Не родись красивой, или Точка опоры

Мужчина мученически вздохнул и промолчал.

Тут я решила, что пора открывать глаза и приходить в себя. Что и сделала, издав короткий вздох.

Надо мной немедленно склонилось озабоченное женское лицо. Надо полагать, хозяйка, которую зовут Элла.

– Вы меня видите? – спросила она озабоченно.

– Вижу, - ответила я слабым голосом.

И не покривила душой. Не знаю, как там у меня обстояло дело с обморожением, но мои недавние (или давние?) приключения никак не повлияли на остроту моего зрения.

На вид Эллочке можно было дать лет тридцать пять, значит, на самом деле имеем сороковник. Женщина красивая, холеная, из породы властных домохозяек. Знаете, бывают домохозяйки, которые заглядывают в глаза человеку, который их содержит. А бывают такие, которые прижимают мужа-добытчика туфелькой к полу. Эллочка принадлежала ко второй категории.

Впрочем, это зависит не столько от женщин, сколько от мужчин. Есть мужчины, дающие слабину в отношениях с женщинами и позволяющие им собой помыкать. Женщины такие вещи чувствуют и понимают очень хорошо. И, как правило, пользуются мужской слабостью в своих интересах.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Эллочка трепетным голосом.

– Спасибо, нормально, - ответила я неуверенно.

Эллочка откинула одеяло с моих ступней и велела:

– Пальцами пошевелите…

Я послушно исполнила приказание, хотя результата не ощутила.

– Получается? – спросила я с надеждой.

– Еще как! – бодро ответила Эллочка. – На пять с плюсом!

Она снова накрыла мои ноги одеялом, склонилась над моим лицом и заботливо спросила:

– Есть хотите?

– Не знаю.

– Эллочка, ее нужно кормить осторожно, - вмешался мужчина, находившийся в некотором отдалении от меня. Надо полагать, из деликатности. – Немного нежирного бульона, и все. А лучше посоветоваться с Сашей.

Эллочка отмахнулась от мужа, как от комара.

– Отстань! – велела она коротко.

Снова вернулась ко мне и поправила одеяло.

– Попьем бульончику, правда? – спросила она меня, как ребенка.

«Интересно, что со мной будет, если я откажусь?»

– Попьем, - согласилась я.

– Вот и умница, - одобрила хозяйка. Повернулась к мужу и негромко приказала:

– На кухню сходи, пускай бульон принесут.

Краем уха я услышала, как открылась и закрылась дверь комнаты. По лестнице застучали тяжелые торопливые шаги.

«Покатился Колобок», - подумала я и улыбнулась.

Надо полагать, что уютный добродушный толстячок, которого я видела раньше, был мужем Эллочки и хозяином дома.

Хозяином… м-да…

Я завозилась на подушках и попыталась приподняться.

– Сейчас помогу, - засуетилась Эллочка. – Не напрягайтесь… Вот так… Нет, подождите я еще одну подушку подложу…

Сунула мне за спину вторую подушку, критически осмотрела сооружение и велела:

– Теперь облокачивайтесь.

Я со вздохом облегчения откинулась на мягкую опору. Оказывается, я действительно сильно ослабела. Ослабела настолько, что не могла самостоятельно держать позвоночник.

– Удобно?

– Удобно, - ответила я благодарно. – Вы меня спасли.

Хозяйка небрежно махнула ладонью.

– Просто вовремя оказалась на нужном месте, - пояснила она свой скромный жест.

– Долго я лежала? – спросила я.

– Не очень. Три дня.

Я попыталась присвистнуть, но у меня не получилось. Онемевшие губы плохо слушались приказаний и в трубочку не сложились.

– Значит, я уже несколько дней вас обременяю? – спросила я виноватым голосом.

– Пустяки! – ответила Эллочка гостеприимно. – Никого вы не обременяете.

– Что со мной было?

– Если бы мы знали, - ответила хозяйка вполголоса. Встрепенулась и пояснила:

– Мы не знаем, кто вы и как здесь оказались. Вы сильно замерзли, и только.

– А-а-а, - сказала я вяло.

Сейчас она задаст вопрос, которого я боюсь.

– Ну, давайте знакомиться, - бодро начала Эллочка. – Меня зовут Элла Сергеевна, фамилия моя Волохова. Я живу здесь с мужем, Максимом Леонидовичем, и дочкой Генриэттой. Можете называть меня Эллой. А к вам как обращаться?

Вот оно! Предчувствие меня не обмануло!

Я выдержала долгую трудную паузу.

Ничего не поделаешь. Придется сознаваться.

– Не помню, - созналась я.

Но хозяйку мой ответ не удивил.

– Совсем ничего? – быстро уточнила она, чуть нахмурив красивые брови.

Я почесала затылок и снова покопалась в неряшливых завалах памяти. Ну, совершенно бесформенная груда. Что-то есть, но что именно, не разберет ни один археолог.

– Совсем…

Хозяйка вздохнула.

– Жаль, - сказала она разочарованно. – Мы так надеялись…

Тут она вдруг оживилась и спросила:

– А имя Анна вам ни о чем не говорит?

«Анна, Анна, Анна», - забубнила я про себя. Но память не откликнулась радостным восклицанием «Эврика!»

– Ничего не говорит. А почему именно «Анна»? – поинтересовалась я.

Элла отошла к большому комоду, стоявшему в простенке между окнами, и порылась в верхнем ящике.

– Вот, - сказала она, возвращаясь назад. В руках у Эллы было тонкое кольцо со сверкающим камнем. – Узнаете?

– Кажется, мое кольцо, - предположила я осторожно.

– Ваше, - подтвердила хозяйка дома. – А внутри ободка выгравирована надпись: «Анюте от бабушки».

Она протянула мне колечко.

Я повертела перед глазами тонкий ободок. Внутри него действительно было что-то написано ажурной вязью, но буквы настолько микроскопические, что прочитать их невооруженным глазом просто невозможно.

Придется поверить на слово.

– Вспомнили? – спросила Элла.

Я еще немного покрутила кольцо перед глазами. Положила его на пододеяльник и вдруг расплакалась самым постыдным образом.

– Ну, ну!

Хозяйка сначала опешила от неожиданности, а затем бросилась меня успокаивать.