(Не)приемный папа

И потом ещё полчаса не могу остановиться. Начальница уже и выговаривала строго и жалела и просто сочувствовала по-женски. Но мне от всего этого только хуже. Я смотрю на замызганную игрушку, а внутри настоящая война происходит. Выжигает, разрывает, искалечивает. Почему так тошно?

А через десять дней приходит Дмитрий с бумагами об удочерении.

– Приведите Варю, - просит, отдавая мне документы. – Вы её вещи собрали?

– У неё нет вещей, - шепчу почти безжизненно и иду за девочкой.

По дороге заставляю себя не плакать. Для малышки это самый радостный день в её жизни. Нехорошо его омрачать.

– Варенька, за тобой папа приехал, - заглядываю в спальню.

Малышка вихрем срывается с кровати и несётся к двери.

– Я вам говорила?! Говорила?! Я нужна! Я папе нужна! – кричит она, оборачиваясь. В детских глазах зависть. Все тут хотят быть кому-то нужными.

Беру малышку за руку и веду в кабинет к заведующей. Мужчина стоит спиной к двери. Статный, статусный. Тёмно-серое приталенное пальто сидит как влитое.

– Он, правда, будет меня любить? – шепчет Варя, испуганно глядя на большого незнакомого мужчину. В последний момент ребёнок пугается и начинает сомневаться.

– Правда, - шепчу в ответ, надеясь, что так и будет.

Дмитрий поворачивается и улыбается дочери. Она мнётся, не решаясь к нему подойти. Тогда мужчина присаживается на корточки и распахивает объятия.

– Пойдём домой? – говорит просто. Но в этих двух словах целая вселенная для ребёнка. Варя срывается с места и несётся к нему, утопая в крепких объятиях. Утыкается ему в грудь и шепчет, что давно мечтала пойти домой.

Я всё же не выдерживаю. Начинаю реветь и выбегаю за дверь. И почему-то хочется, чтобы эти сильные руки вот так же обняли меня и прижали к груди, а бархатный чуть хриплый голос прошептал в макушку, что я нужна и пригласил пойти домой.

– Ксения Михайловна, возьмите себя в руки, - появляется заведующая. – Отдайте Дмитрию Николаевичу медицинскую карту Вари и верхнюю одежду.

Я молча киваю, лихорадочно пытаясь утереть слёзы.

– Пойдёмте, - хриплю, когда мужчина появляется на пороге, держа маленькую детскую ручку в своей крепкой большой ладони.

Мы молча идём в мой кабинет, где я дольше, чем нужно, роюсь в папках. Неосознанно тяну время.

– Вот, здесь всё. Прививки, анализы, диагнозы.

– Моя дочь серьёзно больна? – хмуро спрашивает мужчина.

– Да нет. Просто здоровье слабое.

Дмитрий сдержано кивает, а я вижу огромные испуганные глаза Вари.

– Эй, ты чего? – наклоняюсь к девочке, гладя по голове.

– Вдруг он передумает из-за моего здоровья?
– шепчет ребёнок мне на ухо.

– Не передумаю, - смотрит на неё Дмитрий, рассеивая детские страхи.

– Можно я навещу Варю?
– выдаю на эмоциях. Знаю, что мне, скорее всего, откажут, но я просто не в состоянии вот так её отпустить.

– Конечно, - неожиданно легко соглашается мужчина и пишет мне адрес и телефон на листке бумаги.

Я провожаю их до выхода, а потом долго ещё машу рукой, стоя у забора и наблюдая, как Варя устраивается в детском кресле на заднем сидении шикарной иномарки. На душе так тоскливо, что хоть волком вой, но я улыбаюсь маленькой девочке и от всей души желаю ей хорошего папу.

И одному богу известно, как тяжело мне даётся первая неделя. На следующий же день хочется бросить всё, сорваться и нестись в дом к Дмитрию. Но я уговариваю себя, что им нужно дать время. Сейчас для них и так всё сложно, происходит притирка, а тут ещё я буду лезть. Нет!

Но на восьмой день я всё же отваживаюсь позвонить.

– Здравствуйте, - прокашливаюсь, пытаясь придать голосу твёрдости. – Это Ксения Михайловна.

– А, училка, - раздаётся смешок.
– А я думаю, что за незнакомый номер.

В первый момент совершенно теряюсь, мычу что-то нечленораздельное, пытаясь сообразить, как на эту наглость ответить.

– Что вы себе позволяете? – наконец, выдаю.

– А что такого? Я же вас не учителкой назвал, а всего лишь училкой.

– Это хамство. Вы не имеете права так со мной разговаривать. – Хочется обиженно крикнуть, что я не заслужила, мне до чёртиков обидно и отчего-то хочется, чтобы он назвал меня просто по имени. Неофициально. А потом пугаюсь, что мужчина сейчас пошлёт меня к чёрту со своими претензиями, бросит трубку, и я больше никогда не увижу Вареньку.

– Не обижайтесь, Ксения, - он будто слышит мои мысли. – Просто мы с Вареником играем, и я не успел переключиться на деловой лад. Не хотел вас задеть.

– Играете? – тут же прощаю все обиды. – А во что?

– В принцессу и рыцаря. Мне только что пришлось расправиться с самым настоящим драконом!

– Ого! А кто изображал дракона?

– Акбар. Это мой тибетский мастиф.

– Наверное, у вас весело. А я звоню как раз узнать, как дела у Вареньки. И почему Вареник?

– Приезжайте. Вы же, кажется, хотели. Мы вас накормим вкусно и заодно всё расскажем. Да, Вареник?

– Да! – звучит радостный визг на заднем плане, и я сама начинаю смеяться как дурочка.

– А это будет удобно? Правда?

– Более чем. Варя всё время о вас говорит. Она скучает. Думаю, и вы тоже, раз звоните.

– Очень, - тихо шепчу.
– Тогда на выходных? Можно в субботу днём?

– Мы как раз собирались с Варей за продуктами. Можем вас забрать. А то вам тащиться к нам точно не с руки.

– Хорошо, - сквозь улыбку соглашаюсь, и мы назначаем место встречи.

Глава 3

Дмитрий

Всю дорогу до дома молчим. Я не знаю, о чём говорить с ребёнком. Совершенно. Но Варя, кажется, не замечает моего напряжения. Она с восторгом смотрит в окно, и у меня складывается впечатление, что девочка хочет обнять весь мир.

Дома нас ждёт моя мать. Да, Светусик устроила скандал и ушла с гордо поднятой головой, заявив, что ей только детдомовки не хватало. Перемалываю в голове наш разговор и недоумеваю, как я жил с этой капризной женщиной столько времени.