Не служил бы я на флоте...

меня там корешок комполка был, баня у него отличная была – мы

туда всех своих проверяющих из МО и ГШ ВМФ возили) и взять на-

прокат БТР. Что и было сделано.

Через два часа у Банка в Мурманске останавливается БТР, из

пришвартовавшейся «Волги» выскакивает адмирал с тремя во-

оруженными военнослужащими, и вся эта группа захвата врыва-

ется в кабинет директора банка. Картина выглядела почище, чем

«Ограбление века» в Великобритании! Никто не остановил – все в

ступоре, а если бы и попыталась придержать – тут же бы и легли

на пол, получив в лоб прикладом (установку я такую дал – терять

нам было нечего).

Директор банка был без памперсов и обгадился здесь же. А

после слов Командующего: «Не дашь денег на выдачу флотилии

денежного довольствия – мои ребята и БТР внизу разнесут не то

что банк, а заодно и пол Мурманска!» он только руками размахи-

вал и мычал, отдавая своим работникам команду на выдачу де-

58

нег. Через полчаса с мешками денег мы уехали обратно. И празд-

ник был в тот день, вот только спасибо Бесу никто так и не сказал.

ПАРЕБРИК

В начале 80-х, после очередной автономки, остался за коман-

дира с личным составом. ЗКПЧ купил посулами и обещаниями по-

сле возвращения из отпуска квартиру предоставить. И, конечно

же, не предоставил. Я сам себе ее предоставил потом, но это от-

дельная байка.

Служим мы с любимым личным составом, ожидая пакости с

его стороны и считая дни до своего отпуска. На очередном докла-

де по пятницам у комдива мне ставится задача к утру побелить

паребрик тротуарный «…от КПП и до обеда!» в связи с втиранием

очей очередной проверяющей комиссии из ГШ ВМФ. Не смертель-

но. Иду в казарму, по пути останавливает СПНШ и дружески со-

ветует взять на камбузе кипятку и вымыть этот гребаный паребрик

щетками с мылом. Ни извести, ни щеток не то что в Гаджиево, а и

по всей Мурманской области нет. Это, мол, адмиралы думают, что

все и вся есть, а выкручиваемся мы с тобой.

Опять не смертельно. И мой горячо любимый личный состав

всю ночь отмывал паребрик от КПП и до утра. Все равно он был

давно покрашен «слоновкой». Вроде бы цвет стал нормальный,

но утром меня вызвал комдив, заставил переодеть брюки зиппе-

ром назад и 15 минут пытался обучить меня Камасутре, с вывора-

чиванием рук без наркоза.

Снова не смертельно. Начальство к этому периоду своей служ-

бы я изучил неплохо и поэтому лишь молчал, что очень хорошо

помогает на службе. Любовь не вечна, удалил он меня из свое-

го кабинета, и пошел я солнцем палимый. Идя по пирсу, увидел

открывшийся иллюминатор в каюте СПНШ, из которого вылезла

«евойная морда» с вопросом – что, мол, отодрал тебя старый

пень? Молчание, как известно, знак согласия. Иди, говорит мне

СПНШ, сын мой и потреби алкоголь, да погуляй дня три, я тебя

прикрою. Вот это я незамедлительно исполнил с огромным удо-

вольствием.

ПАМЯТЬ

Не всегда так весело в этой жизни, как хотелось бы. Не служил

бы я на флоте, если бы не было смешно – такая вроде поговорка

ходит среди нас? Вспомнилось трагическое. И это закономерно

59

при воспоминаниях о днях службы, потому что,

каждый из нас, прослужив 15–20 лет на флоте,

всегда сталкивался с экстремальными и аварий-

но – трагическими ситуациями. И дней рожде-

ния у большинства из нас по два–три. У меня –

три, основное в январе, когда на свет появился,

остальные в июле и августе (пожар в отсеке и

поступление забортной воды с хреновыми по-

следствиями, но выжил, значит, родился заново).

1982 год. До конца автономки трое суток. Сегод-

ня наша боевая смена готовит пельмени на весь

экипаж. Я подошел под самый конец, сел рядом

с Володей Рыбальченко (ИГДУ, командир 8 отсека), слепил деся-

ток пельменей, попал на фотоаппарат ЗКПЧ и появился на фото в

стенгазете, как самый ярый ударник коммунистического труда по

лепке пельменей. Действительно, надо вовремя оказаться в нуж-

ном месте.

Ночью получили радио: вам коридор глубиной 120 метров,

скорость 24 узла и все это на оставшиеся трое суток. КДД и ме-

ханик садят меня на Пульт ГЭУ бессменно на все это время (мол,

больше опытнее нет никого), я выжимаю из обеих установок все

возможное и невозможное, и мчимся через Фарреро – Исланд-

ский рубеж похлещще «Катти Сарк».

Перед обедом (питание мне на Пульт приносили) в 8 отсеке

вырывает прокладку циркуляционного насоса главного конденса-

тора. Вода в отсек, насосы с откачкой не справляются, а всплывать

нельзя! Запустили все насосы ГОН, да еще насосы ракетчиков на

осушение восьмого. Только тогда вода начала держаться в трюме

8 отсека на пайолах постоянно, причем только при круглосуточной

работе насосов.

Так прошли трое суток. По просьбе механика командир при-

нимает решение при всплытии на перископную глубину (давле-

ние забортной воды снизится) заменить разорванную прокладку

циркуляционного насоса. Всплываем на перископ. Механик дает

команду при падении давления заменить прокладку. Давление

забортной воды упало, но все равно вода просачивается. Меха-

ник (сын степей) дает команду создать противодавление в отсеке

и работать дальше. Создали давление 0.8. Вода не поступает. За-

менили прокладку.

60