Не та профессия. Тетрология
Шрифт:
Раушан ловит себя на том, что её интерес к соревнованию ещё больше, чем у самих соревнующихся. Совсем как в молодости, улыбается собственным мыслям она.
– Алтынай говорит, что обгонит меня. Я говорю, что обгоню её. – Коротко и просто отвечает азара.
– По каким правилам? – хитро спрашивает Раушан, замечая, что очень многие подтянулись и с любопытством внимательно следят за беседой.
– Соревнование длится, пока один не упадёт или не остановится, – отвечает азара, а Алтынай подтверждает
– По какой дороге? – деловито спрашивает Раушан, старательно соблюдая правила беседы.
– По кругу. Вокруг этих четырёх холмов. Вам отсюда как раз будет видно. – Азара ведёт рукой, обозначая будущий путь…
__________
Несмотря на жаркий полдень, все жители стойбища исподволь наблюдают за необычным соревнованием.
Старый Еркен с напряжением присматривается от своей юрты: жеребец Алтынай поначалу предсказуемо оставил позади лысого выскочку. Который, впрочем, нимало не смутился, а припустил страусиными шагами в темпе конской рыси следом.
Страуса сам Еркен раньше видел в зверинце Наместника.
Но сейчас Алтынай уже несколько часов гоняет жеребца вокруг холмов по оговоренной дороге. И жеребец постепенно устаёт.
– Жеребец-то хорош, – время от времени цыкают наблюдающие.
Все согласны, что отдыхать коню дочь хана даёт никак не больше положенного. Искренне стараясь держать дистанцию между собой и азара, – это видно всем, кто хоть что-то понимает в лошадях.
Но азара, категорически не отдыхая, рысит следом за конём Алтынай и через несколько часов после начала состязания точно так же, как и утром. Вызывая невольное уважение всех наблюдающих.
– Неужели сможет перегнать коня? – периодически спрашивает кто-то из молодых.
– Волки могут… – серьёзно кивает старая Сауле. – Просто надо понимать, что, в отличие от коня, они бегут медленнее. Но не остановятся, пока не загонят добычу…
– Лысый волк, – бросает кто-то и все смеются.
Азара, правда, периодически прикладывается к небольшой фляге с водой, висящей на боку, но это правилами и не возбраняется. Да и вообще сказать, никто ещё пешком за девушкой гнаться не пытался… На памяти даже аксакалов. Видимо, этот день войдёт в рассказы, которые потом можно будет с удовольствием за пиалой кумыса рассказывать другим родам.
– Загонят хорошего коня, – недовольно и зло бросает от своей юрты Еркен, вызывая смех окружающих.
От которого сам Еркен начинает злиться ещё больше.
– Уговор был, что соревнование длится, пока один не упадёт или не остановится, – время от времени строго повторяет Раушан, как хранительница правил состязания. – Пока движутся оба, соревнование не окончено!
– Волк, – всё чаще слышится ближе к закату.
Когда аргамак Алтынай всё больше выказывает признаки усталости (так хорошо видимые всем кочевникам и просто понимающим в лошадях людям).
В отличие от азара. Который ещё и что-то бормочет на ходу.
– Возможно, молится, – предполагает кто-то из детей. – Иначе и не объяснишь… Откуда столько сил?
Наконец, ропот среди стойбища достигает ощутимого предела, и Раушан выходит на дорогу перед конём дочери хана:
– Алтынай, ты проиграла, – звучит голос старухи в полной тишине. – Твой конь сейчас упадёт!
– Да вижу, – с досадой бросает Алтынай, спрыгивая с седла и оборачиваясь назад.
Глядя на набегающего в четверти мили позади азара.
Который, в отличие от коня, видимых признаков усталости не выказывает.
– У него ноги трясутся! – горячится старый Еркен, указывая на коня, под повторный взрыв оглушительного хохота окружающих. – Выводи, выводи его! Запалишь ведь такого скакуна!..
Под смех кочевников, на Еркена, коня, Алтынай и Раушан набегает азара. Останавливается, опирается ладонями о колени и, чуть запыхавшись, спрашивает у Алтынай:
– Почему остановилась? Я ещё могу бежать…
Последние слова азара тонут в раскате смеха всех без исключения присутствующих, кроме Еркена.
__________
Вообще, наш спор с Алтынай изначально был спором Науки против Дикого Энтузиазма. Лично я помню теорию кавалерийских уставов. Больше шестидесяти километров в сутки, марш считался усиленным даже в 1941–1945. Когда нормативы кавалерии были повыше, чем в Первую мировую или раньше. Дистанция в восемьдесят кэмэ в сутки считалась чуть ли не предельной, и более двух суток животное так нагружать крайне не советовали. На уровне статьи кавалерийского Устава, опять же.
В отличие от человека, который в английских марафонах, кажется, года с восьмидесятого, у лошади выигрывал достаточно регулярно.
__________
Примечание:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Марафон_человека_против_лошади
__________
Ещё там, в самом начале своей карьеры , я слышал, что ребята в советском «Вымпеле» проходили и по двести километров в сутки. Причём, такой темп они держали не одни сутки подряд. Ребята, конечно, были хорошо тренированные; но и я в местных реалиях им вряд ли уступаю.
Уже позже, «во флоте», столкнулся с информацией, что конкретно китайские «Ночные тигры» имеют норматив около трёх сотен километров в сутки. Что, с моей точки зрения не реально. Но у «Тигров», говорили, была какая-то хитрая техника: двое несут третьего посменно, каждый третий отдыхает.
Не знаю, что было правдой из той легенды, но в соревновании со средних кондиций жеребцом, тут, лично я после «тренингов» джемадара Пуна чувствовал себя более чем уверенно.
Алтынай, кстати, сразу сказала: целые сутки жеребец, в отличие от меня, бежать не будет. На что мы с ней и ориентировались.