Не смей меня целовать

Скрежет. Искры. Мы снова сцепились. Глаза в глаза. Без ненависти или азарта. Каждый бился за своё. Жертвенная тень — за целый мир, я же за своё право спасти любимого.

— Ты вроде хотел потанцевать на фестивале. Я готова так до самого утра, — погладила его коготь своим и улыбнулась.

— Упрямая. Мы тратим время!

— Скорее тянем.

Перехватила следующий выпад. Теобальд совсем не уставал, и я тоже, словно энергию из него тяну и ей же делюсь. Удивительное чувство, могу неделю так сражаться или даже целую вечность, лишь бы он рядом оставался и позволял делать перерывы на сон и еду.

— Аня, пожалуйста, не глупи.

— Попробуй переубеди, — новый сноп искр, а наша связь становилась лишь крепче с каждой секундой.

— Суккуб черпает силу из охваченных магическим мороком. Она подчиняет себе влюблённых, питается ими, — запыхавшись, начал Тео. Он устал? Выдохся?

— И? — отразила ещё одну невнятную атаку.

— По сути, она погружает их в недолгий сон. Притворяется истинной парой, как это делала и делает со мной. Но эффект внушения не может быть долгим. Рано или поздно жертва очнётся и увидит правду, если суккуб не истощит её раньше и не убьёт.

Тео прекратил выпады, но я чувствовала, что он ищет брешь в моей защите.

— Как это связано со мной и тобой?

— Я единственный, кем у неё не получается питаться полноценно, потому что моё сердце не здесь. Оно спрятано в Вечном Лете, а туда никому нет дороги. Теобальд закрылся там, а ключик спрятал.

— Погоди, но я была в Лете. Каждую ночь переношусь туда.

— Попробуй догадаться почему, — Тео кивнул на нить, а я, испугавшись, что это новая атака, выставила когти и зашипела разъярённой кошкой на любимого.

Он лишь мило улыбнулся и поднял над головой руки:

— Моя боевая девочка.

— Приходится, — встряхнулась, не сводя взгляда с его когтей и нашей нити. — Погоди! Наша связь… Я могу попасть в Лето, потому что мы запечатлены!

— Именно. А теперь представь, что суккуб получит власть над тем миром. Прикидываясь чужими истинными, она сможет утаскивать их в Лето, держать там в вечном рабстве и питаться чистой энергией.

— Что мешает им проснуться? Не понимаю.

— И тут мы возвращаемся к твоему таланту, Аня. Ты можешь рубить любые нити, не только союзы истинных. Этими когтями, суккуб будет перерезать связи с реальностью, оставляя здесь жалкие тени людей. Она сможет стать Марой, безраздельной владычицей мира снов.

— Как ты понял всё это? По кострам и подготовке к фестивалю?

— Суккуб забывает, что в попытках привязать меня к себе она делит часть своей силы со мной тоже, всего секунда, и я прочёл её радостные мысли. Она уже не боится нас. Аня, но мы перехитрим её, сделаем то, чего она точно не ожидает: обрубим связь.

Ещё одна попытка Тео разорвать последнюю надежду. Но это мой дар, я сильнее. Ударила любимого по когтям, заставив их развеяться, а затем толкнула его в грудь. Тень пошатнулся и упал на спину, утягивая меня за собой.

— Аня, ты должна.

— Нет, тогда ты останешься в том мире, а я никогда не смогу больше увидеть тебя. Шорох умирает…

— Так бывает. Это жизнь, Аня, — ласково проговорил Тео, уже не пытаясь сопротивляться.

— Ты предлагаешь мне убить тебя. Я видела, что стало с тобой, когда ты считал, что я мертва.

— Это другое. Ты будешь свободна от обещаний и запечатления.

— А что станет с тобой? — не хотела слышать ответ, боялась услышать то, до чего догадалась уже сама.

— Срубленное дерево не отбрасывает тень.

Опустила руки. Не могла поверить, что это единственный способ остановить демона, не собиралась жертвовать Тео даже ради всего мира.

— Во всём, что произошло, виноват только я. Это я открыл не ту дверь, — Тео осторожно взял мои ладони в свои и поднёс их к нашей нити. — Это не больно и не страшно, Аня. Я был счастлив.

Когти ласково коснулись последней надежды, не дающей любимому исчезнуть навсегда.

— Давай, — кивнул истинный, но я всё ещё колебалась, тянула время, надеясь на внезапное чудо.

Но вместо чуда, дверь в кабинет распахнулась. На пороге стоял Боррисад в компании Алекса. Увидев меня верхом на Теобальде, парень криво ухмыльнулся, а затем отрастил теневые когти.

— Слишком поздно, — прохрипел мой лжесуженный и ударил по нити, а затем поморщился от моего безумного крика, небрежно встряхивая руку.

Две пары рук пытались оттащить меня от Алекса, который даже не сопротивлялся и покорно ловил мои хаотичный удары кулаками и ногами. Его смех безумный эхо прокатывался по моей в миг опустевшей голове. Убил. Он убил нас! Моего Тео. Разорвал связь. Царапали воздух уже в миллиметре от лица мерзавца, который продолжал хохотать, щедро дыша на меня перегаром.

— Боррисад, он же мертвецки пьян, что это с ним? — раздался за спиной голос Тео. Живой? А как же метафора про срубленные деревья, которые не отбрасывают тени?

Медленно повернулась, чтобы убедиться: любимый мне не померещился. Он. Всё такой же взъерошенный. Грудь поднимается при дыхании, чёрные офигевшие глаза. На меня смотрит. А я что? Рога у меня, что ли, выросли, или хвост? Взглянула на себя. Нить! Алекс не разорвал её.

Смех за спиной нарастал, и теперь пугал своим безумием и отчаянием.

— Солгала. Она солгала мне! Обещала вернуть Яннару, но это невозможно!

Алекс заплакал и сполз по стене на пол.

— На кладбище его нашёл за академией. Нацарапывал на надгробье имя любимой, которое сам же и стёр по приказу демоницы. Печальное зрелище. А ещё он много всякого нёс. Если суккуб увидит — убьёт мальчишку не моргнув. Жалко же. Приютим?

Боррисад почему-то взглянул именно на меня. Жалко? Мне? Серьёзно? Меня использовали, как чулок, и пытались самым грубым способом чужую душу впихнуть. А про ночь накануне я даже вспоминать не хочу. Тело до сих пор сжимается пружиной от отвращения к самой себе.

— И что ты предлагаешь? — спросил Тео, разделяя скорее мои чувства, нежели бывшего одногруппника.

— А предложение исходит сейчас не от меня, а от него, — безопасник кивнул на рыдающее тело.

— Единственное, что от него исходит — это вонь и мерзкие звуки. Мне жаль его погибшую половинку, но Алекса нет. И уж тем более доверять ему я не стану.

— Разве, тебе не интересно, почему я не смог разрушить связь? — Алекс медленно сел и уставился на нас безумными глазами.

— Потому что ты лжеистинный, и твоим когтям такое не под силу? — Тибо скрестил руки на груди и смерил соперника уничижительным взглядом.