(Не) Сокровище капитана

— Леди Белла, сделайте милость, помогите этому болвану, — негромко сказал Генри.

— Как прикажете, капитан, — я снова склонилась в реверансе под теперь уже одобрительный гул толпы.

Народ, раздавшийся было в стороны, снова начал собираться вокруг нас: все хотели собственными глазами увидеть чудо. Генри вырос за моим плечом, и его присутствие, которое я снова ощущала прямо-таки всей кожей, в этот раз не смущало, а успокаивало.

Обваренный протянул мне руку — опасливо, будто боялся, что я ее откушу. Меня кольнуло стыдом, ведь отчасти в том, что случилось, была и моя вина. Хотя теперь уже точно никто не усомнится в исходе испытания.

— Потерпи немного, — велела я, сжимая между ладонями его кисть.

Мужчина стиснул зубы — прикосновение к обожженной коже едва ли было приятным. Сейчас станет легче. Отвести лишнее тепло — на несколько мгновений мои собственные руки начало печь. Подумать о механизмах, разрушающих погибшие от кипятка ткани, и о других, создающих новое взамен отмершего. Не забыть ограничить воспаление. Хорошо, что не успели вздуться волдыри, пришлось бы возиться дольше.

Лицо пострадавшего расслабилось.

— Кожа облезет, — предупредила я, убирая ладони. — Как после солнца. Потом свежая загрубеет и станет, как было. Пока этого не произойдет, ты рискуешь рассадить руки во время работы, так что принеси мне бинт и…

— Откуда же он у меня, миледи?

Я оглянулась на капитана.

— Ты, ты и ты. — Генри ткнул пальцем в собравшихся. — Проводите леди и этого болвана в операционную, дождитесь, пока она закончит перевязку, и сопроводите в мою каюту.

Глава 18

В операционной ярко светил магический шар — когда только его успели зажечь! Или лорд Коннор, а то и сам капитан регулярно подновляют все осветительные шары на корабле? Наверное, так и есть.

— Простите дурака, миледи, — бормотал обожженный, пока я обматывала его ладонь бинтом. — Уж больно убедительно Рыжий талдычил, дескать, прав был хирург, ведьма вы, и капитана заворожили.

— Я не ведьма. Это дар, такой же, как у капитана или квартирмейстера.

— Дык болтают, бабы к магии неспособны.

— К магии. Но дар обычно достается именно женщинам. Господь велел нам быть хранительницами дома и заботиться о семье. Вот этот дар и помогает заботиться, хоть он и редок. Господа про него знают, — слукавила я. — А… простым людям откуда узнать?

Он кивнул.

— Ваша правда, миледи. У вас, господ, свои тайны, у нас — свои. Простите, дурака.

— Я не сержусь. — Я завязала конец бинта. — Жалко только, что ты обжегся. Передай… кто там у вас распределяет работу — что два-три дня тебе нельзя тянуть канаты…

Левая рука матроса была вся покрыта мозолями, о которые, казалось, можно заточить клинок. На правой как пить дать сдерет свежую кожу до мяса, особенно если не дождется полного заживления.

— Канаты выбирают, а не тянут, миледи, — щербато улыбнулся он. — Может, вы записку какую дадите, а то мне на слово не поверят.

Оглядевшись, я увидела спрятавшуюся за ширмой конторку, в ящике обнаружилась бумага, перо и чернила.

— «Выбирать» — это значит «тянуть», я запомню, спасибо, — сказала я, набрасывая записку без адресата. Просто: «Подтверждаю, что велела подателю сего два дня беречь правую руку, чтобы мои труды не были напрасными. Не тянуть канаты и не хвататься за другие предметы, способные ссадить кожу». Кто-то, наверное, изрядно над ней похохочет, но с этим я ничего поделать не смогу. Как составить список запрещенных дел, если я толком не знаю, чем вообще занимаются матросы? — В самом деле, у нас одни знания, у вас — другие.

— Не скажите, миледи, капитан и квартирмейстер — они господа, а в таких вещах не путаются.

— На то они и капитан с квартирмейстером. Завтра утром можешь снять повязку. И про канаты не забудь.

Он исчез.

— Пойдемте, миледи, — сказал один из парней, которых приставил ко мне Генри.

Я еще раз оглядела помещение. Не хотелось бы, чтобы страждущие начали паломничество в мою каюту — должно же у девушки быть право на уединение? Значит, пользовать раненых и больных мне придется здесь.

— Я задержусь. В этом помещении нужно навести порядок.

Заодно перебрать инструменты и материалы, чтобы знать, на что я могу рассчитывать, а что купить… Ох ты, понятно, что о «купить» речь не идет, а как только мы сойдем на землю в местах, где есть торговцы, я отправлюсь домой, и запасы хирурга, да и лекаря, станут заботой того, кого наймет капитан. Но разобраться с уже имеющимся все равно нужно.

— Капитан велел нам дождаться, пока вы закончите перевязку, и сопроводить в его каюту.

— Но он не приказывал мне возвращаться в каюту немедленно после окончания перевязки. — Я набросала еще одну записку. — Передай капитану, вернись с ответом. Если он прикажет мне отправиться в каюту, я немедленно ему подчинюсь.

Матрос почесал в затылке, словно размышляя, стоит ли меня слушаться, но, похоже, впечатление от утра было еще слишком сильным, и он все же пошел наверх.

Дожидаясь его, я начала обследовать шкафы. Инструменты. Промыты и просушены, но просто свалены кучей в деревянном лотке. Хорошо хоть скальпели и иглы отложил в отдельные ящички. Корпия. Я покрутила ее так и этак: пожалуй, если промыть, прокипятить в пресной воде и высушить — на солнце, чтобы не начала гнить или плесневеть — можно будет и пользоваться. Свежей-то мне на корабле не добыть, едва ли на складах хранятся запасы ветоши, которую можно раздергать на нитки. Бинты. Сколько-то условно чистых и ящик с кое-как скомканными грязными — от вони у меня даже глаза заслезились. Дома я бы выкинула это немедля, а здесь придется разобрать, выстирать, отполоскать соль и просушить.

Пока я соображала, к кому обратиться со всем этим — не дергать же самого капитана по всякой ерунде вроде стирки — вернулся ошпаренный.

— Боцман сказал, что дармоеды ему не нужны, и отправил к вам, дескать леди придумала, что тебе толком работать нельзя, пусть у леди и болит голова, к чему тебя приставить.

— А что капитан скажет? Он предупреждал, если кто леди коснется…— поинтересовался оставшийся на страже матрос.

— А капитан скажет, что в хозяйстве покойного Дезо надо навести порядок, — послышался знакомый голос. — И помогать леди можно, не обижая ее.

Я выглянула из двери.

— Не думала, что вы придете сами, капитан.

— Я только удостовериться, что у вас все в порядке, леди Белла. Заодно попросить сложить личные вещи покойного… хотя бы в его сундук и велеть кому-нибудь из парней отнести их к квартирмейстеру, чтобы он разобрал и распределил их. Нанимаясь на корабль, хирург подписал общее для команды завещание. После смерти любого из нас имущество делится между остальными.

— И насколько обязательно подобное завещание? — поинтересовалась я.