приехать, сразу после свадьбы, не дожидаясь, пока время моей учебы настанет. Тогда у нас было бы больше возможностей насладиться друг другом, — она откидывается ему на грудь, чтобы как можно теснее прижаться.

— Ничего. У тебя ведь будут каникулы, так что еще выкроим множество таких отдыхов. Не волнуйся.

Мужчина обнимает студентку, не желая думать о том, что совсем скоро им придется вернуться в Москву.

Глава 60. Новая напасть?

«Что ж, теперь-то я понимаю, что раньше обо мне в универе почти и не говорили», — Анастасия не успевает ступить в аудиторию, а уже слышит многочисленные шепотки за своей спиной. Это слегка так ее напрягает, заставляя чувствовать себя виноватой, хотя на деле таковой не является. Но, гордо подняв голову, Переверзева идет до свободного места в лекционном зале. Кладет сумку на соседнее сидение, располагается поудобнее. Ручку, тетрадь, ноутбук — без всего этого Настя на занятия не ходит, вот и сейчас взяла.

— Тишина, — прерывает гул болтающих студентов женщина, только что вошедшая в аудиторию и вставшая за кафедру. — С сегодняшнего дня руководителем вашего курса буду я, Анастасия Андреевная Филова.

«О, тезка», — отстраненно думает студентка. Преподавательница же тем временем продолжает монолог.

— По итогам прошлой сессии я увидела, кто чем занимался в течение учебного года, и сделала соответствующие выводы. И они неутешительны, — гневно сверкает глазами, явно пытаясь сдержать словечки покрепче. — Именно поэтому попросила у декана отдать вас мне. Хватит отлынивать от учёбы, а то потом выпуститесь, ничего не зная, а работодатель, посмотрев, в каком учебном заведении вы были, больше никогда не станут принимать отсюда выпускников. Не позволю вам позорить наш университет. — Раздается недовольный ропот, студенты явно не в восторге от того, какие перспективы перед ними разрисовывают. — А ну заткнулись! Если не понимаете вежливого обращения, значит, буду с вами говорить, как с собаками.

Настя пораженно замирает. Она ещё никогда не видела, чтобы преподаватель так грубо себя вёл со своими учениками. Но на удивление ей это нравится. Девушка тоже давно считала, что студенты прикладывают недостаточно сил к своему обучению, больше на занятиях болтают о всяких глупостях, напиваются вечерами, приходя на следующие день на пары в жутком похмелье. Ежовые рукавицы им точно не повредят.

Далее женщина рассказывает о том, какой план она уже успела составить на их счёт, а подростки слушают внимательно, стараясь не прийти в шок. Ведь получается, если верить преподавательским словам, то год предстоит не просто весёлый, а уб-и-йственный. И выездные сессии провести, и защиту научных работ, и несколько выставок, и съездить с нами в Питер на какой-то там симпозиум — даже Настя, которая отличается трудолюбием и нежностью к занятиям, понимает, что, кажется, женщина в своих мечтах слишком уже разошлась. «Интересно, что скажет Анатолий, когда узнает, что мы с ним будем видеться даже меньше, чем расчитывали? Не думаю, что он сильно обрадуется. У нас были такие фантастические совместные планы на выходные. Как же быть?», — задается Переверзева вопросом, не желая расстраивать своего мужа. Но возразить преподавательнице она не посмеет, ведь та имеет полное право загрузить их дополнительной работой, считая, что так будет лучше.

И даже на сегодня у Анастасии Андреевны есть планы:

— Начнем с тестирования. Я пройдусь с вами по всем темам, чтобы знать, сколько знаний осталось в ваших не самых умных головках после каникул. Поэтому не вздумайте уйти; после основных пар спуститесь в компьютерный класс и ждите меня там, я освобожусь ближе к шести.

Дружный страдающий стон раздается в аудитории. Никому не хочется потратить вечер на очередную контрольную.

— Анастасия Андреевна, а у меня сегодня кружок, — говорит Солнцева, оказавшаяся на первых партах. Настя её вначале даже и не заметила. — Можно я лучше завтра сдам тестирование?

— Тогда можешь вообще на мои пары не приходить, я автоматом тебе выставлю двойку по экзамену и не пущу на пересдачу. Этого добиваешься? Если я говорю что-то, значит, надо делать, — женщины настаивает на своем. — Это касается всех. Я не потерплю неповиновение.

В итоге Анастасия пишет эсэмэску Анатолию сразу же после лекции о том, чтобы он её забрал от университета, если не будет занят. Да, она могла бы вернуться домой на метро или такси, но зачем, если часам семи-восьми вечера, он и так освобождается чаще всего. Аврала пока в фирме мужчины нет, так что можно позволить такую маленькую шалость.

— Ну не может же все быть так ужасно, — поцеловав вместо приветствия свою жену, говорит Анатолий. Девушка только-только села к нему в машину, и теперь пытается прийти в себя после того, что пережила несколько минут назад. — Или может?

Настя тяжело выдыхает, откидываясь на кресло. Прикрывает глаза, стараясь вспомнить всё, не упустить ни детали.

— Она заставила нас вспоминать весь материал прошлого года. И хоть у меня по нему были отличные оценки и во время семинаров, и на экзамене, я не думала, что в голове так мало останется. Может, это потому, что мы в любой удачный момент летом с тобой тра-хались, а не учились? — этот вопрос философский, не требующий ответа, ведь тот очевиден. У неё даже внизу живота приятно покалывает от воспоминаний о чем там, чем они занимались.