Не та цель

Мой план сработал просто отлично, но Гектор смог почувствовать барьер вокруг меня, и… отступил. Он не стал совершать повторных атак, но теперь они знают. Знают, что я что-то знаю, и знают, что я защищен.

После этих слов по кабинету разлилась вязкая тишина, которую практически сразу бесцеремонно разорвал портрет Сибрана:

— Кхм… Невилл, ты понимаешь, что сказанные тобой слова — это очень серьёзное обвинение? Из-за гораздо меньших преступлений, относительно своих членов, род Лонг`бот в былые времена объявлял кровавую вендетту до последнего живого члена вражеского рода. Ты как-то можешь подтвердить свои слова?

Я на мгновение задумался, после чего едва уловимо пожал плечами, и грустно ответил:

— Разве что своими воспоминаниями, сэр…

— Что как доказательство не воспримет ни один адекватный суд. — с холодным равнодушием перебил меня предок.

В этот момент бабушка наконец пришла в себя, и вырвав у меня свою руку, вскочила со стула и начала нервно расхаживать по кабинету, проклиная в пол голоса всех нечистых на руку махинаторов и род Уизерби в частности.

Я прекрасно помнил, как бабушка негативно воспринимает всё, что хоть отдалённо смахивает на незаконное вмешательство в разум волшебника, и сейчас, когда я ей рассказывал о том, что такое действие было совершено по отношению к ней, то честно говоря — очень боялся, что она сорвётся и всё-таки кинется на самостоятельные разборки с Уизерби, что могло закончиться ну очень печально для всего нашего рода.

Не смотря на все мои опасения Августа проявила удивительное самообладание. Она не стала совершать опрометчивых поступков, не стала судорожно вызывать авроров… Вместо этого она резко повернулась ко мне, и сказала голосом, в которой уже не было прежней резкости, но зато была усталость, и какое-то странное понимание:

— Внук… Ты поступил как полный дурак. Взвалил на себя непомерную ношу, и пытался тащить её в одиночку, неимоверно при этом рискуя. Я понимаю… Ты считал, что защищаешь меня молчанием, но от такого нельзя защититься таким образом, Невилл. — Она глубоко вздохнула, и тут же продолжила:

— Но… я понимаю твой страх, и понимаю, почему ты молчал, увидев меня такой… уязвимой, хоть это и было стратегически ошибочно.

Тут она наклонилась и подняла упавшую трость с неожиданной для ее состояния ловкостью. Опираясь на нее, она подошла к окну, и задумчиво уставилась вдаль, выпрямившись во весь свой невысокий рост. В её осанке, в холодном, словно острие меча, взгляде, появилась жесткая непреклонность, и направлена она была совсем не на меня.

Не успел я никак отреагировать на её слова, как бабушка произнесла обманчиво тихим голосом, вот только каждое слово из её уст падало, словно тяжеленный камень:

— Эта тварь посмела тронуть меня. Гектор Уизерби как варвар без спроса ворвался в мой разум и заблокировал часть меня. Он хотел сделать меня послушной марионеткой, и он еще смеет думать, что может диктовать моему внуку, на ком ему жениться? Он хочет запустить свои грязные лапы в дела моего рода?! Этому не бывать!

Она резко повернулась и посмотрела прямо на меня. В ее глазах больше не было растерянности или шока. Вместо этого там была только холодная, выверенная ярость и абсолютная решимость отомстить, не смотря ни на что.

— Ты прав в одном, внук. Бросаться сломя голову в пасть такого тигра, как Уизерби — это глупо. Он действительно силен, и благодаря своему посту, который он занимает уже на протяжении долгих лет, у него, несомненно, есть очень серьёзные связи и ресурсы, пренебрегать которыми мы не имеем права.

Тут её губы тронула едва заметная, безжалостная улыбка, после чего она припечатала:

— Но с этого момента все поменяется. Теперь мы знаем врага в лицо, и больше не подпустим его на расстояние удара. Плюс ко всему — мы с тобой тоже не одни. У нас есть Сибран, который прошёл через множество интриг и предательств, у нас есть род с живым наследником, и у нас есть правда.

В следующее мгновение она стремительно подошла ко мне, и взяв меня за плечи легонько тряхнула, после чего требовательно произнесла:

— Расскажи мне всё, Невилл. Всё, что ты помнишь с того визита в Мунго. Каждое слово, каждую деталь. Мы не будем безрассудно бросаться в бой, вместо этого мы будем готовиться, и для начала начнём со строительства крепкой обороны.

Мы будем изучать врага, и когда придет время… — В её глазах вспыхнул тот самый боевой огонь, что я видел в Мунго перед ее роковым визитом к Гектору, но в отличии от того раза — теперь этот огонь был нацелен против одного конкретного человека. — …тогда мы нанесем удар. Точный. Сокрушительный. За меня. За тебя. За Лонгботтомов.

Это всё конечно было здорово, но я всё-таки решил вмешаться и сразу расставить все точки над «и»:

— Ба, но мы ведь не можем действовать открыто! Под контролем Гектора находятся мои мама и папа!

Августа на это только хищно улыбнулась, после чего с мрачным обещанием произнесла:

— Это очень ненадолго, внук…

Глава 36. Подготовка возмездия

После бабушкиного обещания дальнейший разговор как-то не задался и в конце концов она сказала усталым голосом:

— Нев, сегодня у нас с тобой был чертовски тяжёлый день. Иди отдыхать, а завтра мы с тобой с новыми силами займёмся разработкой плана мести, хорошо?

Я не стал заставлять себя лишний раз уговаривать, тем более что и сам хотел поскорее остаться в одиночестве, чтобы обдумать всё то, что случилось сегодня. Именно поэтому я попрощался с Августой, пожелал ей добрых снов, после чего сразу же отправился в свою комнату, где плюхнулся на кровать и принялся рассуждать:

«С одной стороны — то что Гектор смог прочувствовать мою защиту — это чертовски отвратительно, ведь теперь он перестанет относиться ко мне снисходительно и начнет воспринимать в серьёз, а с другой… с другой стороны он перестанет наглеть, а значит повторения таких беспардонных нападений можно не ожидать.»

Ещё немного поворочавшись, я почувствовал, что действительно весьма сильно устал за сегодняшний день, и веки постепенно тяжелели, что являлось верным признаком приближающегося сна.

Я решил не насиловать свой организм и позволить ему осуществить желаемое, из-за чего спустя несколько мгновений уже осознал себя внутри своей персональной «комнаты по-желанию», где до самого утра доводил до автоматизма исполнение уже изученных заклинаний.

Августа Лонгботтом

Эта ночь была одной из самых длинных ночей в жизни пожилой женщины за очень очень долгое время. Открытие, сделанное её внуком, настолько потрясло Августу, что ни о каком сне не могло быть и речи. Вместо этого женщина осталась в кабинете главы рода и усердно работала.

Женщину очень сильно задело предательство человека, которому она доверила восстановление здоровья своего собственного ребёнка, и заниматься полумерами она была не намерена.

Сейчас перед ней лежал небольшой лист пергамента, исписанный острым, почти агрессивным почерком. На этом листе были написаны слова, которые она надеялась никогда не писать, но жизнь не оставила ей выбора. В конце концов Августа выдохнула, и решительно запечатала письмо, в котором было требовательное напоминание о давнем долге жизни…