Не рискуй
Шрифт:
Вкусный кофе. Я была права насчет тостов — отличные. А джем был восхитительным. Я думала, джем — это просто джем. Но я была неправа.
Бабушкина ночная рубашка. Домашнее варенье. Обои с изображением клубники. Увядшие цветы тут и там.
Я полюбила бабушку Мириам, но такова моя судьба, она никогда не полюбит меня.
— Итак, сколько тебе лет, Айви? — спросила бабушка Мириам, и мой взгляд скользнул к ней.
Это не к добру. Если она хотела устроить допрос с пристрастием, я сидела за ее столом. Пила ее кофе. Спала на одной из ее кроватей. Ела ее варенье. И ее внук пролил кровь из-за меня.
Я не могла избежать
Блин.
— Двадцать два, — ответила я.
Ее глаза прошлись по моему лицу, прежде чем вновь встретиться со мной взглядом, и она сделала мне комплимент,
— У тебя очень красивые волосы.
— Спасибо, — прошептала я.
— И необычные глаза, — продолжила она. — Прекрасные.
— Спасибо, — повторила я шепотом.
— Они у тебя от мамы или от папы?
Холодок прошелся вниз по моему позвоночнику, и мне пришлось сделать невозможное — уступить и в то же время побороть его.
— Глаза от мамы. Я не знаю, от кого я унаследовала свои волосы.
Она удерживала мой взгляд, не дрогнув.
Я отвела глаза и съела свой тост.
Я не посмотрела на нее снова, когда она спросила,
— Откуда ты родом?
— Мы много переезжали, — уклончиво ответила я.
Затем молчание,
— Понятно.
Да. Я была уверена, что ей все понятно.
Я доела тост, откинулась назад, не поднимая глаз от стола, и потягивала кофе.
Проходили минуты, затем бабушка снова заговорила, но не со мной,
— Лучше отвези Айви в город, дорогой. Я помою посуду.
Я не позавтракала, но поняла, что должна, по крайней мере, предложить, поэтому снова рискнула взглянуть на нее.
— Почему бы вам не позволить мне сделать это? Мой способ сказать спасибо за тосты, варенье и кофе, — я скользнула взглядом мимо Грея к окну, и закончила, — и за все остальное.
— Это необязательно, Айви, — сказала бабушка Мириам, и я посмотрела на нее.
Она хотела, чтобы я уехала в город, прочь из ее дома, надеялась, что как только я сделаю это, то уберусь прочь из жизни ее внука.
— Никаких проблем. Уверена, что справлюсь за пару минут и больше не буду вас беспокоить.
— Мне больше нечем заняться, дитя, — тихо ответила она. — Теперь, отправляйся в город с Греем.
Иными словами, отправляйся куда угодно, просто уходи.
Я кивнула и встала.
Тотчас же я надела куртку, шарф, перекинула сумочку через плечо, Грей отнес мою сумку в багажник своего грузовика, и мы отправились в город.
Было раннее утро, и еще темно, поэтому я по—прежнему не могла понять, что это было за место такое, где он жил. Ранчо или фруктовый сад. Но здесь не было запаха, характерного для ранчо, хотя я не могла сказать, что знала, как должно пахнуть на ранчо. И все же, если по близости находился домашний скот, то им должно было как-то пахнуть.
Зато я действительно увидела, что его грузовик был не только обшарпанным. Он серьезно нуждался в чистке. Кое-кто любил сладкое, судя по большому количеству оберток от шоколадок. Этот кое-кто также имел пристрастие к соленому, если большие, пустые пакеты от чипсов что-то значили. Там также валялись смятые банки от газировки, скомканные бумажки, похожие на чеки и обертки от жвачки, автомобильные коврики были облеплены грязью, и все покрывал тонкий слой пыли.
Я выбросила из головы мысли о том, как странно, но увлекательно было бы прибраться
в его грузовике, и тот факт, что я очень, очень хотела сделать это, и взяла себя в руки.— Как рана? — спросила я.
— Не первая. В этом городе, вероятно, не последняя. Я переживу, — снова интригующе ответил Грей, и опять мне хотелось спросить, и опять я не стала.
— Будешь находиться поблизости, она изменит свое мнение, — тихо сказал он, и я перевела взгляд от дороги на него.
Он хорошо смотрелся в профиль.
Я уже знала об этом. И все же, это поразило меня, и в некотором роде я интуитивно догадывалась, что так будет всегда. Если бы я жила такой жизнью, что была бы вольна завязывать отношения, и у нас были бы прочная связь с ним, то я осознавала, что его красота, неважно как время сказалось бы на нем, всегда поражала бы меня. Возможно, с течением времени, это заставало бы меня врасплох, но все—таки, иногда она не оставляла бы меня равнодушной.
— Прости?
Он взглянул на меня, потом опять на дорогу.
— Побудешь какое-то время поблизости, бабушка, она изменит свое мнение.
О, Боже.
Он хотел, чтобы я осталась. Он хотел, чтобы у его бабушки была возможность изменить свое мнение. Он действительно считал, что такое произойдет.
Я тоже отвернулась и посмотрела на дорогу, борясь со слезами.
Грей продолжал говорить.
— В ее жизни было шесть мужчин, трое из них — хорошие. Ее отец, ее муж и мой отец. Все эти мужчины умерли.
Я закрыла глаза.
Его отец был хорошим, возможно, как и он.
И еще его отец умер.
Мне это не понравилось
Грей продолжил, и я открыла глаза.
— Осталось три непутевых сына. Отчасти, они непутевые, включая моего отца, потому что у них отвратительный вкус на женщин. Их выбор, но все же, она несла основную тяжесть на себе. Она осторожна, научена этому злой мамой, а потом жизнью, в течение которой она вынуждена мириться с плохими женщинами. Но, будешь находиться рядом, она изменит свое мнение.
Его бабушка прочитала меня, как книгу. Она никогда не изменит своего мнения.
И он явно был таким же, как мужчины в его семье. Если он был неравнодушен ко мне, у него отвратительный вкус на женщин.
Он также сказал "включая моего отца", что означало, что его мама была плохой женщиной.
Это мне тоже не понравилось.
Я ничего не сказала.
Грей продолжал вести машину.
Мы добрались до города, Грей остановился на стоянке напротив моего гостиничного номера. Я уже вытащила свои ключи.
Машины Кейси нигде не было видно. У него была очень хорошая ночь.
Везунчик.
Я взялась за дверную ручку, повернулась к Грею, открыв рот, чтобы попрощаться и сказать ему, что не нужно помогать мне с моей сумкой.
Он уже повернулся ко мне и опередил меня.
— Останься, сегодня вечер стейков у ОВИВ (ОВИВ — Организация Ветеранов Иностранных Войн — прим.пер.).
Я уставилась на него, растерявшись от его странных слов.
Затем спросила,
— Что, прости?
— Останешься еще на день, я заеду за тобой пол шестого. ОВИВ организует пикник по вечерам, каждую пятницу, они жарят стейки. — Он улыбнулся. — Это страна мяса, дорогая, лучшая говядина, какую можно найти в окрестностях, и стейки ОВИВ — лучшие, что я пробовал, это точно. Ты не захочешь пропустить это.