(не)случайная Жена

Король усмехнулся своим мыслям, слушая как тихо, с едва различимым шелестом, открывается дверь. На пороге возник лакей. Поклонился и шагнув вперед, произнес:

— Ваше Величество. К вам принц Кайзерлинг.

Грегор скривился. Только не успел произнести и слова, когда Тиль, обогнув лакея, прошел в королевский кабинет, сказав, обращаясь к слуге:

— Полагаю, вы можете идти, — а сам направился прямиком к брату, взиравшему на него с мрачным выражением на лице.

— Чем обязан? — спросил Грегор, едва за лакеем закрылись двери.

— Да так, проходил мимо. Решил зайти, узнав от слуги, что ты находишься тут, — глаза кузена сверкнули. — Хотел поздравить как должно. Вчера за этой суетой, просто не успел.

«Было бы с чем!» — подумал про себя король, но снизошел до улыбки, по-прежнему развалившись в кресле.

— Поздравляй! — бросил он, но Тиль то ли передумал, то ли просто решил не делать этого, заметив явно недовольный взор брата. Принц отвернулся от короля и взглянул на фамильное дерево огненных, занимавшее почти всю противоположную стену.

— Как только твоя жена понесет, здесь загорится звезда новой жизни, — сказал он, разглядывая мерцающие точки, голубые, розовые и темные, принадлежавшие тем, кого уже не было на свете. — Буду надеяться, что это произойдет в ближайшее время, — добавил он и повернул лицо к королю. Взгляды мужчин встретились. Тиль улыбнулся в ответ на мрачную усмешку Грегора, и добавил: — Я действительно желаю, чтобы это скорее произошло. Знаешь ли, не вижу ничего хорошего в том, чтобы быть королем.

— Ты сейчас издеваешься или лжешь? — Грегор поднялся из кресла, прошел к брату и застыл в шаге от него.

— Считаешь, что все должны мечтать о троне? — Тиль смерил короля взглядом, в котором не было и доли почтения. — Слишком много ответственности. Я бы не хотел примерить на себя твою ношу, — и резко, словно боялся передумать и не сказать: — Брат.

— Тебе и не придется, — ответил король. — Я об этом позабочусь, так что можешь передать своему отцу, чтобы не говорил лишнего.

Тиль рассмеялся и отвернулся от короля, по-прежнему рассматривая дерево Огненных.

— Не веришь мне, а ведь я говорю вполне искренне. Или не можешь понять, как кто-то может не желать иметь власть подобную твоей?

— Ты пришел поздравить меня с браком или говорить глупости? — Грегор не собирался выслушивать пустые слова кузена. И да, он не верил ему. Кайзерлинги всегда стремились занять трон. Так было при его отце, и при его деде, и при прадеде. Это же происходит и сейчас. Он не верит словам Тиля. Слишком уж яркая звезда у этого дракона, свидетельствующая о его силе и растущей мощи.

— Трон — мечта моего отца, — заметил Тиль. — Не моя. Так что, желаю вам с молодой королевой как можно скорее зажечь звезду на фамильном древе. И пусть она будет голубой, чтобы злые языки успокоились навсегда.

Тиль шутливо поклонился брату, заметив, как переменилось выражение лица короля Грегора.

«Не верит», — понял, не удержавшись от усмешки.

«Лжет!» — подумал Его Величество, глядя в глаза своего ближайшего родственника и приемника.

Несколько долгих секунд мужчины буравили друг друга взглядами. Бывшие друзья и нынешние противники, а затем Тиль улыбнулся и поклонившись, проговорил:

— Вижу, мои поздравления не принесли вам радости, Ваше Величество. Наверное, мне стоит удалиться? — и снова поклонившись, направился к двери.

Грегор проводил брата взглядом, выдохнув с облегчением, когда за принцем закрылась дверь. Ему не терпелось остаться наедине с самим собой. И наконец-то это произошло. Только на душе после ухода Тиля, остался неприятный осадок. Словно горечь, которую не так просто забыть.

Напрасно я надеялась, что Клаудиа оставит меня сегодня в покое. Глупо решила, что, получив от меня все, что ей было нужно, женщина успокоиться и насладиться своей семейной жизнью. Молодым и полагалось немного уединения, а потому я весьма удивилась и даже встревожилась, когда после обеда за мной прислали служанку.

— Исса Мильберг, — девушка в чепце с локоном, выбившимся на лоб, возникла на пороге моей комнатушки. — Ее Величество велели вам явиться в королевские покои как можно скорее.

— Спасибо, — выдохнула я и едва служанка ушла, вернулась в комнату. Бросив взгляд на свое отражение, привела в порядок платье, расправив складки, а затем вышла из комнаты, двинувшись дальше по коридору.

В королевских покоях царила непривычная тишина. Я вошла, оглядевшись по сторонам. Ночью комнаты показались мне совсем другими. Более уютными и просторными за счет таинственных теней, скрадывавших дальние углы. Сейчас же, при свете дня и солнца, льющего свой свет в высокие окна, гостиная стала самой обычной, разве что заставленной дорогой старинной мебелью, явной ровесницей моей прабабки. Стараясь не вспоминать о прошлой ночи, прошла вперед, не понимая, где Клуадиа. Но стоило мне сделать несколько шагов, как двери королевской спальни отворились, и королева чинно выплыла в гостиную, в сопровождении двух молодых фрейлин.

— Ну и где тебя носило, Лея? — спросила она раздраженно. Мне хватило одного лишь взгляда на госпожу, чтобы понять — Клаудиа явно не в духе. Видимо, утро оказалось не таким приятным, как она ожидала. Впрочем, мне то что? Для короля она была девственницей, а я не собираюсь открывать правду. Договор дороже денег, как говориться.

— Я пришла, как только мне сообщили о вашем желании видеть меня, — произнесла, приседая в реверансе.

— Что-то не очень уж ты торопилась, — она оглянулась на свое сопровождение и довольно резко сказала: — Оставьте нас. Лея, а ты помоги мне переодеться к обеду.

Фрейлины зашуршали платьями, проплывая мимо меня. А королева сверкнула глазами, явно намереваясь сказать мне нечто неприятное. И именно это было причиной того, что я стояла сейчас перед ней.

— А теперь-ка расскажи мне, что произошло ночью? — спросила она жутким шепотом, после чего шагнула ко мне и потянула за собой, явно намереваясь перейти в спальню. Вот уж куда мне идти не хотелось, так это именно туда. Казалось, даже ворс на ковре помнили вчера мое падение. Но королева тащила меня за собой ничуть не интересуясь моим мнением. И она, увы, была в своем праве.

— Он был груб? — спросила королева, едва мы очутились в уже прибранной спальне.

Я опустила глаза и Клаудиа по-своему поняла это, велев резким голосом:

— Покажи руки.

Я вздохнула и принялась закатывать рукава платья. И, конечно же, женщина увидела на коже синяки, оставленные ее дражайшим супругом.

— На бедрах тоже! — добавила я, предупреждая ее следующую просьбу.

— Понятно, — Клаудиа жестом велела мне поправить рукава. — Я и забыла, что ты просто человек. И у тебя нет регенерации.